– Въехал?!
– Нет.
– Это иллюзия! Нет здесь трупов! Нам морочат голову, не пойму, каким образом, но совершенно очевидно. Жути напускают. Рассчитывают на слабонервных. Не на таких напали.
Лишь только были произнесены эти слова, как все вокруг пришло в движение. Вначале изменилось освещение. Едва мерцавшие лампочки-заморыши вдруг преобразились в ярчайшие прожекторы, залившие все вокруг ослепительным светом. Могильный холод тотчас пропал. В помещении заметно потеплело, а через несколько минут воцарилась настоящая жара.
– Может, пойдем отсюда? – неуверенно произнес Толя, вытирая потной ладонью мокрое лицо.
– Думаешь, поджарят?
– Не знаю я…
– Погоди, посмотрим, что дальше будет.
Жара становилась нестерпимой. Ослепительный свет померк, стены испускали слабое малиновое сияние. Новый приступ ужаса охватил Толю, не разбирая дороги, он бросился к выходу и рванул стальную дверь. Она не поддавалась. Толя упал на пол и, обхватив голову руками, стал ждать смерти. Он чувствовал, как отделяется мясо от костей, как закипает мозг… Сознание оставило его…
– Вставай, – вдруг услышал он и почувствовал ощутимый пинок под ребра. – Нашел время валяться, все кончилось.
Толя поднялся с бетонного пола и огляделся. Рядом стоял Суворов и насмешливо смотрел на него. Ни мертвецов, ни раскаленных стен вокруг не наблюдалось. Перед Толей находился все тот же слабо освещенный пустой бетонный подвал.
– А где же… – недоуменно спросил он.
– Пойдем, – потянул его за руку Суворов.
Толя поплелся следом. Он вообще перестал что-либо понимать.
Они вошли в другое помещение. Похоже на заколдованный лабиринт, по которому можно скитаться до бесконечности. Вновь стал наползать страх. Шаги гулко отдавались в пустом пространстве. Молчание Суворова казалось Толе зловещим, но ничего другого не оставалось, как идти следом за напарником. Суворов отворил новую дверь, и Толя вскрикнул. Он тотчас узнал комнату, в которую они попали. По стенам стеллажи с куклами, стол завален лоскутами пестрых тканей, обрезками картона и папье-маше, а за столом сидит… Нет! Вовсе не бесцветная блондинка средних лет, которую, кажется, звали Аля, а древняя старуха с крючковатым носом, горбатая, страшная… вылитая ведьма.
– Вот здесь я был, – сообщил Толя, приглядываясь к бабке.
– Очень интересно, – отозвался Суворов. – Может, познакомишь…
Старуха подняла на вошедших глаза, нижняя губа отверзлась вниз, словно древний кошель, показались желтые клыки.
– Не видать вам его, – неожиданно изрекла старуха. Голос оказался хриплым и дребезжащим, именно так и должна говорить ведьма.
– Кого? – спросил Суворов.
– Да того, кого вы ищете!
– А кого мы ищем?
– Вам виднее, ребятки. Только не сыскать его вам.
– Почему?
Неожиданно старуха оторвалась от своего стула и, взлетев, зависла над столом. Это зрелище оказалось настолько страшным, что Толя от ужаса заикал. Черное тряпье, в которое была облачена ведьма, колыхалось, раздуваемое непонятно откуда идущим сквозняком. В комнате вдруг сильно похолодало, как будто включили мощный кондиционер. Однако Суворов, видимо, не очень испугался новых трансформаций. Он схватил со стола большие портновские ножницы и что есть силы запустил в старуху. Железо звякнуло о железо. Ведьма исчезла. Суворов молча кивнул Толе, предлагая следовать за собой.
Как и сколько времени они выбирались из подвала, Толя так и не понял, но через некоторое время оба следопыта сидели в суворовском «Фольксвагене».
– Н-да, – произнес Суворов, ни к кому конкретно не обращаясь. – Странны дела твои, Господи.
– Что это было? – хрипло спросил Толя.
– А ты как думаешь?
Толя промолчал.
Суворов пожал плечами:
– Возможно, гипноз или нечто в этом роде… Однако я, по здравому разумению, делаю следующий вывод. Нас никто не пытался физически уничтожить, да и напугать можно было проще и эффективнее. Складывается такое впечатление, что мы действительно участники некоего спектакля. Кому это нужно и для чего, я не понимаю. На нас явно испытывали некие технологии. В другое время я бы, конечно, заинтересовался, но сейчас мне нужно во что бы то ни стало разыскать пресловутого Райского или хотя бы его следы. Не сомневаюсь, во всем происходящем он, конечно, замешан, но где найти концы? Прошло три дня, а я по сути ничего не узнал. Что делать дальше, куда направить поиски? Я не знаю. А ты?
– Фотография! – вдруг вспомнил Толя. – На которой он с какими-то людьми. Одного я как будто узнал.
– Да-да, – встрепенулся Суворов. – Ты говорил: по телевизору видел, колдун или фокусник. Нужно выяснить, кто он такой и какое отношение имеет к Райскому.
Почти в то же самое время вольный стрелок от журналистики Валентин Никомедов, он же Валюн, выяснил наконец адрес ночного клуба с непонятным названием «No Sfera Too». Далось это нелегко, а главное, недешево. Вокруг загадочного досугового центра развели невероятную таинственность, что казалось в высшей степени странным, учитывая тягу подобных заведений к известности. Даже признанный специалист по злачным местам Петрович не владел информацией на этот счет. Видимо, данное обстоятельство его очень задело. В конце концов он выяснил адрес. По словам Петровича, обошлось ему это в пятьдесят баксов. Валюн мысленно усомнился, но спорить не стал. Пятьдесят так пятьдесят.
Он потратил добрых два часа, разыскивая нужную улицу. Вот и номер дома. А где же ночной клуб? Ни вывески, ни ярко освещенных окон, за которыми мелькают тени и слышится оглушительная музыка.
Валюн припарковал машину, вышел. Обычная, без резьбы и украшений, дверь. На двери засветилась небольшая щель. Для чего? Скорее всего, туда нужно бросить визитку. Валюн так и поступил. Прошло несколько секунд, дверь мягко отъехала в сторону, и он шагнул через порог.
У входа мужчина средних лет борцовской наружности внимательно оглядел прибывшего.
– Визитку верните, – стараясь вести себя как можно увереннее, потребовал Валюн.
– При выходе, – пробасил привратник.
Ну и ладно, решил про себя Валюн и осмотрелся.
Он, хотя и не часто, но бывал в подобных заведениях. Отличительной их особенностью являлась исступленно гремящая музыка, полумрак, прорезываемый лучами прожекторов и стрелами лазеров, пьяный гомон. К изумлению Валюна, ничего подобного здесь не наблюдалось. Музыка, правда, имелась, собственно, даже не музыка, а некий шумовой фон, напоминающий не то гул морского прибоя, не то шорохи ветра в верхушках сосен. Обстановка тоже вызывала недоумение. На первый взгляд доминировал восточный стиль. На полах ковры, вместо столов и стульев низенькие пуфики, вычурные козетки. Полумрак присутствовал, но осветительные приборы были искусно спрятаны в складках драпировок. Пахло экзотическими ароматами неведомых курений.
