Однако и стоять на одном месте тоже было глупо.
– Давай знаешь, что сделаем? – подал голос Масляев, глядя на кусок пола между двумя коридорами так, будто там находилась яма с чудовищами. – Давай перепрыгнем. Разбежимся и сиганем… Может, тогда оно не успеет…
Конечно, мысль была не самая лучшая, но что еще можно было придумать в такой ситуации? Ведь мальчишки совершенно не представляли, с чем столкнулись и что их может ждать дальше.
– Я первый, – согласился Роман, потуже затягивая лямки рюкзака.
– Нет, прыгнем вместе. Один я здесь не останусь.
Голос Андрея прозвучал так, что Волкогонов понял: спорить с другом бесполезно.
– Ладно. Вместе веселее. Давай с разбегу.
Отойдя шагов на десять назад, парни приготовились и рванули с места так, что, наверное, побили бы все мировые рекорды, если бы сдавали стометровку. Подбежав к линии, где от их коридора расходились в обе стороны новые проходы, Волкогонов и Масляев изо всех сил оттолкнулись и перелетели опасный участок, приземлившись на другой стороне. Оба не устояли на ногах и по инерции завалились вперед, упершись в пол руками и коленями.
И тут на друзей накатил знакомый уже гул, только во много раз усилившийся, а вибрация заставила пол и стены заходить ходуном. В теле у обоих ребят возникло ощущение, что сейчас каждый их сосудик лопнет и они разорвутся на мелкие ошметки. Роман схватился за голову, зажав ладонями уши, закрыл глаза и уперся лбом в землю. Андрей сцепил зубы и попробовал опереться рукой о стену, но она так вибрировала, что он тут же отдернул руку.
Продолжалась эта невыносимая пытка не больше нескольких секунд, но они показались друзьям вечностью. Оборвались звук и вибрация так же резко, как и накатили. Поднимаясь на ноги и отряхиваясь, Масляев и Волкогонов осмотрели себя, потом друг друга. Вроде бы все было в порядке, только у Андрея пошла из носа кровь. Он чертыхнулся и полез в карман за салфетками. Несколько капель, упавших на пол, зашипели и моментально всосались в каменную крошку, испустив едва заметный дымок.
– Ты прямо как Чужой с кислотной кровью, – нервно хихикнул Роман, присаживаясь на корточки и аккуратно дотрагиваясь пальцами до места, где должны были быть капли крови.
– Пошел ты, Ромео.
Масляев вытер салфеткой нос и внимательно посмотрел на красные пятна. Кровь была самая обычная: на цвет, запах и на ощупь ничем не отличалась от крови, которую Андрею довелось пролить за свою недолгую жизнь немало. Волкогонов тоже полюбопытствовал, а потом подумал и плюнул на пол. Эффект получился такой же – жидкость тут же впиталась, шипя и испуская дымок.
– Да мы оба – Чужие, – констатировал Масляев.
– Ну тогда пошли порабощать враждебный мир, – кивнул в ответ Роман и еще раз плюнул на пол.
Случившееся каким-то странным образом заметно снизило напряжение, накопившееся в ребятах за прошедший час-полтора. Не то воспоминание о любимом фильме так подействовало, не то просто закончился запас изумления и ужаса, но мальчики приободрились и двинулись вперед уже более уверенно и спокойно.
Навязчивые гул и вибрация затихли полностью. Было даже как-то странно слушать эту неожиданную тишину, которую нарушал только шум их собственных шагов и дыхания.
– А было бы круто иметь суперспособности, – заговорил Андрей, комкая в руке окровавленную салфетку, которую он почему-то все не решался выбросить.
– Ага. Мы бы тогда пронеслись на сверхсветовой по всему этому чертовому лабиринту и всех бы спасли одной левой.
– Я бы не прочь стать человеком-пауком или Суперменом.
– Но тебе бы больше пошло быть Халком.
– Да ну тебя на фиг.
– Напрасно. Халк крут. Ты бы просто взял и прошел сквозь все стены, и не надо было бы здесь круги наматывать.
– А ты бы кем хотел быть?
И тут оба замолчали – вниз уходила лестница, хотя дальше коридор, по которому шли Масляев и Волкогонов, вроде бы продолжался. Только до другой стороны лестничного провала явно было не допрыгнуть, даже если разбежаться изо всех сил. С противоположной стороны также вниз вели ступеньки, но было непонятно, соединяются они где-то внизу или нет.
Заглянув в лестничный пролет, друзья поняли, что света там нет. На карте этот спуск был не отмечен. Вернее, там был закрашен квадратик с пометкой «люк», но никакого люка ребята не увидели. Впрочем, карта, как и катакомбы, была старая, может, люк уже давно сняли.
– Что делать будем? – подал голос Андрей.
– А разве есть выбор? – вопросом на вопрос ответил Роман и посмотрел на друга. – Я тут налобники походные с собой захватил. Не знаю, насколько там батареек хватит, но будем надеяться на лучшее.
– У меня тоже фонарик есть.
– Ну, значит, живем. – Волкогонов кривовато улыбнулся, пошарил в рюкзаке и вытащил на свет два небольших фонарика на резинке. Масляев достал и свой фонарь тоже, но включать не стал, просто повесил на руку, чтобы можно было воспользоваться, как только потребуется.
Мальчики надели на головы налобники и начали спускаться вниз, внимательно глядя под ноги.
– Как шахтеры прямо, – заметил Андрей, вертя головой и глядя, как по стенам заплясал белый свет.
– Да уж.
Сверху раздался скрежет. Бросившись назад, друзья только успели заметить, как просвет, в который они спустились из коридора, исчез. Поднявшись еще на пару ступеней вверх, Роман нащупал металлический щит, перекрывший проход.
– А вот и люк.
Теперь уже ничего другого не оставалось, как идти вниз.
Лестница была неширокая и, как показалось мальчикам, книзу сужалась еще больше. Через пару минут они в этом убедились – рядом идти уже не получалось, пришлось выстроиться гуськом. Воздух вокруг был какой-то застоявшийся, теплый и неприятный. Волкогонов почувствовал, как по лбу стекают капли пота. Никакого соединения со второй лестницей пока не встретилось. Сколько еще предстояло спускаться, ребята не представляли, но упрямо продолжали путь. Впрочем, и выбор у них был невелик. Но настроение пока было боевое, а топорик и нож придавали хоть какую-то уверенность. Хотя вряд ли это снаряжение поможет, если в этом узком закрытом пространстве налетит черный смерч, который унес Кабана и Жорика. Но о возможных опасностях и их последствиях сейчас думать совсем не хотелось, и Роман переключился мыслями на военрука. Вот же гад!
Идти становилось труднее. Казалось, что в воздухе не хватает кислорода, и кровь надсадно стучала в висках и ушах. Временами друзья резко отдергивали руки от стен, за которые держались, потому что возникало чувство, что они шевелятся, дышат вместе с идущими вниз людьми, обретают мясистую плоть. Это было отвратительно и жутко. Но при свете фонарей никаких аномалий не обнаруживалось. Темнота угнетала, рождая в сознании мириады отвратительных образов. Роман пытался даже посмеяться над собой, думая, что похож сейчас на трехлетнего ребенка, который боится, что из шкафа вылезет привидение. Правда, такие подбадривания не особо работали, а желудок продолжал скручиваться в тяжелый тугой комок.
