— Нет, — пробормотал я.
Томас заморгал.
— Нет?
— Нет, — сказал я уже увереннее и сжал в кулаке предательский серебряный лист. — У меня есть идея получше.
Я завершил колдовство, которое, как я полагал, заставит граффов усердно трудиться, устало вылез из лаборатории и нашел Томаса сидящим перед камином. Мой большой серый пес по имени Мыш лежал около него, его мех отражал отблески камина, а сам он с большим интересом наблюдал за работой Томаса.
Брат сидел со скрещенными ногами на полу, перед ним на куске ткани у очага лежало мое оружие, разобранное на части. У него было серьезное, сосредоточенное лицо, пока он полировал детали с помощью щетки, мягкой ветоши и маленькой бутылки машинного масла.
Мистер, мой громадный кот, улучил минуту, когда я открыл люк в лабораторию, и быстро спустился по стремянке в подвал.
— Иди займись, тигра, — пробормотал я ему вслед. — Заставь их поработать копытами.
Я оставил дверь открытой, дополз до кушетки и упал на нее. Хвост Мыша мягко стучал по полу.
— Как ты? — спросил Томас.
— Устал, — сказал я. — Сложное заклинание.
— Угу, — пробормотал он, тщательно работая над барабаном пистолета. — Сжег дотла какое-нибудь здание?
— Твою квартиру сожгу, если не прекратишь отпускать комментарии, — пригрозил я. — Дай мне минуту, и поедем.
Томас кинул на меня быстрый испытующий взгляд.
— Мне, в общем-то, тоже нужна пара минут. Когда ты в последний раз чистил эту штуку?
— Ммм. Кто у нас сейчас президент?
Томас неодобрительно фыркнул сквозь зубы и снова занялся оружием.
— Скажешь мне, когда будешь готов.
— Через минуту, когда отдышусь, — ответил я.
Когда я проснулся, в комнату лился тусклый свет из маленьких полуподвальных окошек. В районе шеи было такое ощущение, как будто какой-то мастер-неумеха намертво приклеил все мои кости друг к другу. Все синяки, ушибы и царапины, которые я получил этой ночью, подписали взаимное соглашение в попытке уничтожить мою нервную систему. Я застонал и огляделся.
Томас сидел спиной к стене около камина расслабленный и терпеливый словно хищник. Его оружие, мое и кукри[28] — нож с изогнутым лезвием, его любимец в последнее время — лежали у него под рукой.
Внизу в лаборатории что-то с грохотом летело на пол с полок и столов. Я услышал топот лап Мистера, пробежавшегося по металлическому столу в центре комнаты.
— Что ты ухмыляешься? — спросил мой брат.
— Мистер, — ответил я.
— Он там все утро грохочет, — сказал Томас. — Я собирался выгнать его, пока он не разбил что-нибудь важное, но череп посоветовал мне оставить его в покое.
— И правильно, — я со стоном поднялся на ноги и потащился к небольшому углублению в стене с имитацией кухни, достал пузырек аспирина и вытряхнул таблетки в стакан с водой. — Это для твоей же собственной безопасности. Мистер обычно расстраивается, когда кто-то пытается встать между ним и его пакетом кошачьей мяты.
Я прохромал к люку в лабораторию и всмотрелся вниз. Все нормально, небольшая холщевая сумка, в которой была кошачья мята и серебряная булавка в форме листа дуба, все еще была подвешена на здоровенной круглой резинке к потолку прямо над Маленьким Чикаго. Пока я наблюдал, Мистер запрыгнул на рабочий стол и, взлетев в воздух, словно летучая мышь, повис на сумке. Вцепившись когтями в ткань, он стащил ее вниз и приземлился на модели Парка Линкольна. Мгновение мой кот исступленно терся мордой о сумку, затем выпустил ее и игриво шлепал по ней лапой, пока она раскачивалась над ним в разные стороны.
Тут он, кажется, понял, что за ним наблюдают, и поднял свою морду ко мне, самодовольно мяукнул, небрежно щелкнул огрызком хвоста и спрыгнул на пол.
— Боб! — позвал я. — Колдовство еще работает?
— Да, кэп, — ответил Боб. — Аррррр!
— Что это с ним? — пробормотал Томас прямо у меня над ухом.
Я резко подскочил с пола и впился в него взглядом.
— Я тебе говорил, чтобы ты прекратил так делать?
Он кивнул, выражение лица было серьезным, но уголки рта подрагивали, Томас изо всех сил старался не улыбаться.
— Точно. Забыл.
Я поворчал для порядка еще немного, обзывая его какими-то неприличными, но меткими словами.
— Он все время просит меня взять его с собой в кино на фильм про пиратов. А когда я брал его в последний раз в кино под открытым небом, он вошел в фильм! Инцидент удалось замять, но если он еще раз назовет меня «приятель», я его укушу.
— Это, конечно, интересно, — сказал Томас, — но я не об этом спрашивал.
— А, ну да, — сказал я и указал на сумку с кошачьей мятой. — Лист там.
— А что, он не привлечет сюда жлобов Лета?
Я злорадно рассмеялся.
— Нет. Они не могут видеть сквозь защиту вокруг лаборатории.
— А зачем эта резинка?
— Я связал колдовство листа с матрицей вокруг Маленького Чикаго. Каждый раз, когда лист оказывается на высоте фута от модели, мое колдовство переносит сигнал на соответствующее место в городе.
Томас прищурился, размышляя, и внезапно понимающе усмехнулся, поскольку Мистер снова атаковал сумку с кошачьей мятой. На сей раз он приземлился возле музея Филда.
— Если они будут следовать за поступающим сигналом, то обегут весь город.
— В двух с половиной футах снега, — подтвердил я, ухмыляясь.
— Ты садист.
— Спасибо, — торжественно поблагодарил я.
— Думаешь, они не догадаются?
— Рано или поздно, конечно, догадаются, — признал я, — но все равно это даст нам немного времени, чтобы спокойно поработать. Извини…
Я дотащился до двери и надел плащ.
— Куда сначала? — спросил Томас.
— Пока никуда. Сиди, жди, — я достал квадратную лопату для снега из ведерка от попкорна, что стояло у двери. Обычно в этом же ведерке еще обитали мой посох, трость-шпага и легендарный волшебный меч Фиделаккиус. Мыш меня сопровождал. Нелегко было даже просто открыть дверь, порог завалило снегом. Я начал со ступенек и очистил всю дорожку. Такой вот могильщик наоборот.
Когда дело было сделано, я счистил снег с небольшого тротуара перед подъездом пансиона и внешней лестницей, ведущей в квартиру Виллоуби на втором этаже. Потом я вырыл путь к гнезду почтовых ящиков. Это заняло даже меньше времени, чем я думал. Да, снега было много, но он еще не схватился коркой льда, просто легкий сыпучий снежок. Мыш нес вахту, а я старался не попасть в него снегом.
Потом мы вернулись домой, и я сунул лопату на место.
Томас, нахмурившись, глядел на меня.
— Тебе обязательно надо было чистить улицу? Гарри … слушай, сильно подозреваю, что ты не понимаешь срочности дела.
