Такое недоверие проявилось и в организации службы. Да, «безопасники» были в большей степени «допущены» к происходящему, имели больше прав, да и, пожалуй, влияния. Но «вояки» многократно превосходили их силой, и проявлялось это во всем. Даже в экипировке. У «вояк» было тяжелое вооружение, было самое лучшее из того, что производилось из стрелкового оружия. Лучший камуфляж, лучшая техника из доступной. «Безопасников» же оснащали по полицейским стандартам. Вместо современных автоматов АЕК-971 «безопасники» получили укороченные версии «Калашникова» — АК-105. Вместо мощных и эффективных бесшумных «Валов» и «Винторезов» им достались 9А-91, «девятки» — оружие со съемным глушителем, под тот же патрон, но с прицельной дальностью в два раза ниже.
В технике наблюдалось то же самое. Например, в распоряжении «безопасников» не было ни одной единицы техники, вооруженной чем-то серьезней, чем единый пулемет или, на худой конец, автоматический гранатомет. Хотя те же «Водники», на которых ездили «вояки», несли на себе бронетранспортерные башни с КПВТ или башни с крупнокалиберным «Утесом», совмещенным с АГС-30. А основной транспорт, БПМ-97, вооруженные или установками с 30-миллиметровой авиационной пушкой, или такими же башнями с «Утесами», АГС и пусковой установкой ПТУР «Фагот». Выходило, что любая единица техники «вояк» могла распылить на атомы любую единицу техники «безопасников», но никак не наоборот.
Предполагалось, что даже серьезные операции за пределами Центра «безопасники» без силовой поддержки «вояк» провести не могли. Состав отправленного в сторону «Шешнашки» отряда наглядно демонстрировал расклад сил: из ста человек двадцать представляли «ведомство Пасечника» и руководили операцией, а восемьдесят принадлежали к «армии Салеева», являлись основной боевой силой, но в операции выполняли лишь роль «силового фактора».
Тяжелая техника, доставшаяся из расположенных в Твери частей, тоже вся отходила воякам, а вот излишки стрелкового оружия шли уже «безопасникам». Предполагалось, что ими будут переманивать на свою сторону потенциальных союзников.
Даже в форме между «вояками» и «безопасниками» было прямое противопоставление. Если у военных основной формой был камуфляж, изменяющийся с сезоном, то «безопасники» вплоть до лета носили черные прыжковые костюмы, на манер американского SWAT, а в жаркое время года должны были менять их на серые.
В общем, Бурко, как любой мудрый правитель, никому не давал в руки слишком много власти, а любая сила уравновешивалась другой силой, пусть и не всегда симметрично. Стандартный государственный прием «Больше власти меньше силы, больше силы — меньше власти» здесь тоже рабтал.
Ездил же по окрестностям он не просто так. Базой своего будущего экономического процветания Бурко видел не только производств лекарств, отнюдь. Самым главным было то, чтобы подчинить себе окрестное сельское хозяйство. Где угрозами, где уговорами, где помощью, Бурко и его эмиссары постепенно договаривались с недоверчивыми колхозниками о том, что те обязуются перед Центром неким оброком, а взамен получают защиту бурковской армии, оружие и боеприпасы.
Оружия было много. Огромные склады многих кадрированных частей из Тверской области были вывезены в Центр или взяты под охрану его армией. Часть военных, сагитированных и соблазненных безопасностью и процветанием для собственных семейств и себя лично, с радостью перешла «под руку» нового удельного князя, понимая, что именно такой человек сумеет управлять этой землей в период после Катастрофы. И он это умение им демонстрировал.
Из этих военных формировались дополнительные военные отряды, которые под наблюдением представителей Бурко даже закладывали новые базы. Если еще пару недель назад у Александра Бурко было чуть больше легкопехотного полка, пусть и сверхобученного, то теперь он имел в своем распоряжении целую бригаду, со всеми требуемыми средствами усиления. И эта армия вполне способна была защищать, а заодно и держать в подчинении немалую территорию.
Главной же валютой Бурко стало огромное количество стрелкового оружия с военных складов длительного хранения, и столь же великое количество боеприпасов. Пара-тройка десятков старых карабинов и несколько ящиков патронов, выданных в деревне жителям, испуганным надвигающейся бедой мгновенно превращала Бурко в «отца-благодетеля». Договариваться об оброке становилось намного легче. Кроме того, собравший огромный автопарк и склад запчастей Бурко мог в будущем поддержать крестьян и техникой. Чем не Минсельхоз лучших советских времен? По его указу каждый более или менее хорошо выглядящий грузовик, или трактор, попавшийся на глаза, должен был быть оприходован, починен и поставлен на консервацию, или даже разобран на запчасти.
Более того, неподалеку от Центра, в старом автохозяйстве, окруженном крепкими стенами, стали создавать под охраной пришедших военных нечто вроде МТС — централизованной транспортной базы, способной решать различные проблемы в «княжестве». Туда набрали рабочих, обеспечили их безопасность, разместили, а заодно организовали нечто вроде «особого отдела», чтобы следить за настроениями.
Все делалось планомерно. Все было продумано. Для всего был план. Сомневающихся вид бурковских гвардейцев сразу убеждал в том, что лучше с ними не сориться, а на готовых сотрудничать валились добытые с мобскладов дары. Новое княжество крепло и готовилось процветать.
Отправившийся в рейд отряд регулярно выходил на связь. В последний раз они вышли на связь из Владимирской области, из небольшой колонии строгого режима, где группа быстро и почти бескровно произвела переворот. Часть бывших сотрудников объединилась с контингентом, вторая часть была разогнана или уничтожена. В дополнение к свободе освободившиеся зеки получили в дар два грузовика с оружием, мгновенно превратившись во вполне эффективную банду.
Целью операции на самом деле было извлечение на свободу двух отбывших в этой ИТК известных во всех России авторитетов, чье влияние и известность должны были быть востребованы в будущем. Их забрали, вкупе с их наиболее приближенными лицами, погрузили в машины, и двинули в сторону Нижнего Новгорода. А оставшейся банде показали фотографии аспиранта Крамцова с семьей Дегтяревых, и пообещали невероятные прибыли, если им удастся данных людей задержать и отобрать у них оранжевый пенопластовый контейнер.
В общем, и с этой стороны все развивалось по плану. Бурко не имел причин быть чем-нибудь недовольным. Пару раз он навещал трудящегося на очистке выгребных ям и колодцев-септиков Петра Валерьевича Братского и супругу его, Елену Алексеевну, трудившуюся в прачечной, но никакой особой радости не испытал при виде их унижения. Они сникли, похудели и вели себя пришибленно. После второго посещения махнул рукой и забыл о них совсем. Не до них теперь, дел полно. И каких дел! Считай, что королевских!
