— Я боялся, — произнес Ричард абсолютно спокойным голосом, — я боялся, что если я узнаю еще кое-что из этих тайн… об этом Осмонде или о том, что находилось в кладовке, я не смогу больше любить своего отца. И я оказался прав.
Ричард закрыл лицо тонкими, грязными пальцами и заплакал.
6
Джек смотрел на плачущего Ричарда и в сотый раз проклял себя за собственную глупость. Неважно, кем там еще был Морган, но все же он был отцом Ричарда; тень Моргана проглядывала в форме рук Ричарда, в чертах лица Ричарда. Забыл ли он об этом? Нет, но на какое-то мгновение горькое разочарование в Ричарде ослепило его. К тому же и его все возрастающая нервозность сыграла определенную роль. Талисман теперь был совсем рядом, и он чувствовал это каждым своим нервом, как лошадь слышит приближение воды в пустыне или пожар в прерии. Эта нервозность превратила его в пустого хвастунишку.
«Да, этот приятель, кажется твой лучший друг. Слышишь, Джек, ты немного испугался, но не надо терзать Ричарда. Ребенок просто болен, а ты даже не заметил этого».
Он дотронулся до Ричарда. Ричард попытался оттолкнуть его. Но Джек не поддался, он удержал Ричарда.
Так они и стояли посреди пустынной железнодорожной колеи, обнявшись, голова Ричарда покоилась на плече Джека.
— Послушай, — неуклюже произнес Джек, — попытайся не думать и не слишком сильно переживать из-за… ты сам знаешь… все… сейчас, Ричард. Просто попытайся справиться и принять все эти изменения.
«Как глупо все это звучит, парень. Это все равно, что говорить больному раком, что не следует волноваться, потому что скоро будут показывать „Звездные войны“ по телевизору и это, конечно, поднимет ему настроение».
— Конечно, — ответил Ричард. Он отпрянул от Джека.
На грязном лице Ричарда белели две чистенькие полоски, оставленные слезами. Он размазал слезы кулаком и попытался улыбнуться.
— Да, со… мной… все будет… все будет в порядке…
— … так, как и должно быть, — они вместе закончили фразу и вместе рассмеялись, и все действительно было в порядке.
— Давай, — сказал Ричард. — Пойдем.
— Куда?
— Добывать твой Талисман, — ответил Ричард. — Судя по тому, что ты говоришь, он должен находиться в Понт Венути. Это следующий город по этой дороге. Пойдем, Джек. Но иди медленно, так как я еще не все рассказал.
Джек с удивлением посмотрел на него, и они снова тронулись в путь, но уже медленно.
7
Теперь туман рассеялся, и Ричард позволил себе припомнить такие вещи, которые он неожиданно отыскал в своей памяти. Джек почувствовал, что он, как пила-ножовка, работал вхолостую, так как самые главные факты оставались неизвестны ему. Именно Ричард на многое открыл ему глаза. Ричард уже был на этой военной базе раньше. Она принадлежала его отцу.
— Ты уверен, что это именно то место, Ричард? — с сомнением спросил Джек.
— Я уверен, — ответил Ричард. — Оно даже больше знакомо мне с этой стороны. Куда мы возвращались… именно здесь… я был уверен.
Джек кивнул, не зная, что еще можно сделать.
— Обычно мы останавливались в Понт Венути. Мы всегда останавливались там прежде, чем отправиться сюда. Поездки на поезде всегда были огромным удовольствием для меня. Разве много на свете отцов, которые могут позволить себе содержать собственный поезд?
— Не так уж и много, — ответил Джек. — Кажется, Бриллиантовый Джим Бреди и еще несколько таких же парней, но я не уверен, были ли они отцами.
— О, мой отец не принадлежал к их кругу, — засмеявшись, ответил Ричард. Джек подумал: «Ричард, как бы ты удивился».
— Мы всегда добирались до Понт Венути из Лос-Анджелеса на машине, которую нанимали. Там был мотель, в котором мы останавливались. Только мы вдвоем и никого больше. — Ричард замолчал. Глаза его увлажнились от любви и воспоминаний. — А затем мы садились в поезд моего отца и отправлялись в Лагерь Готовности. Это был совсем маленький поезд. — Он взглянул на Джека и продолжил: — Совсем как тот, на котором приехали мы.
— Лагерь Готовности?
Но Ричард, казалось, не услышал его. Он смотрел на ржавые рельсы. В этом месте они были целы, но Джек подумал, что Ричард, возможно, вспоминает искореженные пути, которые встретились на их пути. Он видел, что в нескольких метрах стыки между рельсами были изогнуты вверх, как оборванные струны гитары. Джек мог присягнуть, что в Территории эти рельсы были в полном порядке: чистенькие, гладкие и ухоженные.
— Посмотри, когда-то здесь ходил трамвай, — сказал Ричард.
— Это было в тридцатых годах, так говорил мне отец. Но эта линия не принадлежала округу, ею владела частная компания, а потом она обанкротилась, потому что в Калифорнии… ты знаешь…
Джек кивнул. В Калифорнии все пользовались машинами.
— Ричард, почему ты раньше никогда не рассказывал мне об этом месте?
— Это была единственная вещь, о которой мой отец просил не рассказывать тебе. Ты и твои родители знали, что иногда мы проводим каникулы в северной Калифорнии, с этим все было в порядке, но я не должен был тебе рассказывать о поезде и о Лагере Готовности. Он сказал, что если я расскажу, то Фил сойдет с ума, потому что это было тайной.
Ричард помолчал.
— Он сказал, что если я проболтаюсь, то он никогда больше не возьмет меня с собой. Я думал, что они собираются быть партнерами. — Он задумался. — И вот еще об этом месте. Удаленное и засекреченное, оно не воняло углеводородом.
Джек матча кивнул.
— Троллейбусная компания в конце концов продала всю линию какой-то развивающейся компании. Они думали, что люди будут продвигаться вглубь и заселять новые территории. Но этого не случилось.
— И тогда твой отец купил ее.
— Да, по-моему так. Я не знаю подробностей. Он не очень-то много рассказывал о покупке этой дороги… или о том, как он заменил трамвайные рельсы на железнодорожные.
«Это была трудная работа», — подумал Джек и вспомнил о копях, о Моргане из Орриса, поставляющем туда рабов в неограниченном количестве.
— Я знаю, что он заменил колеи, но только потому, что вычитал в одной книге, что у железнодорожных и трамвайных путей колеи разной ширины. У трамвайной — десятимерная, а у железнодорожной — шестнадцатимерная.
Джек опустился на корточки и, конечно, увидел слабые следы, оставшиеся от болтов на шпалах, именно в тех местах, где пролегали трамвайные рельсы.
— У него был маленький красный поезд, — задумчиво произнес Ричард. — Только сам локомотив и два вагона. Он ездил на дизельном топливе. Он всегда подшучивал над собой по этому поводу и говорил, что разница между мальчиками и взрослыми мужчинами только в цене, которую они платят за свои игрушки. На холме, рядом с Понт Венути была старая трамвайная остановка. Мы подъезжали к ней на машине, оставляли ее внизу и взбирались наверх. Я помню запах этой станции — древний, но такой приятный… она была пропитана ароматом солнца. И там стоял поезд. И мой папа… он говорил: «Все на борт, отправляемся в Лагерь Готовности, Ричард, у тебя есть билет?» И мы пили лимонад… или чай со льдом… И мы сидели в купе… иногда с ним ехали его служащие… позади… но мы сидели впереди… и… и….
