страуса, подумал он, человек-страус, и, вероятно, будет жить вечно. — Людям в трауре бывает нужно чем-то отвлечься. Например, о ком-нибудь позаботиться. Об этом я и подумала, когда увидела объявление. Дело не в том, кто хочет собаку, а в том, кому нужна собака. И она нужна тебе. Господи боже, этот холодильник — рассадник плесени. Какая гадость.
Щенок поднялся на ноги, сделал неуверенный шаг в сторону Ллойда, затем передумал (если они вообще умеют думать) и снова сел.
— Оставь её себе.
— Ни в коем случае. У Джима аллергия.
— Бети, у тебя две кошки. На них у него нет аллергии?
— Есть. Но с него достаточно кошек. Если ты так хочешь, я просто отнесу щенка в приют для животных в Помпано-Бич. Там им дают три недели перед усыплением. Это очень миленький комочек дымчатой шерсти. Возможно, кто-нибудь заберёт её до истечения срока.
Ллойд закатил глаза, хотя Бет этого не видела. Он часто так делал, когда ему бы восемь, и Бет велела ему прибраться в комнате, иначе он получит своей ракеткой для бадминтона по заднице. Некоторые привычки никогда не меняются.
— Рассаживайтесь поудобнее, — продекламировал Ллойд. — Начинается очередной концерт Бет Янг под названием «Чувство вины».
Бет закрыла холодильник и вернулась в гостиную. Щенок взглянул на неё, затем продолжил изучать Ллойда.
— Я собираюсь в «Пабликс», где придётся потратить значительно больше сотни долларов. Принесу тебе чек — потом всё вернёшь.
— И чем мне в это время заняться?
— Почему бы не познакомиться поближе с беззащитным созданием, которое ты собираешься отправить в газовую камеру? — Бет наклонилась погладить щенка по макушке. — Взгляни на эти полные надежды глаза.
То, что Ллойд увидел в этих янтарных глазах, было всего лишь настороженностью. Оценкой.
— Что мне делать, если она напрудит на ковёр? Его купила Мэриан, как раз перед болезнью.
Бет указала на «игрушечный» поводок, лежащий на пуфике.
— Выведи её на прогулку. Познакомь с заросшими клумбами Мэриан. И, кстати, моча не сильно навредит этому ковру. Он грязный.
Бет схватила свою сумочку и направилась к двери, как обычно вышагивая на своих тонких ногах с чувством собственной важности.
— Домашнее животное — худший подарок, — сказал Ллойд. — Я прочитал об этом в интернете.
— Где, как я полагаю, пишут только правду.
Бет остановилась и оглянулась. Резкое осеннее солнце западного побережья Флориды высветило на её лице вымазанные помадой морщинки в уголках губ, провисшие нижние веки и пружинку из вен на виске. Скоро ей исполнится семьдесят. Энергичная, самоуверенная и неуступчивая сестра Ллойда постарела. Как и он сам.
Они были живым свидетельством того, что жизнь — не что иное, как короткий сон летним днём. Только у Бети всё ещё были муж, двое взрослых детей и четверо внуков — прекрасное пополнение семейства. У Ллойда была Мэриан, но она умерла, а детей так и не случилось. Стоит ли ему променять жену на беспородного щенка? Мысль такая же унылая и идиотская, как открытки «Холлмарк», и такая же нежизненная.
— Я не оставлю её.
Бети одарила его тем же взглядом, каким одаривала будучи тринадцатилетней девочкой, как бы говоря: скоро в ход пойдёт ракетка, если ты не приберёшься.
— По крайней мере, подожди пока я не вернусь из «Пабликса». Мне ещё нужно будет заскочить в пару других мест, а душный салон машины не лучшее место для собаки. Особенно маленькой.
И она вышла за дверь. Ллойд Сандерленд, пенсионер, шесть месяцев как вдовец, в эти дни не очень интересующийся едой (и любыми другими радостями жизни), сидел, уставившись на незваного гостя, расположившегося на его ковре. Собака глазела на него.
— Что ты смотришь, глупышка? — спросил Ллойд.
Щенок встал и направился к нему вперевалочку, будто продирался через высокую траву. Затем снова уселся у левой ноги Ллойда, глядя вверх. Ллойд осторожно опустил руку, ожидая укуса. Но вместо этого собака лизнула его. Ллойд взял поводок и прикрепил к маленькому розовому ошейнику щенка.
— Пойдём. Нужно увести тебя с ковра, пока не поздно.
Ллойд потянул за поводок. Щенок не подумал двигаться, просто сидел и смотрел на него. Ллойд вздохнул и взял её на руки. Она снова лизнула его. Он вынес её на улицу и поставил в некошеную траву, в которой она почти утонула. И Бет была права насчёт цветов. Они выглядели ужасно, половина были такими же мёртвыми, как Мэриан. От этой мысли Ллойд улыбнулся, хотя после такого сравнения почувствовал себя неуютно.
В траве походка собаки вперевалочку стала ещё более заметна. Она сделала около дюжины шагов, затем опустила «корму» и помочилась.
— Неплохо, но я всё равно не оставлю тебя.
Он уже склоняется к тому, что обратно в Бока Бет вернётся без собаки. Нет, этот непрошенный гость не останется с ним, в его доме в полумиле от подъёмного моста, соединяющего Каймен-Ки с материком. Так дело не пойдёт, у Ллойда никогда в жизни не было собаки, но пока он не найдёт ей хозяина, она могла бы немного занять его, помимо просмотра телевизора или сидения перед компьютером, где Ллойд раскладывает пасьянс или ползает в интернете. Первое время на пенсии эти занятия казались интересными, но теперь до смерти ему наскучили.
Когда через два часа вернулась Бет, Ллойд снова сидел в своём мягком кресле, а щенок снова расположился на ковре. Его сестра, которую он любил, и которая всю жизнь бередила его, сегодня разбередила его ещё сильнее, купив гораздо больше, чем он ожидал. Она принесла большой пакет корма для щенков (разумеется, натурального) и большой стакан йогурта без добавок (который вперемешку с кормом должен был укрепить хрящи в «локаторах» щенка). Бет также принесла пелёнки, собачью подстилку, три жевательные игрушки (две из них с раздражающим писком) и детский манеж. Сказала, что он удержит щенка от ночных вылазок.
— Господи, Бети, сколько это стоило?
— Всё это продавалось в «Таргете» со скидкой, — сказала она, уклоняясь от ответа. Что было так знакомо Ллойду. — Для тебя — бесплатно. Подарок от меня. Так, теперь, когда я всё это купила, ты по-прежнему хочешь, чтобы я забрала её? Если да, то сам пойдёшь в магазин делать возврат.
Ллойд привык к тому, что сестра переигрывала его.
— Ладно, я попробую, но мне не нравится, когда на меня взваливают ответственность. Ты всегда была бесцеремонной.
— Да, — согласилась Бети. — Когда не стало мамы,
