– Запрещенная, – спокойно ответила Соланж. – Надеюсь, что ты умеешь хранить тайны, – добавила она странным тоном.
Виктор помедлил, но потом выпил. Его голова начала кружиться, сознание поплыло…
…Он оказался в незнакомом ему внутреннем дворике. Солнце заливало бассейн, пышно цветущие клумбы выглядели ухоженными. Одноэтажный дом утопал в зелени, двери, видимо, ведущие в гостиную, были раскрыты. Оттуда неслись голоса. Виктор с изумлением посмотрел на улыбающуюся Соланж.
– Получилось, – довольно сказала она.
– Что? – растерянно спросил Виктор.
– Мы в Брентвуде, это один из районов Лос-Анджелеса, – ответила Соланж.
– Время? – уточнил он.
– Шестьдесят второй, конкретно – четвертое августа, – сообщила она и пристально на него посмотрела.
Но эти данные ничего Виктору не сказали.
– Запрещено путешествовать в прошлом без особого на то разрешения, – заметил он.
– Ага, – легко согласилась Соланж. – Но я люблю запрещенные игры. Это так возбуждает! Ты же никому не скажешь?
– Я не стукач! – хмуро ответил он.
Соланж ничего не ответила, лишь улыбнулась.
Она двинулась к раскрытым дверям, Виктор помедлил, но затем последовал за ней. Девушка уже вошла внутрь, он осторожно заглянул и увидел довольно скромно обставленную комнату. Простая мебель в стиле шестидесятых, небольшой ковер, журнальный столик с разбросанными на нем газетами и вскрытыми конвертами, ваза с пышным букетом. В кресле томно развалилась девушка, ее босые ноги были закинуты на край стола, короткие трикотажные шорты и футболка поло выглядели на ее аппетитной, но грациозной фигуре симпатично. Виктор оторопело уставился на ее платиновые кудри, чуть прикрытые глаза, подрисованные характерными для этого времени четкими стрелочками, пухлые губы, густо накрашенные красной помадой, родинку… И моргнул. Но мираж не исчез. Перед ним, несомненно, сидела Мэрилин Монро во плоти и во всей своей красе. Он машинально отследил ее энергетику, но суицидальных волн не заметил. Да, были светло-сиреневые депрессивные оттенки, но их практически забивали живые бирюзовые, зеленые и розовые лучики.
Возле кресла стояла женщина. Ее невыразительное лицо с мелкими чертами, серыми забранными назад волосами показалось Виктору неприятным. Очки модели «лисички» с заостренными приподнятыми кончиками по моде того времени не украшали женщину, а придавали ей какой-то нелепый вид. Светло-серая форменная одежда указывала на то, что она из обслуживающего персонала.
– Я еще вам нужна? – спросила женщина ничего не выражающим голосом и заученно улыбнулась.
– Сейчас придет доктор Гринсон, – ответила Мэрилин. – Принеси виски со льдом, Юнис.
– И вам, мадам? – уточнила та.
– И мне! – улыбнулась Мэрилин.
– Но господин Гринсон запретил… – начала Юнис.
– Это я буду обсуждать с ним! – резко ответила Мэрилин и отвернулась в окно.
Женщина подождала пару секунд, затем развернулась и вышла.
– Юнис Мюррей, – спокойно сказала Соланж, которая стояла неподалеку и с интересом наблюдала за этой сценой. – С недавнего времени экономка Монро, взятая по рекомендации доктора Гринсона. Монро купила этот дом по его настоянию.
– И кто он, этот доктор? – полюбопытствовал Виктор, не спуская глаз с «секс-символа всех времен и народов».
– Вижу, ты совсем не в теме, – с усмешкой ответила Соланж.
– Восхищаюсь Мэрилин, люблю ее фильмы, но вот с биографией мало знаком. Она вроде покончила самоубийством по официальной версии, это общеизвестно, – задумчиво произнес он и еще раз просканировал ее энергетическое поле.
– И сегодня как раз этот день, – сообщила Соланж. – Монро умрет через несколько часов, в ночь на пятое. Что скажешь? Знаю, что у всех ловцов есть свои методы, определяющие потенциальных самоубийц. Кто-то чует специфический запах, кто-то слышит звуки, кто-то видит картинки…
– Я сканирую поле, – ответил Виктор. – Если есть фиолетовые тона вполне определенного оттенка, то это признак суицидальных мыслей.
– Мы с тобой совпадаем в методах, – охотно сообщила Соланж. – Я тоже просматриваю именно энергетику. И разве в ее поле есть такие оттенки?
– Только сиреневые, а это остатки депрессии, – сказал Виктор и пристально посмотрел на Мэрилин.
Она полулежала в кресле и бездумно смотрела в окно. Ее лицо с фарфоровой кожей выглядело безмятежным. Виктору показалось, что девушка словно спит наяву. Он скользнул взглядом по ее волосам, аккуратно подвитым и уложенным, по шее и груди, задержался на узких ступнях. Ноготки выглядели аккуратными, их покрывал розовый лак. У Виктора отчего-то сильно забилось сердце, до него вдруг дошло, что он находится в паре метров от самой Мэрилин и она еще жива.
– Посмотри, у нее новый дом, уютный, приятно обставленный, с бассейном во дворе и множеством растений и цветов, – сказала Соланж. – Сама Мэрилин выглядит сногсшибательно, а ведь ей пару месяцев назад исполнилось тридцать шесть…
Мэрилин в этот момент обернулась, ее глаза с полуопущенными веками широко раскрылись, в них зажглись искорки, кончики губ приподнялись в милой улыбке. Она в этот момент разительно напоминала маленькую девочку, которая замерла в ожидании какого-то чудесного сюрприза.
В двери показалась огромная корзина цветов, из-за нее высунулась экономка.
– О, какая прелесть! – восторженно проговорила Мэрилин и захлопала в ладоши. – Поставь сюда… ближе к окну!
Юнис внесла корзину и устроила ее между окном и креслом, в котором сидела актриса.
– Карточка есть? – кокетливо спросила Мэрилин.
Экономка покопалась внутри цветочной композиции и протянула небольшую открытку.
– Иди, – мягко сказала Мэрилин и взяла карточку.
Но открыла ее только тогда, когда Юнис исчезла за дверью. Быстро прочитав, Мэрилин прижалась несколько раз губами и прошептала:
– Милый, милый Джо! Ты всегда был внимательным и заботливым! И как же я счастлива… совсем скоро мы снова станем мужем и женой!
– Видимо, эти цветы от Джо Ди Маджо, – предположила Соланж, внимательно наблюдавшая за этой сценой. – И ты посмотри, она так и сияет!
– Это один из ее мужей? – спросил Виктор. – Что-то припоминаю, вроде баскетболист, знаменитость того времени в мире спорта…
– Верно! Только бейсболист. И у них назначено новое бракосочетание через четыре дня, – ответила Соланж.
– Н-да, самоубийством тут и не пахнет, – заметил Виктор.
– Вот и я о том! – закивала Соланж.
– Ты здесь? – раздался низкий мужской голос.
Мэрилин встала и засунула карточку обратно в цветы. Она машинально поправила волосы и улыбнулась несколько натянуто, как показалось Виктору.
– Ты видишь? – спросила Соланж. – Фиолетовых тонов появилось больше! Этот человек плохо влияет на ее настроение!
В комнату в этот момент вошел представительный мужчина лет пятидесяти, седые виски контрастировали с темными небольшими усами, улыбка была типично голливудской: стандартно широкой и искусственно дружелюбной. Мужчина был в дорогом, хорошо сидящем на нем костюме, белой рубашке и галстуке.
– А вот и доктор Гринсон! – констатировала Соланж. – Весьма популярный и модный среди голливудских звезд психоаналитик. Среди его клиентов Вивьен Ли и приятель Мэрилин Фрэнк Синатра. Видимо, он их и свел.
– Ральф! – радостно проговорила Мэрилин, широко улыбнулась, показав ровные белые зубы, и пошла навстречу доктору, раскрыв руки.
– Привет, дорогая! – ласково сказал он и обнял девушку. – Вижу, твое настроение сегодня намного лучше!
– Да! Я чувствую себя превосходно! – оживленно ответила Мэрилин, села в кресло и жестом пригласила психоаналитика занять второе, по другую сторону журнального столика.
В комнату вошла Юнис, она несла поднос. Молча поставив на столик бутылку виски, вазочку с наколотым льдом и тарелочку с нарезанным лимоном, она поклонилась и удалилась. Мэрилин глянула на бутылку и чуть прикусила нижнюю губу. Ей явно хотелось выпить. Ральф налил виски на дно бокала, положил щипчиками несколько кубиков льда. Резко запахло спиртным, у Мэрилин дрогнули ноздри. Доктор пригубил и внимательно посмотрел на девушку.
– Значит, готовишься к свадьбе? – мягко спросил он. – Твое решение окончательное и ты не убежишь прямо из-под венца? – добавил он нарочито шутливым тоном, но его глаза похолодели.
– Исключено! – ответила Мэрилин. – Джо всегда относился ко мне лучше других моих… возлюбленных! Думаю, именно он по-настоящему любит меня!
– Почему же вы тогда развелись? – спросил Ральф.
– Ты уже выяснял этот момент, – напомнила Мэрилин. – И мы обсуждали во время того сеанса все аспекты ревности. Я хорошо это помню! Склероз мне пока не грозит! – задорно добавила она.
