– Все, достаточно. Теперь я буду уходить. Он достал из кармана широкую бобину скотча и тщательно обмотал коробку с медикаментами. Потом подошел к окну и раздвинул пальцами две металлические полоски жалюзи. Заглянул в образовавшуюся щелочку.
– Ого, - сказал он. - Видела бы ты, женщина, что здесь творится! И все по твоей вине! Впрочем, сейчас ты увидишь. Иди сюда.
– Я не пойду. Я боюсь.
– Не серди меня. - Иштархаддон взмахнул рукой, и в руке его появилось тонкое лезвие. - Иди сюда. Иначе мне придется перерезать тебе горло. А я не хочу доводить дело до этого.
Инна Александровна торопливо засеменила к Сирийцу. Он поставил её перед окном, одним рывком сорвал жалюзи вместе со всем крепежом и спрятался за стеной справа от окна.
– Что ты видишь? - спросил он.
– Внизу - машины. Много машин и людей.
– Это милиция?
– Да.
Инна Александровна смотрела вниз. Внизу творилось черт знает что. Оцепление, отгоняющее любопытную толпу. Милицейские машины, мигающие красными и синими огнями, «скорая помощь». Крутобокая пожарная машина с выдвинутой уже лестницей. И телевизионщики. Куча телевизионщиков. Надо же, успели! Кто их известил? Вот ведь вороны - чуть что случится, летят галдящей стаей, чтобы ухватить лакомый кусок. Кормятся на чужом несчастье…
Снайперов Инна Александровна не видела. Вероятно, и не должна была видеть. Но догадывалась, что они должны быть. Сириец сидел костью в горле у стражей порядка. Сириец был достаточно крупной птицей, чтобы не жалеть средств на охоту за ним.
– Открывай окно, - сказал Сириец.
– Мне страшно, - прошептала Инна Александровна. - Там могут быть снайперы. Они могут попасть в меня. Вы знаете, что такое снайперы?
– Знаю. Это искусные стрелки с ружьями, стреляющими очень далеко. У них есть специальные трубки для зрения. Они увидят, что это ты, женщина, а не я. Они не будут стрелять в тебя.
– Я боюсь.
Иштархаддон без предупреждения полоснул её по руке своим лезвием. Инна Александровна закричала, схватилась за руку. Она ожидала нащупать горячую кровь, но пальцы её встретили только разрез шерстяной ткани. Широкий рукав был располосован вдоль всего плеча.
– Это последнее предупреждение. - В голосе Иштархаддона появилось раздражение. - Для тебя я страшнее, чем те люди. Намного страшнее. Открывай окно.
Инна Александровна торопливо повернула ручки окна одну за другой, распахнула раму. Морозный воздух ворвался в комнату, ледяным холодом обдал её тело.
– Залезай на окно.
Инна Александровна, всхлипывая от ужаса, полезла на подоконник. Она вскарабкалась на эту высоту, показавшуюся ей отвесным уступом над голодным ртом бездонной пропасти. Она вцепилась пальцами в доску подоконника, замерла на четвереньках, боясь глянуть вниз и пошевелиться.
– Вставай.
– Я не могу, - простонала Инна Александровна. - Правда, не могу.
– Хорошо. Я помогу тебе.
Она даже не успела понять, как это произошло. Сильная рука схватила её за шиворот и выпрямила в полный рост. Через мгновение Сириец стоял на подоконнике за Инной Александровной. Он обхватил её правой рукой поперек живота, поднял вверх и держал, как куклу, прикрываясь её телом от возможных выстрелов. Ноги Инны Александровны болтались в воздухе.
Ее затошнило - ей показалось, что они уже падают вниз. Она крепко зажмурила глаза и сжала зубы.
– Эй, вы, доблестные воины милиции! - закричал Сириец. - Перед вами я, Иштархаддон Непобедимый из рода Слышащих Иштар, любимец богов! По воздуху хожу я как по земле, и скалы расступаются предо мной волею Царицы Цариц! И вострепещут предо мной все царства Обитаемого мира… Не стреляйте в меня, воины! Если вы попадете в меня, то я уроню эту женщину вниз и она умрет!
– Немедленно отпустите женщину, Иштархаддон, - гаркнул мегафон снизу. - Слезьте с подоконника, подойдите к телефону, и мы начнем переговоры! Мы гарантируем вам безопасность, только не трогайте женщину…
– А мои деньги? - крикнул Иштархаддон. - Вы принесли их?
– Да. Сейчас вы их получите.
– А вертолет с возничим?
– Он ждет вас.
– А узники Сирии? Вы отпустили их?
– Да! Всех до одного.
– Все-таки они считают, что я - полный дурак, - негромко сказал Иштархаддон на ухо Инне Александровне. - Надеюсь, ты-то так не считаешь?
Инна Александровна отрицательно помотала головой. Говорить она не могла.
– Ну и отлично, - сказал Иштархаддон. - Тогда - вперед!
И прыгнул в окно.
Игорь смотрел телевизор. Только что позвонила Ленка, а потом приятель Серега, а потом ещё куча знакомых, и все они кричали, орали, требовали, чтобы он немедленно включил телевизор. И вот Игорь мрачно вышагивает по комнате, курит сигареты одну за другой, а чертов ящик безжалостно показывает то, что так не хочет видеть Игорь.
Иштархаддон. Снова объявился, сириец-ассириец проклятый. Снова его физиономия крупным планом во всех сводках новостей. Лицо, не отличимое от лица Игоря Маслова.
Непонятное четырехногое, четырехрукое существо в окне здания, одиннадцатый этаж. Камера приближает изображение, и становится видно, что высокий мужчина держит перед собой женщину. Мужчина что-то кричит, гортанный голос его относит ветром. Менты внизу суетятся, люди в бронежилетах и касках ползут по выдвинутой лестнице пожарной машины. Снова показывают мужчину. Диктор говорит что-то о Сирийце и мусульманском терроризме…
Мужчина прыгает. Не просто прыгает - закручивается волчком… Замедленный повтор изображения. Видно, что, прыгая, мужчина успевает закинуть женщину в окно, обратно в комнату. Он летит вниз в одиночестве, кувыркается в воздухе, и полы его длинного пальто хлопают беспомощно - как переломанные крылья. Левой рукой мужчина прижимает к себе картонную коробку. До земли остается десять метров… пять… два метра…
В двух метрах от земли мужчина исчезает. Бегущие люди с автоматами. Недоуменные физиономии офицеров…
– Как ты делаешь это, Иштархаддон? - бормочет Игорь. - Кто ты? Как мне встретиться с тобой?
***
Игорю снова пришлось встретиться с Иваном Бейлисом. Судя по всему, Иван Аронович, припертый к стене новыми обстоятельствами - Иштархаддон, исчезающий в полете, и все такое прочее, - вынужден был взятая за дело всерьез. Только толку от этого всего было мало. Что мог ему поведать Игорь? Конечно, Игорь рассказал о золотой подвеске, поведал кое-что об образе жизни и мировоззрении древних ассирийцев. Посмеялся вместе с Иваном Аронычем над парой свежих анекдотов. Но самое главное и сокровенное, гипотезу свою, объясняющую происходящее, Игорь оставил в секрете. Каким бы продвинутым в плане всевозможных чудес ни был Бейлис, вряд ли он воспринял бы это всерьез. Тем более с его гипертрофированным чувством юмора…
