Она выпалила все это на одном дыхании, и голос ее слегка подрагивал от волнения. Теперь она ждала его ответа, и он слышал в замолчавшей трубке ее напряженное состояние, она словно бы затаилась в своем ожидании. Владислав Георгиевич вдруг испытал глубокое чувство признательности ей за этот звонок. И вместе с тем в груди его вдруг поднялась волна гордости за самого себя, безграничное ощущение собственной значимости: мол, рано еще записывать себя в старперы – вот и серьезные дамы сами встречи с ним ищут, за холодность свою извиняются…
Едва сдерживая охватившее его ликование, он спросил, стараясь никак не выдать своего волнения:
- Лилия Николаевна…Вы желаете, чтобы я встретился с вами сегодня?
- Ну что вы, Владислав Георгиевич! – ответила в неподдельном смятении трубка. – Как можно… Сейчас уже поздно, как я могу отрывать вас от вечернего отдыха! А вот завтра – суббота. Я работаю с трех часов дня до семи…А вы завтра работаете?
- Это будет зависеть от того решения, которое мы с вами примем сейчас, - с придыханием ответил Владислав Георгиевич.
- Правда? – в голосе женщины послышалась нескрываемая радость. – Тогда предлагаю следующее: давайте встретимся завтра утром… Ну, не слишком рано, чтобы вы успели выспаться…
- Давайте, - мягко и трепетно отозвался он.
- Скажем, часов в десять…
- Давайте, - повторил Владислав Георгиевич. – А где?
- А где вам удобно? – спросила Лилия Николаевна.
- С вами мне удобно везде. Пожалуйста, выбирайте вы.
Ему показалось, что он видит, как она счастливо улыбается, слыша его слова и его голос.
- На Советской у памятника Ленину, - предложила она. – От вас это недалеко?
- Нет, совсем недалеко. Значит, завтра в десять!
- Да…Спасибо вам за понимание и спокойной ночи.
- Доброй ночи…
В трубке раздались короткие гудки, и Владислав Георгиевич задумчиво протянул трубку дежурной. У него было такое ощущение, будто он только что получил признание в любви.
Конечно, на завтра он планировал поход по магазинам – надо было купить материалы для приведения в порядок ограды и памятников, - но…нельзя же пренебрегать встречей с такой приятной женщиной, в облике которой его безумно волнует все! Да еще если она сама предлагает эту встречу! такой шанс может выпасть только однажды, тем более, что времени у него остается немного – больше недели прошло, как он приехал! Эх, время, время…Как же неумолимо оно летит!..
…Утром он пробудился чуть свет и с неприятным удивлением увидел, как резко испортилась погода: небо заволокли рваные серые тучи, дул порывистый холодный ветер,а с неба сыпалась какая-то редкая белая крупа – снег, что ли?..Ничто не предвещало такого ненастья – вчера стоял изумительно теплый и ласковый вечер! И вот – на тебе…
Владислав Георгиевич с досадой подумал, что неожиданно дурная погода способна не на шутку испортить предстоящую прогулку. Особенно не разгуляешься, когда ветер рвет на тебе одежду, а от холода мерзнут уши и коченеют руки. Прищлось надеть теплую куртку, предусмотрительно захваченную из дома. Владислав Георгиевич прикинул время, необходимое для того, чтобы добраться к памятнику вовремя, и вышел из гостиницы с некоторым запасом – тщательно вымытый, идеально выбритый и в свежей рубашке.
Он был ошеломлен, когда вышел из автобуса на остановке прямо напротив Ленина и увидел возле памятника Лилию Николаевну, одетую в светлое пальто и осенние сапоги на толстой платформе. Голова ее оставалась непокрытой и ветер развевал ее темно-каштановые незавитые волосы. Она сиротливо стояла у подножия серого постамента, увенчанного фигурой Ильича, воздевшего руку к несущимся по небу тучам, и казалось такой одинокой, что у Владислава Георгиевича защемило сердце…Он рассчитывал, что приедет раньше нее, и у него останется время, чтобы купить цветы, однако теперь было поздно их искать, так как Лилия Николаевна сразу увидела его, едва он появился на остановке. Он сразу же направился к ней.
- Боже мой, вы уже здесь! – воскликнул он с недоумением. – Но мы же договорились к десяти…
Он беспомощно показал ей на часы. Она ласково улыбнулась в ответ.
- Не беспокойтесь. Это я пришла пораньше.
- Вы не озябли?
- Нет, я тепло одета, - Лилия Николаевна рукой в перчатке перекинула через плечо ремешок дамской сумочки. – Так куда мы пойдем?
- А куда пожелаете! – воскликнул Владислав Георгиевич. – Вы хотели погулять, так идемте гулять! Захотите в кафе, в ресторан – пожалуйста! Я – в полном вашем распоряжении.
- Вы очень любезны…- Лилия Николаевна смущенно опустила глаза, и в этом своем смущении
она показалась ему невероятно прекрасной, хотя его искушенный взгляд без труда отметил, что черты ее лица весьма далеки от идеальных: очков на ней не было, и стали заметнее высокие скулы и словно бы зауженный подбородок…в общем, ничем не примечательное лицо. Но при этом Владислав Георгиевич не мог не восхититься тем, как великолепно сидит изящное пальто на ее статной фигуре, а толстые подошвы сапог делали ее немного выше его ростом. Это впечатление порождало в нем смутное стремление служить ей провожатым, быть ей верным спутником и выполнять все ее желания, отчего он внезапно ощутил в груди некое сладостное томление…
- Давайте прогуляемся немного по Советской, - предложила Лилия Николаевна, - а дальше посмотрим, хорошо?
- Хорошо! – весело отозвался Владислав Георгиевич. Он предложил ей локоть, и она благодарно взяла его под руку.
- Простите мне банальный вопрос…вы к нам приехали в командировку или по своим делам?
- По своим делам, - отвечал он охотно, - у меня вроде как неожиданный отпуск, так сказать. Вот я и решил повидать свою родину…
- Так Г- ск – это ваша родина?
- Представьте себе, да.
- Как интересно…- мечтательно заметила Лилия Николаевна, хотя Владиславу Георгиевичу было не очень понятно – а что здесь, собственно, может быть интересного. Тем не менее он с удовольствием поделился с ней некоторыми воспоминаниями своих детских лет– благо, на каждом шагу им попадались разные объекты, так или иначе связанные с эпизодами из его далекого детства. Лилия Николаевна слушала внимательно, порой даже с каким-то детским любопытством.
- У вас было хорошее детство, правда? – спросила она как-то по-особенному тепло.
- Правда, - согласился он. – И во многом благодаря моим милым старикам, которых – увы, давно уже нет. Ну, а вы? Расскажите и вы что-нибудь о себе.
- А что рассказывать? – Лилия Николаевна пожала плечами. – Я тоже родилась здесь…Городок свой люблю, он такой тихий, милый. Многие стремятся уехать, а я никогда не стремилась. Правда,у меня были иные условия, чем у многих. Мой папа был видным человеком в городской партийной организации. Так что особой нужды я ни в чем не испытывала.
