— Получился труп, — объяснил он. — «Панцири» проссали всё на свете…
На самом деле трупов, можно сказать, было почти два: один готовенький, второй — в перспективе.
Того, который готов, только что обнаружил цирик во время обхода. Это был «слухач» коррупционеров — не выдержал, сыграл в ящик прямо в «ожидалке». С ним предстояло повозиться, составить акт первичного осмотра: «…Тело обнаружено в такое-то время на месте номер шесть, закольцовано номером шестнадцать, внешних повреждений нет, пульса нет, глаза открыты, зрачки на свет не реагируют, на полу большое количество рвотных масс, рука находится в положении, соответствующем ограничению свободы…» — и так далее, подробно. Акт подпишут дежурный следак, дежурный опер, «правдивый» и ответственный по дежурной части.
— Звони в «скорую» и прокуратуру, — скомандовал Неживой. — Я подойду.
Тут можно было не спешить. Телу всё равно, а пока ещё приедут врач и прокурорские… Мертвеца упакуют в чёрный «трюфель»[9], положат на носилки; уголовное дело будет возбуждено и через пять минут закрыто… вот так жизнь и заканчивается, подумал Виктор. Буднично и скучно. И цимес весь в том, что не видно, кто жмёт на кнопку, как никто не видит и саму кнопку…
Вторым трупом предстояло вскорости стать начальнику коррупционного отдела. Нет, никто там у них из-за включённого кипятильника не подох… увы. Но! Происшествие стоило того, чтобы послушать рассказ о нём, смакуя детали. Первым почуял запах московский гость — кинулся вдруг в соседнюю комнату, где заваривали чай. То ли героем был, то ли идиотом. Оттуда шла настоящая вонь: пластмасса текла, эмаль на кастрюле горела, стол дымился. Багровая спираль почти что плавилась. Он схватил банку с водой и выплеснул всё в кастрюлю… Понятно, что по трезвости так бы не поступил (хотя, кто их знает, москвичей), но разве легче от этого? Ожог лица — жуткий, вдобавок верхушка кипятильника попала герою в шею, сломав хрящи гортани. Врач «скорой» был настроен пессимистично.
Ладно бы местного изувечило, но ведь — столичного «сутенёра»… Это травма федерального уровня. Начальника «панцирей» сотрут, как ластиком, если сам не застрелится…
Неживой смеялся так, что напугал и девушку, и всю дежурную часть.
* * *
Опять выпили — жизнерадостно и легко. С поцелуями.
Крыши плавно съезжали набок.
Смакуя прелюдию, Витя вспомнил историю из своей незаурядной молодости: как однажды, еще в Большом доме, уединился в приемной одного из боссов с его же секретаршей. Было это ночью, оба под градусом, и за неимением другого подстелили шинель босса. А назавтра был торжественный смотр, товарищ полковник победно докладывал перед строем. И вдруг генерал заметил, что на рукаве у того… на темном, как говорится, белесое. Много следов. «Эт-то что у вас тут за кончина?!» — гаркнул генерал, не веря глазам своим…
Дама выслушала печальную историю, улыбаясь, как синьора Джоконда. Когда же майор в качестве эффектной точки вытащил из письменного стола подушку, она вдруг сунулась в сумочку за блокнотиком и написала:
«У вас чего, здесь нет кровати?»
Это были первые ее слова за вечер.
Немая…
— Так ты не говоришь?! — спросил потрясённый Неживой.
«Зато всё понимаю», — написала она.
Вот и разъяснились странности, которые, если честно, давно уже напрягали его мнительный мозг. А ведь это было так очевидно… Думал, разбирается в бабах, видит их насквозь… Какая самонадеянность.
— Это ж здорово! — обрадовался Витя. — Убогие — это прелесть!
«Монстры тоже».
— Как это — у нас нет кровати? Есть. В подвале. Старая железная кровать с продольными пружинами, без матраца. Только она уже не совсем кровать, а спецсредство для проведения допросов под кодовым название «Арфа»…
Он хотел было шокировать слушательницу рассказом о том, как с помощью бывшей кровати эффективно и быстро получают свидетельские показания, он страстно захотел произнести вслух имя спеца-процедурщика, автора этого изобретения (чего уж скромничать), мало того, он чуть было не начал объяснять специфику работы в ментовских подвалах, но вовремя одумался.
Всему есть предел. Даже длине хвоста, который ты распускаешь перед самками.
Майор Неживой уложил подушку поверх стола. Скользнул к выходу в коридор и привычно защелкнул дверь на шпингалет. Работа с агентом требовала полной закрытости, никуда не денешься. Он скользнул обратно, демонстрируя технику скрадывания, движения его были красивы, как у танцующего ниндзя. Шторы задвинул, видик приглушил. Зачем порнухе звук? Мы озвучим кино не хуже, подумал он, хапнул партнершу под мышки и пересадил ее — точно на подушку. Она была уже не одета, но когда и как это произошло? Майор не помнил. Чувства его были на подъеме (какова двусмысленность!)
И тогда он расстегнул пряжку ремня. Брюки свалились на пол.
— Разведи мосты, позволь моему кораблю войти в твою бухту, — продекламировал он и взял партнершу за ноги.
Мосты были разведены.
Возник крупный план — что по ту, что по эту сторону телевизионного экрана. Женщина задорно жестикулировала и била снятыми трусиками по бушприту «корабля», готового войти в бухту, а майору это даже нравилось. Оставалось лишь получить заслуженное удовлетворение…
Опять завопил телефон.
Всё замерло.
Звонил и звонил, паскуда, требуя прекратить безобразие.
— Ну что за йоп!!! — воскликнул Виктор в отчаянии. — Издеваются?
* * *
— Как там у вас?
— Дежурим.
— Батонов не чудит?
— Пусть попробует.
— Обо мне были разговоры?
— Об тебе? Да кто ты такой, чтоб об тебе разговоры?
— Ну не знаю… Искал меня кто.
— Кто ищет, тот всегда найдёт.
— Витя, надо встретиться. Срочно.
— Зачем?
— Это не по телефону.
— А что у нас с телефоном? — испугался Неживой. — Испорчен?
— Да не прикалывайся ты, тут такие дела…
В голосе Андрюши Дырова отчётливо слышны были истерические нотки.
— Ну, приходи в Управу, — предложил Неживой, ослабив галстук.
Он был в галстуке и без брюк. Впрочем, без брюк — слабо сказано. Девица-молчунья восторженно смотрела, закрыв себе рот ладонью. Майор принялся медленно вращать тазом, разминая мышцы туловища.
— В Управу — не вариант.
— Ты чего такой нервный?
— Да потому что думал, это отморозки какие-то! — вдруг закричал Дыров. — Темно было, а они — фонарями в морду! Вот и получилось… на автомате, понимаешь?
Ага, ага, подумал Неживой, опять что-то задвигалось. Как же сегодня всё быстро… Дырова, значит, встречали и, значит, не срослось что-то у встречавших, если он сюда звонит. А встречали — по моей наводке… Или он под контролем, произносит чужой текст? Но тогда не боялся бы, что телефоны пишут…
