Ронни закончила раньше и побежала трусцой вокруг тренажеров, поджидая меня. Я опустила «блины» с легчайшим щелчком. Когда заканчиваешь, можно щелкнуть весами.
Уйдя от тренажеров, мы побежали по овальной дорожке. Она была огорожена стеклянной стеной, за которой был голубой бассейн. Там накручивал круги одинокий мужчина в плавательных очках и в шапочке. С другой стороны была комната для поднятия штанг и кабинет аэробики. На концах дорожки были зеркала, и всегда можно было посмотреть на себя, как ты бежишь. В плохие дни я могла без этого обойтись, в хорошие дни это бывало забавно. Способ убедиться, что бежишь ровно и руками работаешь как надо.
На бегу я рассказала Ронни о жертве нападения вампиров. Это значит, мы не слишком быстро бежали. Я увеличила темп, и мы все равно еще могли разговаривать. Когда регулярно делаешь четыре мили снаружи в жаре Сент-Луиса, тартановая дорожка в «Вик Танни» — не бог весть какая трудность. Мы сделали два круга и вернулись к тренажерам.
— Как, ты сказала, его звали?
Голос Ронни звучал нормально, без напряжения. Я увеличила темп до нормального бега. Разговоры кончились.
На этот раз мы пошли на тренажеры для рук. Обычные подтягивания для меня, отжимания веса для Ронни, два круга по дорожке и смена тренажеров.
Я ответила на ее вопрос, когда снова смогла говорить.
— Кэлвин Руперт.
Я сделала двенадцать подтягиваний со стофунтовым весом. Из всех машин эта для меня самая легкая. Странно, правда?
— Кэл Руперт? — спросила она.
— Так его звали среди друзей, — ответила я. — А что?
Она покачала головой:
— Я знаю одного Кэла Руперта.
Я стала смотреть на нее, предоставив своему телу делать упражнение без меня. И задержала дыхание, что нехорошо. Вспомнила, что надо дышать, и сказала:
— Расскажи.
— Это было, когда я расспрашивала в «Люди против вампиров» в ту полосу вампирских смертей. Кэл Руперт входил в ЛПВ.
— Опиши его.
— Блондин, глаза голубые или серые, не слишком высокий, хорошо сложен, привлекателен.
В Сент-Луисе мог быть не один Кэл Руперт, но сколько шансов, что они будут так похожи?
— Я должна попросить Дольфа проверить, но если он был членом ЛПВ, то это может значить, что убийство было казнью.
— Что ты имеешь в виду?
— В ЛПВ некоторые считают, что хороший вампир — это мертвый вампир.
Я вспомнила «Человек превыше всего», мистера Джереми Рубенса и его группку. За ними уже есть убитые вампиры? Могло это быть возмездием?
— Мне надо знать, был ли Кэл по-прежнему членом ЛПВ, или ушел в новую, более радикальную группу «Человек превыше всего».
— Хитрый вопрос, — сказала Ронни.
— Можешь узнать для меня? Если я приду к ним задавать вопросы, они сожгут меня на костре.
— Всегда рада помочь старой подруге и одновременно — полиции. Частный детектив никогда не знает, когда ему может понадобиться заручка в полиции.
— Это правда, — согласилась я.
На этот раз мне пришлось ждать Ронни. На тренажерах для ног она была быстрее. А торс — это моя коронка.
— Как только мы закончим, я позвоню Дольфу. Может, это и есть картина? Если нет, то слишком много совпадений.
Мы побежали по дорожке, и Ронни сказала:
— Кстати, ты решила, что наденешь на вечеринку у Кэтрин в Хэллоуин?
Я посмотрела на нее, чуть не споткнувшись.
— Блин!
— Это значит, что ты забыла про вечеринку? Ты ведь еще два дня назад из-за нее ругалась.
— Понимаешь, я была малость перегружена.
Но это было неприятное напоминание. Кэтрин Мейсон-Жиллет была одной из моих лучших подруг. На ее свадьбу я надела длинное платье до пола с рукавами-«фонариками». Это было унижение. Всем нам говорят эту ложь, всем подружкам невесты. Можете, дескать, платье потом обрезать и носить в обычные дни. Как бы не так. Или можете надеть его на следующий официальный случай, когда вас пригласят. После окончания колледжа — сколько я получила приглашений на формальные торжества? Ноль. По крайней мере ноль таких, куда я по доброй воле надела бы этот розовый реликт из «Унесенных ветром» с рукавами-«фонариками» и кринолинах.
Кэтрин устраивала первую вечеринку после свадьбы. И празднование Хэллоуина начнется задолго до темноты, чтобы я могла прийти. Когда кто-то берет на себя такие хлопоты, ты обязана прийти. Черт побери все.
— У меня на субботу свидание, — сказала я.
Ронни остановилась и посмотрела на меня в зеркало. Я бежала дальше; если она хочет спросить, пусть сначала меня догонит. Она догнала.
— Ты сказала «свидание»?
Я кивнула, сохраняя дыхание для бега.
— Анита, рассказывай!
В ее голосе слышалась неясная угроза.
Я улыбнулась и рассказала ей отредактированную версию моего знакомства с Ричардом Зееманом. Хотя опустила я немного.
— Когда ты его впервые увидела, он лежал в кровати голый?
Она была радостно возмущена.
— Ты таки знакомишься с мужчинами в очень необычных ситуациях, — сказала она.
Мы снова бежали по дорожке.
— А когда я последний раз знакомилась с мужчиной?
— А Джон Берк?
— Кроме него.
Подонки не в счет.
Она на минуту задумалась и покачала головой.
— Слишком давно.
— Ага.
Мы пошли на последние тренажеры, потом два последних круга, растяжка, душ — и все. Тренировки мне на самом деле радости не доставляли. Ронни тоже. Но нам необходимо было быть в форме, чтобы уметь удрать от плохих парней или их догнать. Хотя последнее время я мало гонялась за негодяями. Гораздо больше удирала.
Мы перешли на открытое пространство возле тренировочных теннисных площадок со стенкой и соляриев. Только здесь хватало места для упражнений на растяжку. Я перед и после тренировки всегда растягиваюсь. Слишком у меня много травм, чтобы этим пренебрегать.
Я начала медленно вращать шеей, Ронни тоже.
— Наверное, придется мне отменить свидание, — сказала я.
— И думать не смей! Пригласи его на вечеринку.
Я уставилась на нее:
— Ты шутишь! Первое свидание в окружении людей, которых он не знает?
— А ты кого там знаешь, кроме Кэтрин?
Она была права.
— Я знакома с ее новым мужем.
— Ты же была на свадьбе, — сказала Ронни.
— Да, конечно.
Ронни нахмурилась:
— Серьезно, пригласи его на вечеринку, а поход в пещеры отложи на следующую неделю.
— Два свидания с одним и тем же мужчиной? — Я покачала головой. — А что, если мы друг другу не понравимся?
— Без уверток, — велела Ронни. — Ничего так похожего на свидание у тебя уже месяцами не было. Не поломай.
