Мужчина заполнял какие-то бланки и обратил внимание на Марию лишь после того, как она поздоровалась.
– День добрый! – ответил он на ее приветствие. – Вы ко мне?
– Возможно. Мне нужен заведующий кафедрой Алексей Вадимович Дзикевич.
– Это я. А вы по какому вопросу?
– Я из милиции. Майор Любимова, Мария Александровна. Алексей Вадимович, мы можем поговорить?
Седовласый профессор пригнул голову и посмотрел на Марию поверх очков в тонкой металлической оправе.
– Поговорить? Смотря о чем.
– О ваших студентах.
– О студентах, – неопределенно проговорил Дзикевич. – Что ж, проходите, присаживайтесь.
Маша прошла к столу, отодвинула стул и села. Она уловила едва слышимый запах то ли алкоголя, то ли какого-то лекарства. Она внимательнее посмотрела на пожилого профессора – кожа слегка отечная, сквозь нее проступают сеточки кровеносных сосудов. Глаза по-старчески тусклые, хотя сам профессор еще не старик.
– Ну? И что натворили мои студенты?
– Алексей Вадимович, в прошлом году у вас на кафедре училась девушка по имени Ирина Романенко. Вы ее помните?
– Ирина Романенко?.. Да, кажется, припоминаю. Если мне не изменяет память, она перевелась в другой вуз.
– Именно так. А помните ли вы другую студентку – Татьяну Кострикову? Она тоже училась на вашей кафедре.
– И это имя мне тоже знакомо, – сказал профессор. – Кажется, она покинула кафедру тогда же, когда и Ира Романенко.
– Вы можете рассказать, с чем был связан этот перевод?
– Насколько я помню, обе девушки перевелись по собственному желанию. В обстоятельства я, кажется, не вникал. Признаться, я помню этих девушек очень смутно. Вы меня простите, но я вряд ли смогу вам чем-то помочь.
Мария испытала досаду. В самом деле, этот пожилой и, наверное, жутко занятой профессор не должен, да и не может помнить всех студентов своей кафедры. На что она рассчитывала, когда обратилась к нему? На сенсацию? На ошеломительное признание?
– Алексей Вадимович, с кем из ребят я могу поговорить об этих девушках?
– Из ребят… Вы имеете в виду их однокурсников?
– Да.
Профессор задумчиво дернул себя пальцами за клинышек бородки.
– Ну… Поговорите со старостой курса. Его зовут Игорь Соболев. У них сейчас лекция в третьей «поточке», и если поспешите, то сможете его перехватить.
– А когда закончится?
– Примерно через десять минут. Вы его сразу узнаете – он высокий, черноволосый, в белой рубашке и красном жилете. Очень видный парень.
– Хорошо. – Мария не намерена была терять время даром и тут же поднялась из-за стола. – Спасибо за то, что не прогнали.
– Ну что вы. – Дзикевич улыбнулся, обнажив не очень хорошие зубы. – Я всегда рад помочь представителям власти. Но не всегда могу.
Заведующий кафедрой был прав, когда сказал, что Мария узнает Игоря Соболева сразу. Худощавый, высокий, длинноногий, одет с иголочки. Черные волосы, аккуратно зачесанные набок, подчеркивают бледность кожи. Лицо чуть вытянутое, с резкими и красивыми чертами. При одном взгляде на Соболева можно было понять, что он отличник и что вообще – для этого парня нет высот, которые он не смог бы одолеть.
Мария двинулась ему навстречу.
– Здравствуйте! Вы Игорь Соболев?
– Да. – Парень остановился, окинул ее спокойным взглядом. – С кем имею честь?
– Любимова Мария Александровна. Уголовный розыск.
– Приятно познакомиться. – Он улыбнулся, но без всякой теплоты. – Чем могу быть полезен, Мария Александровна?
Парень Маше понравился. Красивый, опрятный, скулы выбриты до синевы. И пахнет приятно. Маша любила мужчин, которые стараются выглядеть хорошо и не забывают пользоваться туалетной водой.
– Мы можем где-нибудь присесть и поговорить?
Секунду он раздумывал, потом сказал:
– Можно прямо в аудитории. В ближайшие полтора часа она будет пустовать.
– Хорошо.
Дождавшись, пока аудитория опустеет, они вошли туда и сели за деревянный стол. Маша оглядела ряды длинных столов, уходящих, подобно ступенькам, наверх, и почувствовала мягкий укол ностальгии. Вот так же и она, юная, бесстрашная, амбициозная, когда-то сидела в поточной аудитории. Господи, куда все уходит?
Маша перевела взгляд на красавца старосту, который выжидательно смотрел на нее, и сказала:
– Профессор Дзикевич сказал, что я могу поговорить с вами о двух ваших бывших сокурсницах.
– Я с готовностью отвечу на все ваши вопросы. О каких сокурсницах идет речь?
– Об Ирине Романенко и Татьяне Костриковой.
Мария внимательно смотрела на парня. В лице его ничего не переменилось.
– Ира Романенко?.. Я ее помню. Одна из самых ярких девушек на нашем курсе.
– Расскажите мне о ней.
– Хорошо. Но сперва позвольте поинтересоваться… – Соболев чуть прищурил выразительные карие глаза. – У Иры и Тани неприятности?
– Ира и Таня погибли, – ответила Любимова.
Несколько секунд парень оцепенело смотрел на Марию. Потом сглотнул слюну и вымолвил:
– Как это случилось?
– Их убили. А вы были с ними дружны?
– Нет, но… Когда убивают человека, которого ты хорошо знал, это всегда ужасно. – Игорь Соболев озадаченно нахмурил лоб. – Я, собственно, даже не знаю, что вам рассказать. Таню я почти не помню. А вот с Ирой мне приходилось общаться. Она неплохо училась. Нравилась мужчинам. За Ирой пытались ухаживать многие парни с нашего курса. И у некоторых это получалось.
– Она не была скромницей?
Парень едва заметно усмехнулся:
– Скромницей ее точно не назовешь. То есть… – Он запнулся. – О мертвых так, конечно, не говорят.
– Мне нужно, чтобы вы говорили правду, – сказала Мария. – Вполне вероятно, что это поможет нам найти убийцу.
– Понимаю. – Парень нахмурился, отчего над переносицей его обозначилась резкая поперечная морщина, похожая на шрам. – Начнем с того, что Ира была центровой девушкой. Модной, красивой, самоуверенной. На каждом курсе есть такие. Да и в каждом школьном классе.
– У нее были подруги? Парень?
– Она не была любвеобильна, но если встречалась, то с мажорами. Ну, знаете, с теми, у кого в наличии классная тачка, полный лопатник денег и возможность посещать самые дорогие клубы. Собственно, такие парни нравятся всем. Что же касается ее подруг… Кроме Тани Костриковой была еще одна – Эльза Багирова. Но год назад Багирова покончила жизнь самоубийством. После этого Кострикова и Романенко перевелись в другие вузы.
– Подруга Ирины и Татьяны покончила жизнь самоубийством?
– Да. Выбросилась из окна.
В голове у Марии словно щелкнул тумблер: «Вот оно!»
– Причина самоубийства девушки известна?
– Насколько я знаю, нет. После того как Эльза выбросилась из окна, к нам приезжали ваши коллеги. Задавали вопросы, и все такое. Но ничего криминального они не раскопали.
