– Ага, а тому, кто все-таки запустит ракеты, вручается утешительный приз – противогаз и таблетки с йодом, – продолжила метать перлы Зоя.
– А почему с йодом? – по-детски наивно спросил Николай Александрович, выпуская их из командного пункта.
– Их для защиты от радиации принимают, – объяснила Зоя. – Здесь никаких складов не осталось? Медикаментов? Продовольствия? Тушенки семидесятого года издания?
– Нет, такого не было. Чисто было везде. Все, что можно было унести, унесли.
– Все уже украли до вас? – уточнил Андрей.
– Ага! Точно! – Фермер весело расхохотался. – Ох, вы, я смотрю, и шебутные! Подметки на ходу режете…
– Мы ж газетчики, нам положено, – кокетничала Зоя.
Андрей почувствовал, что только-только начал осваиваться в подземелье, а уже надо было вылезать наружу. Сделал он это с облегчением.
Хозяин, которому Андрей под конец тоже понравился, поволок их обедать. Провожая, фермер попытался сунуть ему в ладонь тысячную купюру. Зоя, к счастью, ушла к машине.
– Ох, это совсем лишнее, Николай Александрович, – застонал Андрей, вовсе такого не ожидавший. – За угощение спасибо огромное, но это… нет.
– Ну ты ж время тратил, лазил!.. Вон, куртку намазал.
– Это моя работа. А куртку почистить не проблема.
– А я, может, хочу, чтоб ты все это для меня получше расписал, позагвоздистее! Ну, не обижай меня! Это тебе премия за хорошую работу.
– Я и так все добросовестно делаю. Да, а когда ваш сиреневый лук поспевает? Мне мама наказала привезти.
– Это в августе. Приезжай – я тебе целый багажник за так накидаю!
Тысячу фермер ему все-таки всучил.
– Чего ты такой растрепанный? – спросила Валя, когда он в шестом часу ввалился в редакцию. – Куртку в чем-то белом испачкал.
– Байки в склепе слушал. И даже сам сочинял.
– Вернулся? – На пороге приемной появился Борода. – Ты куртку испачкал.
– Угу, – ответил Андрей, закипая. – Это в подземелье. Скажите мне, Михал Юрич, с точки зрения вашего личного опыта – как могло получиться, что посреди чистого поля люди находят командный бункер или бомбоубежище, которое никто не охраняет, никто не консервирует, которого нет на карте? Которого вообще как бы и не существует?
– А оно там действительно есть? – Михал Юрич уставился на Андрей поверх слезших на нос очков «для близи».
– Ну да, есть. Если только я не бредил весь день. У Зои спросите, если не верите. Она тоже весь день со мной бродила. Или бредила…
– Ну, не знаю… Надо подумать. В перестроечной неразберихе чего не случалось!
– Ты домой? – спросила Валя, тоже явно собираясь на выход.
– Да, куда ж еще.
«Если еще и Анна скажет мне про куртку, я взорвусь!»
* * *
Приходя домой, Андрей давно отпирал дверь своим ключом, чтобы не беспокоить жену. Анна, слыша, как открывается дверь, громко спрашивала: «Андрюшик, это ты?» И несмотря на явное отсутствие логики – а кто ж еще? – ему это нравилось. Хоть ждет кто-то…
Андрей сунул ключ в скважину… дверь мягко поддалась. У них не заперто? Больно кольнуло за грудиной… Он уже вошел в прихожую, а звонкий голосок не звучал. За окном светились синие мартовские семерки, но квартира была темна и, похоже… пуста?!
«Ну, Терентьев, сволочь, гад, извращенец!!! Накликал… Жену увели!!!»
Холодея от предчувствия и приволакивая обмякшие ноги, Андрей заковылял в гостиную. Нелепо, бессистемно пошарив по стене, зажег свет.
В гостиной явно присутствовали следы поспешного бегства. Запашной байковый халат, в котором ходила Анна, выросшая из всего, чего только можно, скомканным валялся на диване. Андрей почувствовал, что наступил на что-то пружинисто-мягкое – это был пластмассовый флакончик из-под лекарства.
В спальне открытый шкаф смотрел на него, издевательски высунув язык – какая-то розовая тряпка торчала из стопки белья…
«Украли, опять Анну украли! Но кто? И зачем?!»
В мозгу, даже не словами, стремительной чередой образов промелькнул сценарий похищения – русалка соблазняет земного мужчину, беременеет от него… А потом ее, уже на сносях, крадут водяные сородичи – чтобы оставить новорожденную русалочку себе… Ну да – русалка не хочет возвращаться в свое богопротивное состояние, ее уводят силой… Вот-вот!
«Недосмотрел, не уберег!.. Звонить в милицию… да… А будут они мне помогать после всего, что я им наделал? Сомнительно… Ах да – глянуть на кухне?»
На кухонном столике лежал листок бумаги.
«Я поехала рожать нашу дочку. Целую. А.».
Сердце оторвалось, упало, но вернулось на место, упруго отскочив от диафрагмы.
«Точно!.. Родичи поганые за девочками моими пришли!.. Надо действовать!»
Андрей бросился назад, натыкаясь на мебель, но потом сообразил, что не ведает, куда надо идти, дрожащими руками нащупал мобильник, подозрительно молчавший уже часа три.
«Сломался, что ли?»
Но верный друг выдал ему несколько пропущенных вызовов – с их домашнего телефона, с мобильного Анны – точно тогда, когда он гулял по подземелью.
«Уй, блин! – сжал кулаки Андрей. – Я в бункере перед Зойкой изощрялся, потом щи фермерские жрал, а тут!..»
Сотовая связь против доперестроечного железобетона оказалась бессильной.
«Так – успокоиться, подумать, где Анна и что с ней? Кто здесь без меня побывал?»
И тут, как ушат холодной талой воды из родного озера всех местных русалок, на него обрушилось – Анна элементарно в больнице!.. Какие к чертовой бабушке озерные родичи, лешие-водяные?! Почувствовала, что начинается, не дозвонилась ему, сама вызвала скорую или маму и уехала в роддом! «Пентхаус у меня сорвался конкретно…»
Телефон Анны был выключен, телефон тещи не отвечал.
«Надо просто ехать в больницу… А я-то?! Во удумал, во удумал!»
Отдельную палату, эксклюзивное обслуживание, весьма дорогое, они оплатили еще зимой, значит, с Анной, если ее довезли, должно быть все в порядке.
Машина во дворе, ключи… Да где ж ключи – только бы не в редакции! Связка обнаружилась в кармане куртки.
– Да, Полевая Анна у нас.
Холодная волна, так и плескавшаяся у самого подбородка, наконец схлынула, оставив после себя противную мелкую дрожь.
– И… что с ней?
– Пока нет. Старается. Утречком узнавайте, папаша. Телефон круглосуточный.
– А к ней сейчас нельзя?
Регистраторша глянула на него поверх очков.
– Нет. Вы же не заявляли желания лично присутствовать?
Он только помотал головой. В свое время Андрей ужасно боялся, что Анна ему предложит присутствовать при родах и отказаться будет трусливо и постыдно. Но заманчивого предложения от любимой женщины не поступило, за что Андрей был ей невероятно благодарен.
– Ну, завтра так завтра, – выдавил из себя. – Подождем, раз такое дело.
