Пронзительные умные глаза, четко очерченный рот, роскошные седые волосы. Все это придавало епископу сходство с ветхозаветными старцами. И делало его врагов более робкими, а паству более послушной.
– Я допросил вора, пытавшегося проникнуть в вашу спальню, – управитель спокойно прошел по мягкому персидскому ковру и сел на стул напротив прелата. Но того, похоже, нисколько не удивило подобное поведение. Он с любовью посмотрел на крепкого серьезного мужчину одетого в кожаную тунику, покрытую нашитыми металлическими кольцами. Из-под нее виднелась простая рубаха из грубого сукна, доходящая до колен. Впрочем, дорогие кожаные сапоги-чулки, говорили о том, что обладатель этих крепких икр не простой стражник. Об этом же свидетельствовало и массивное золотое ожерелье у него на шее.
– Эрмон, – прелат по-отечески улыбнулся, – ты слишком беспокоишься по пустякам. Я уже давно хотел с тобой поговорить. Нехорошо, когда моя правая рука, мой духовный наследник, спит, словно последний слуга, у меня под дверью.
– Господин, – Эрмон вскинул голову. Серые глаза возмущенно сверкали на молодом лице коннетабля, которое портил разве что слишком тяжелый квадратный подбородок. – Я обязан вам жизнью. Вы были так добры, что выкупили мальчика-раба у мавров. Вы привезли меня домой, воспитали как сына. И я никогда этого не забуду.
– Ты редкий пример человека помнящего добро, – усмехнулся прелат. – Но, знаешь ли, что все называют тебя моим цепным псом?
– Ну и пусть, – равнодушно пожал плечами мужичина, – зато сегодня моя привычка спать у вас под дверью спасла вам жизнь. У этого вора был отравленный кинжал.
– Вот как? – прелат вопросительно поднял бровь, – Ну и кто в этот раз возжелал моей смерти? Неужели жалкий баронет не может простить проигранный суд?
– Боюсь, все намного серьезнее. Этот малый клянется, что попал сюда с помощью какой-то ведьмы. А еще он говорит, что она отправляла его в какой-то другой мир. И там он и его оборванцы вселяются в тела других людей.
– Эрмон, – епископ укоризненно покачал головой. – Если допрос был с пристрастием, несчастный мог и не такое рассказать.
– Да я пальцем не тронул этого труса, – возмутился Эрмон. – Так отвесил пару тумаков. Мне просто непонятно, как он смог преодолеть все посты? Как умудрился пробраться в главную башню и невредимым дойти до вашей спальни? Я опросил всю стражу. Его никто не видел.
– А если стражники были пьяны? – невинно поинтересовался прелат.
Эрмон сверкнул глазами, но сдержался. Потом произнес:
– В таком случае я тоже был пьян. Я как всегда сидел в коридоре. Он был пуст. И вот в двух шагах от меня появляется этот человек с кинжалом. Я, признаюсь вам, даже растерялся от неожиданности. И он, воспользовавшись этим, чуть не одолел меня. Но могу поклясться на кресте, что этот парень взялся из ниоткуда. Здесь точно замешано колдовство, монсеньор.
– Прикажи привести его, – прелат задумчиво потер подбородок.
Спустя несколько минут, в библиотеку втолкнули грязного человека в цепях. Лицо его пересекал безобразный шрам. Епископ брезгливо поднял руку, останавливая стражников. Ему совсем не хотелось, чтобы пойманный запачкал дорогой ковер.
– Как тебя зовут? – произнес он, вглядываясь в лицо незнакомца изуродованное шрамом. Он не мог не отметить то, что пойманный обладал довольно внушительной внешностью. Впрочем, как и то, что, судя по ссадинам на его лице и порванной одежде, двумя тумаками, как уверял Эрмон, дело не обошлось.
– Меня зовут капитан Ринальдо. Я родом из Ломбардии. И я уверяю вас, монсеньор, что сам не пойму как оказался здесь, – поклонился задержанный.
Тамара закрыла собой сына, понимая, что дальше им некуда бежать. Этот двор оказался тупиком. И около десятка мальчишек в возрасте от двенадцати до шестнадцати лет неторопливо приближались к ним, понимая, что жертвы загнаны в угол. Тамара огляделась еще раз. Этого просто не может быть. Все вокруг выглядело слишком мирным, чтобы происходящее оказалось правдой. В уютном внутреннем дворике многоэтажки цвели осенние хризантемы. Ярко горел фонарь, освещая пятачок асфальта рядом с песочницей. Особенно поразило Тамару то, что рядом с будто только что сделанными куличиками из песка, валялось ярко красное пластмассовое ведерко. Его, наверное, забыл какой-то малыш.
– Этого просто не может быть, – повторяла она вслух, смотря на приближающихся подростков. Их озлобленные лица не предвещали ничего хорошего. Это были уже не дети, а волчья стая, загоняющая добычу. Тамара усилием воли стряхнула оцепенение.
– Помогите! – закричала она и подтолкнула сына. – Кричи. Здесь полно людей. Они просто спят. Помогите! – крикнула она еще громче.
Мальчишка лет пятнадцати отделился от остальных и оскалился в звериной ухмылке.
– Все спят, – произнес он каким-то свистящим шепотом, и Тамара увидела, как в его руке блеснул нож.
– Прочь от женщины, – в толпу подростков неожиданно врезался непонятно откуда взявшийся мужчина.
Растерявшиеся сперва мальчишки, уже через несколько секунд перегруппировались как заправские воины. Только парень с ножом остался в стороне, словно отдавая остальным молчаливые команды. Повинуясь его взгляду, стая бросилась на мужчину. Мальчик с ножом снова посмотрел на Тамару. Он, разминаясь, повел плечами и сделал шаг женщине навстречу.
Тамара беспомощно посмотрела на мужчину, на котором гроздьями висели дети. Они, несомненно, были меньше и слабее его, но их было около десятка. К ее удивлению, мужчина легко стряхнул нескольких мальчишек с правой руки и стал методично наносить удары, не делая скидки на возраст нападавших. Он почти освободился от пацанов, большая часть, которых уже сидела и лежала на земле, зажимая разбитые носы и держась за вывихнутые скулы.
И в этот момент парень с ножом прыгнул незнакомцу на спину. Тамара как в замедленной съемке увидела занесенный для удара нож. Он должен был четко выверенным движением вонзиться в горло мужчине. Но в последний момент тот неожиданно резко бросился вперед и упал на колени. Рука мальчишки скользнула в сторону. Он по инерции перелетел через незнакомца и шлепнулся спиной об асфальт. Мужчина поднялся и посмотрел на детей сидевших и лежавших вокруг.
– Кто вы такие и почему нападаете на беззащитных? – произнес он, оглядывая поле боя.
– Мы те, кто еще придет за тобой Бриан, – произнес мальчишка, пытавшийся ударить его ножом. Он со стоном поднялся, провел рукой по затылку и, поднеся окровавленную руку ко рту, слизнул кровь, пробуя ее на вкус.
– Откуда ты меня знаешь? – поразился Бриан.
– Тебе не удастся ее спасти, – прошипел мальчишка и поднял руку.
