Обошёл по периметру место заключения. Что бы это могло быть? На пещеру непохоже. Скорее всего, кто-то старательно вырыл нечто вроде землянки. Значит, должна найтись и дверь, через которую бывший хозяин попадал в свое убежище. А, вот здесь угадывается высокий проход, погребённый теперь под осыпью, по которой он приехал. Порода мягкая, если найти чем, можно попробовать прокопать лаз.
Сэнди вернулся к тому месту, где заметил огромные кувшины. Один из них треснул, осколок можно было использовать в качестве совка. А интересно, что хранилась в таких большущих ёмкостях, и как их передвигали, особенно полные? Сейчас в них ничего не было, и то они весили немало. Ну, впрочем, подумаем об этом позже. Сэнди начал копать, однако результаты оказались плачевными — рыхлый грунт осыпался на освобождённое место.
Пришлось сесть и ещё раз оценить обстановку. Отверстие в потолке, скорее всего, служило для вентиляции. Кстати, а где разжигался огонь, неужели жилец этой «квартиры» занимался сыроедением? Сэнди с досады запустил в дальнюю стенку черепок, которым хотел прокопать себе путь на свободу. С глухим стуком тот пробил препятствие и исчез в темноте. Похоже, это та самая «дверь». Сэнди, боясь поверить в удачу, начал расширять отверстие руками.
За ним действительно начинался широкий и высокий туннель. Не помня себя от радости, узник поспешил наружу. Где посеял то, за чем посылали, он забыл, да и вообще не вспомнил ни о чём, пока не добрался до лагеря. А там от него потребовали отчёта о причине невыполнения задания. Парень чуть не проговорился о находке, вовремя прикусил язык. Руководитель экспедиции метал громы и молнии. Оказывается, раздолбайство самого молодого работника давно уже всех достало.
Сэнди тоже вспылил. Итогом беседы на повышенных тонах было увольнение бунтовщика, высылка из страны пребывания в двадцать четыре часа и угроза отчисления из университета. Если первые два пункта обрадовали, то последний никак не входил в планы молодого человека, и на короткое время он сбавил обороты. В ректорате каялся, слёзно клялся больше не повторять ошибок молодости. Ему поверили.
Да и как не поверить тому, кто при поступлении набрал высший балл и неплохо проявил себя в процессе обучения? Сессии сдавал вовремя, курсовые работы предъявлял если и не полностью оригинальные, то имеющие свежие мысли и интересные предположения. Примерно год Сэнди учился старательно и без проблем. Постепенно его беспокойной натуре становилось тесно в рамках университетской рутины.
В этот период очень кстати встретился ему такой же неуёмный парнишка, увлекавшийся восточными единоборствами. Вообще-то на родине этой борьбы её основой является вовсе не нанесение ударов или успешная оборона, а своеобразная философия. Новоявленным друзьям было скучно вдаваться в подробности незнакомой культуры, зато как здорово красиво размахивать руками и ногами и считаться участником таинственной банды! Кое-чему они, конечно, научились и стали опасными противниками. Все меньше и меньше находилось недоброжелателей, которые осмеливались нападать на них.
А учёба постепенно отходила сначала на второй, затем на третий план. Тем более, что у Серджио оказались в знакомцах так называемые «чёрные копатели». Они создали сеть друзей-соперников, доставали карты с нанесением мест расположения кладов разных времён. Опередив археологов, варварским образом проводили раскопки. Их интересовали только ценности, а что происходило с историческими артефактами, никого не волновало.
Сэнди похвастался перед новыми приятелями находкой. Серджио повертел перед глазами глиняным обломком. Надо сказать, что к этому моменту он выглядел непрезентабельно. Презрительно хмыкнув, вернул приятелю:
— На мой взгляд, никакого интереса оно не представляет. Да не сам ли ты это сляпал?
Сэнди обиделся, спрятал табличку и надолго позабыл о ней. Чего только не происходило за эти годы! Государства меняли границы и политический строй, финансовые системы вырастали из ничего и снова обрушивались. А загадочные глиняные черепки ждали своего часа. И вдруг… Сэнди чуть инфаркт не хватил, когда он услышал в новостях о находке века.
Примерно в том районе, где он был в своей первой экспедиции, раскопали курган, в котором оказалось несколько десятков подобных табличек. Ученые худо-бедно расшифровали некоторые из них. Язык оказался близким к уже изученному шумерскому. Сэнди по необъяснимому стечению обстоятельств любил разгадывать ребусы и кроссворды. Казалось бы, это противоречило его мятежной натуре — проводить время в спокойной сосредоточенной работе, зато странная привычка помогла ему в дальнейшем.
Во всемирной Сети он нашёл пиратский материал по расшифровке интересовавшего его языка и приступил к прочтению имевшихся в наличии фрагментов. Сложность заключалась в том, что во многих древних восточных языках записывались только согласные звуки. А значение слова во многом зависело от стоящей в нужном месте гласной.
Промучившись некоторое время, он с огромным удивлением обнаружил, что обладает «страницами», в произвольном порядке выхваченными из дневника. Автор рассказывал историю своей жизни. На первом обломке он вспоминал семью. Вроде ничего интригующего — отец, мать, братья и сестра. Но было что-то странное, как он называл родственников: эти малыши. Сначала Сэнди решил, что не совсем правильно перевёл.
Потом у него возникла идея, что рассказчик, видимо, достиг высокого общественного положения и потому презрительно обзывал родню мелкотой. На следующей же строке эта идея была опровергнута: столько любви и тепла чувствовалось в странном слове, и читать его следовало, видимо, «малютки». Вдруг Сэнди вздрогнул. Они умерли, причём очень давно, причём все! Что же там произошло?
Ему очень захотелось прочитать записи полностью, каждую из оставшихся табличек. Для этого требовалась самая малость: набрать денег, найти надёжных людей, организовать экспедицию, достать разрешение на проведение раскопок. И всё это в регионе, где на протяжении нескольких лет, как тлеющие угли, время от времени вспыхивали то «розовые», то «гвоздичные», но всегда кровавые и разрушительные революции.
Неизвестно к тому же, осталось ли в целости само хранилище. Вдруг какой-нибудь шальной бомбардировщик или беспилотник сбросили на одинокий холмик весь боезапас и сравняли его с землей? А даже если клад ждёт своего хозяина, как вывезти такую обширную находку? Ведь клинописное собрание, как историческая ценность, наверняка сразу будет объявлено национальным достоянием и государственной собственностью.
