— Ник, — выдохнула я и обняла его.
Ошеломленный внезапностью, отвлеченный, все еще возбужденный и, прямо скажем, мужчина, он забыл о своих вопросах и обнял меня в ответ. Я зашвырнула амулет в угол и впилась поцелуем в губы Ника.
Его вкус остался прежним: липковатый от клейкой ленты и мятный. Ник шарил под моей футболкой, гладя обнаженную кожу. И, прижавшись к нему теснее, я раскрыла свою душу.
Ни луны, ни леса, только мы вдвоем. Мне по-прежнему хотелось сорвать с Ника одежду, но его глотке ничто не угрожало.
Я поцеловала его, чтобы проверить: возможно ли, что это амулет пробуждал во мне безрассудную страсть? Но поскольку фигурка лежала в углу, а не в кармане, следовало честно ответить «нет».
Тем не менее тотем вел себя как-то странно.
— Почему ты не сказала, что это он сделал тебя той, кто ты есть?
Я замерла с высунутым языком, который все еще находился во рту Ника. Медленно вернув язык на место, подняла голову, откинула спутанные пряди с лица и вздохнула. На этот раз Ник не стал меня удерживать, когда я встала с его колен.
Передо мной стоял Эдвард. Джесси и Уилл застыли в дверном проеме.
— Черт, — тихо выругалась я.
Уилл казался смущенным. Равно как и я. А вот Джесси, похоже, от души веселилась. Лично я не находила в этой ситуации ничего смешного.
Ник тоже встал.
— О чем это он?
Эдвард повёл слегка пожелтевшей бровью в мою сторону. Я нахмурилась. Ему не стоит озвучивать правду.
Так как лучшая защита — нападение (я научилась этому у настоящего мастера, которого сейчас лицезрела), я перешла в наступление.
— О чем вы только думали, когда связали его и запихнули в кладовку?
Джесси и Уилл выпучили глаза.
— Он меня раздражал.
— Да вас чуть ли не полмира раздражает.
— Три четверти, — уточнил Эдвард и презрительно фыркнул.
— Сэр… — начал Ник.
Я наступила ему на ногу.
— Сама разберусь.
— Ты сидела на нем верхом! — обвинил меня Эдвард. — О чем ты думала?
Думала, что нуждалась в ком-то — в Нике — и в чём-то — в сексе, — но не могла поделиться таким откровением с шефом.
Эдвард перевел взгляд с меня на Ника.
— Тебя отзывают в Вашингтон.
— Что?
— Здесь твоя работа закончена. Убирайся.
— Вы простите, если я не приму ваши слова на веру?
Эдвард сверкнул глазами и швырнул Нику свой телефон. Я успела пригнуться, иначе аппарат угодил бы мне промеж глаз. Трубка отскочила от груди Ника и грохнулась на пол.
— Звони своему начальнику, — рявкнул Эдвард. — Я уже с ним связался.
Ник поднял телефон и набрал номер, а затем переместился к окну, чтобы слышать собеседника. Джесси и Уилл подошли ближе.
— Он тот самый, верно? — потребовал объяснений шеф.
В комнату как будто ворвался порыв холодного ветра. Моя разгоряченная от возбуждения кожа покрылась мурашками. Я понимала, о чем говорит Эдвард, но все-таки переспросила:
— В смысле?
— Я не идиот, Элиза. Я пробил его по базе. Он окончил Стэнфорд вскоре после твоего побега.
— Интересно, — встряла Джесси. — Ты сказала, что изменилась, но умолчала, при каких обстоятельствах. — Она принялась разглядывать спину Ника. — Секс вполне мог послужить толчком.
— Я никогда не... — я замолчала на полуслове, но все прекрасно поняли, что я хотела сказать.
Уилл кашлянул и потупился. Джесси с усмешкой спросила:
— Никогда, значит? Неудивительно, что ты с приветом.
— Я не с приветом!
— Если не секс, то что тебя изменило? — спросила она.
— Любовь.
Наконец-то ухмылка слетела с лица Джесси. Они с Уиллом переглянулись. Один взгляд Уилла достался и мне, и он был полон сочувствия. Ненавижу быть жалкой.
Когда человек влюбляется, в его организме происходят определенные гормональные сдвиги. Я считала, что эти перемены и послужили причиной моей трансформации в возрасте двадцати двух лет.
Впрочем, мой случай не показателен для обычных оборотней, которых меняет укус. Мы с ними разные, и потому мой случай не слишком пригодился для исследований. Столько труда, и такая крошечная рыбка.
— Теперь вы знаете, — яростно прошептала я, покосившись на Ника, который с такой же горячностью говорил что-то в трубку. — Я влюбилась, покрылась мехом и...
Голос сорвался, и я не сумела договорить. А вот Эдвард такой проблемы не ощущал.
— Она вернулась в Монтану, где ей самое место.
— Ты не смогла ему рассказать... — начала Джесси.
— Разумеется. Ты хотела бы жить с оборотнем?
Джесси и Уилл опять обменялись взглядами.
— Возможно.
В ходе провальной операции с волчьим богом случилась небольшая путаница: кто человек, а кто нет?
Какое-то время Джесси считала Уилла монстром. Однако это не мешало ей с ним спать.
Уилл протянул руку и коснулся щеки Джесси.
— Вот только не надо, — проворчал Эдвард.
Джесси метнула на него раздраженный взгляд.
— У Ли и Дэмьена всё хорошо.
— Как скажешь.
Стоило согласиться с Эдвардом. Ли и Дэмьен любят друг друга, но у них далеко не всё хорошо. Дэмьен проживает каждый день и каждую ночь, помня о том, что ему довелось совершить. Ли хочет детей, но не может родить от любимого человека.
— Я ушла от Ника, — вновь заговорила я, — а он так и не узнал причину. Он меня ненавидит.
— Да, именно так это и выглядело с того места, где я стояла, — бросила Джесси.
Я прищурилась, но Джесси лишь рассмеялась.
— Элиза. — Эдвард поманил меня длинным костлявым пальцем. Я подошла и встала рядом с ним возле кухонного стола. — Ты знаешь, зачем он здесь?
— Пропавшие люди, — я пожала плечами. — Анонимный донос. Кто-то копает под нас, и мы с вами не знаем, кто именно.
— Всё намного серьезнее. Фамилии не показались тебе знакомыми?
— Я не успела их прочитать, а потом потеряла листок.
Во вздохе Эдварда мне послышались презрение и нетерпение.
— Взрыв базы, нападение Билли. Я была слегка занята.
— Тебе следовало его убить, пока была такая возможность. Неужели я всё должен делать сам?
— Я не позволю вам причинить ему боль.
Мы смотрели друг другу в глаза, пока подошедший Ник не швырнул телефон Эдварду, вложив в бросок больше сил, чем требовалось.
— Не знаю, что вы сказали и кто за вами стоит, но вам удалось их запугать. Меня отзывают в столицу.
— Счастливого пути, — пожелал Эдвард.
— Но меня вы не запугаете. Я никуда не еду.
Впервые на моей памяти Эдвард от удивления потерял дар речи.
