- Бог мой!- ужаснулся он.- Ты идти можешь? Тебе нужно в больницу! Я отвезу…
- Никаких больниц! Это – просто царапины. Но можешь отвезти меня домой, буду благодарна.
- Царапины? Твою шею будто ковыряли гвоздями!
- Какие гвозди?- очень натурально рассмеялась я.- Максимум – булавочные уколы.
После недолгого препирательства Винсент всё же отвёз меня домой и сопроводил до самой квартиры, чтобы, как он выразился, "быть уверенным, что я до неё добралась".
- Отдохни как следует,- напутствовал он меня напоследок.- Если что-нибудь понадобится, звони – я приеду.
Прислонившись к двери, я смотрела на него, словно видела впервые. В его глазах по-прежнему угадывалась тревога, между бровей залегла складка, придававшая лицу выражение заботливого участия. Я вспомнила о мотивах, побудивших меня встретиться с ним, и почувствовала угрызения совести.
- Прости, Винс… Мне очень жаль, что всё так получилось… Правда, жаль…
- Не говори глупостей. Мы встречаемся не в последний раз. Лучше позаботься о своих "царапинах". Может, это и булавочные уколы, но выглядят они, как следы зубов голодного гризли.
Пообещав позвонить утром, Винсент ушёл. Я закрыла за ним дверь… и мне стало смешно. "Следы зубов голодного гризли" – каким бы бредовым ни казалось это замечание, реальность превосходила его невероятностью. Я хохотала, пока из глаз не потекли слёзы. Но нужно было возвращаться в дом Доминика, и я вызвала такси.
Солнце садилось, когда, переодевшись, я расположилась на белом диване в гостиной. Усыпавшие пол осколки искрились в золотисто-оранжевых лучах. Доминик материализовался посреди комнаты, как только тени сумерек заскользили вдоль стен.
- Рад видеть тебя в добром здравии,- с привычным ехидством приветствовал он меня.
Светящиеся глаза остановились на окровавленном свитере, который я демонстративно оставила на диване.
- Вижу, ты даже куда-то ходила днём.
- Ненадолго. Твои укусы начали кровоточить.
- Бедняжка! Однако это не помешало тебе устроить бедлам, как если бы по дому прошёл Аттила. Оказывается, мы подвержены нервным припадкам? Может, стоит попить успокоительных пилюль, пока не поздно?
- Пилюли тут не помогут. Считай это мышечным рефлексом на твоё показательное выступление прошлой ночью.
Доминик присел на подлокотник дивана и глумливо покачал головой.
- Сейчас заплачу! Твои слова рвут мне сердце!
- Сомневаюсь, что твои ощущения можно сравнить с моими, когда твои зубы рвали мне горло.
- Вообще-то я метил в кровеносные сосуды.
- Только попал в них не сразу!
Доминик подался вперёд, губы скривились в неприятной ухмылке.
- В следующий раз постараюсь целиться точнее.
Я зло вскинула голову, но Доминик уже спрыгнул с подлокотника и деловито
посмотрел на часы.
- Ты готова, душа моя? Превосходно! Значит, можем идти.
Я неохотно сползла с дивана и последовала было за ним, но остановилась у самой двери. Доминик недоумённо оглянулся.
- Тебе действительно наплевать, что я разнесла вдребезги весь этот декоративный хлам?- я махнула рукой на осколки.
Доминик равнодушно пожал плечами.
- Эти комнаты – гостевые. Сейчас в них живёшь ты, и как ты организуешь свой быт, интересует меня очень мало. Нравится обитать в сарае с голыми стенами – дело твоё.
Я развернулась и направилась к уцелевшей китайской вазе. Доминик снисходительно наблюдал, как я, прицелившись, запустила ею в стену.
- Ещё остались зеркала и оконные стёкла,- с издёвкой подсказал он.
Но я уже двинулась к выходу и только кротко улыбнулась, проходя мимо него.
Мы ехали молча. Доминик не стал включать музыку, но, не переставая, напевал себе что-то под нос, отбивая такт пальцами по рулю. Под конец это вывело меня из терпения, и я небрежно поинтересовалась:
- Так откуда ты всё-таки родом? Париж?
- Прованс,- бросил он, тут же продолжив своё мурлыканье с прерванного места.
- Вот откуда у тебя этот своеобразный оттенок кожи. Смуглость ведь, кажется, отличительная черта провансальцев?- я склонила голову набок, нарочито его разглядывая.- Хотя теперешний пепельно-серый тон идёт тебе больше – очень удачно сочетается с цветом волос. Смотрится немного ненатурально, я бы даже сказала – безжизненно, но каждому своё.
Доминик вскинул бровь, что, как я заметила, было у него признаком раздражения, и насмешливо покосился на меня.
- Если оттенок кожи непременно должен с чем-то сочетаться, то тебе не повезло: для бледно-зелёного ты одета совершенно неподходяще.
- Могу одолжить у Ливии её атласное платье. Лишь бы ты был доволен, кузен.
Доминик хлопнул себя по колену.
- Вот это острота! Если бы мог умереть, умер бы сейчас от смеха!
- Если бы ты мог умереть, это бы произошло не от смеха, поверь мне.
- У короткого ума – длинный язык,- хмыкнул Доминик, глядя в зеркало заднего вида и притормаживая.
Мне бросилось в глаза скопление людей на обеих сторонах улицы. Все они двигались в направлении внушительного цилиндрообразного здания, в котором я узнала концертный комплекс – один из культурных очагов нашего города. Комплекс открылся около шести лет назад, но до сих про я видела его лишь издали. Правда, Линда, ярая поклонница музыки во всех её проявлениях, не раз пыталась затащить нас с Дженни на концерт какой-нибудь гастролирующей звезды, но ни одна из попыток не увенчалась успехом.
Вызвав пару завистливых взглядов, Доминик неторопливо прокатил на своём «Феррари» мимо толпы в направлении многоуровневой парковки. Я обратила внимание на некоторые особенности одежды стекавшейся публики, и скосила глаза на Доминика. В его наряде угадывалось то же направление: джинсы с прорезями на коленях, свисающие с пояса цепи и кожаная куртка с дюжиной металлических заклёпок. Взъерошенные сильнее обычного платиновые волосы завершали образ.
- Рок-концерт?- не поверила я.- За каким бесом мы притащились на рок-концерт?
- Беса зовут "Panem et circenses"[5], мой ангел. Извечное желание хлеба и зрелищ.
Толпа заметно поредела, когда мы добрались до входа. Обстановка внутри ничего особенного из себя не представляла, но зрители выглядели экстравагантно: кожано-джинсовая одежда, килограммы металлических украшений самых неожиданных форм, пёстрые нашивки, волосы, выкрашенные во все цвета радуги… Я немного поглазела на группу бородатых джентльменов диковатого вида справа от меня, нетерпеливо перебиравших ногами в ожидании представления. Потом перевела скучающий взгляд на стоявшего рядом Доминика и усмехнулась:
- Прямо герой, сошедший со страниц романа Энн Райс.
- Что ещё за чушь?
- Серия книг под общим названием "Хроники вампиров". Один из главных персонажей становится со временем рок-звездой.
Доминик насмешливо фыркнул.
- Согласна, полный бред,- я красноречиво посмотрела на его джинсы и куртку,- тоже так считала – до сегодняшней ночи.
Доминик картинно возвёл глаза к потолку.
- Неужели вам, людям, нечем заняться, кроме как сочинять небылицы о вещах, в которых вы ровным счётом ничего не смыслите?
- Так уж мы, люди, устроены. Нас привлекает неизвестное. Думаешь, писали бы о вас романы, если бы авторы знали, какие вы на самом деле? В романтической обработке вампиры – утончённые существа неземной красоты с мраморной кожей и переливающимися, точно самоцветы глазами. Суди сам, насколько это далеко от истины.
Тут свет в зале погас, и наступила тишина. Доминик змеиным движением наклонился к моему уху и ехидно прошипел:
- Так уж и далеко?
В такт первым аккордам музыки, разорвавшим напряжённую тишину зала, мелькнуло несколько вспышек света. Они как будто выхватили лицо Доминика из окружавшей его темноты. Зелёный, жёлтый, синий отблески по очереди осветили точёные черты, отражаясь в неестественно ярких глазах. Я поспешно уставилась на сцену, чувствуя, как по спине бежит холодок.
