заплывом в Марелюче?
Он отвечает еще более жесткой ухмылкой.
– Говорят, трупы не плавают, а тонут.
Может, проверим? – Среди облаков образуется дым, от чего улыбка напрочь исчезает с моего лица.
Лор, нет! – Если он убьет Таво, разразится война, и обе стороны пострадают.
Друг Данте вытягивает шею и велит своим солдатам вооружиться обсидианом.
Лор, прошу, уходи. Ты только сделаешь хуже. Пожалуйста.
Канал начинает бурлить и пузыриться, воду прорезают разноцветные чешуйки.
Внезапно рука Феба на моей спине исчезает, он ахает.
Я оборачиваюсь: один из солдатов приставил к его горлу стальной клинок. Но не рядовой солдат, нет. Черноволосый кареглазый командор Дардженто.
– Отзовите своих питомцев, или вашему дружку конец, синьорина Росси.
Холодный пот стекает по позвоночнику, маммин камень выскальзывает из пальцев.
– Нет! Все опустите оружие! ОСТАНОВИТЕСЬ!
Черный дым распадается на пять клубов. Если у меня и были какие-то сомнения в том, что Лоркан поблизости, то они рассеялись, ибо только король воронов способен разделять себя на пять сущностей. Два его ворона остаются парить над гондолой Таво, трое других прорезают небо в моем направлении, затем кружатся вокруг моей груди, шеи и головы – самых уязвимых местах.
– Отпусти Акольти, Сильвий! – Раздается голос, которого я не слышала уже несколько дней, и хотя он больше меня не будоражит, все же от него немного спадает распирающее легкие давление.
– Данте… – выдыхаю я; прохладный дым Лоркана расползается по моей коже.
Мой бывший возлюбленный стоит на носу другого военного судна, которое сверкает на фоне мутно-синего канала, подобно жемчужине. Корона с торчащими в разные стороны спицами мерцает на голове, волосы Данте заплетены в множество тоненьких каштановых косичек, они подпрыгивают в воздухе от скорости, с которой окружающие его фейри направляют к нам судно.
– Ты слышал приказ короля! – рявкает Таво. – Освободи чистокровку, Дардженто.
Ноздри командора дважды раздуваются, наконец он отталкивает Феба с такой силой, что друг теряет равновесие и летит вперед. Его лицо белеет, как полотно, когда он падает за ограждение.
Я кидаюсь ему на помощь, но меня удерживают вороны Лоркана.
– Отпусти меня, Лор, – рычу я.
Внезапно время будто бы поворачивается вспять, и Феб поднимается обратно на пристань. И только увидев под ним гигантскую птицу, возвращающую его на твердую землю, я перестаю сопротивляться Лоркану и позволяю сердцу протиснуться из горла обратно в грудную клетку.
Едва хватка Лоркана ослабевает, а ворон, спасший Феба, взмывает ввысь, я бросаюсь другу на шею и притягиваю к себе его крупную дрожащую фигуру. Он рыдает взахлеб, белки глаз краснеют.
И затем я делаю то, на что, как полагала, не способна – то, за что ненавидела Лоркана, когда он сделал то же самое по отношению ко мне, – я решаю за Феба, где ему лучше быть.
Забери его. Я не могу его потерять. Не могу… – Мысленный голос срывается.
Коннор отнесет его домой, Биокин.
Вероятно, Лоркан передал приказание другому ворону, поскольку спасшая Феба гигантская птица вновь ныряет вниз.
Прежде чем у меня отнимут друга на бог весть какой срок, я обхватываю ладонями его мокрые щеки и целую в лоб.
– Мы скоро увидимся.
Он вырывается из моего захвата.
– Ты уходишь?
– Нет, Фебс, уходишь ты.
– Нет. – Он качает головой. – Фэллон…
Поздно. Коннор уже подцепляет пояс Феба сверкающими когтями и поднимает его.
– Фэллон! Как ты могла? – кричит Феб. – Почему?!
Его фигура стремительно уменьшается, пока не становится размером с воздушный шарик, который нонна подарила мне как-то на день рождения и который выскользнул из моих перепачканных кремом пальцев по дороге домой из таверны, где чета Амари угощала меня тортом с горящими радужными свечками.
Твоя очередь.
Я опускаю голову и закрываю глаза.
Позже. Сперва найду Сиб и остальных. – Я стараюсь не думать о бабушке и маме. Нельзя позволить Лору увидеть мои истинные намерения, иначе он опять запрет меня в своем замке и выбросит ключ.
Его темное облако обретает форму, цитриновые глаза сверкают.
– Обернись обратно! – шиплю я. – Ты у всех на виду, как утка на озере.
– Вообще-то ворон. Это разные виды птиц.
Я таращусь на него, разинув рот.
– Сейчас как бы не время спорить о птицах.
На его губах появляется едва заметная улыбка, затем он поворачивается к Данте.
– День добрый, Реджио. Прошу меня простить за визит без предупреждения. Да еще с вороном-часовым. Не думал, что мне придется вмешиваться, но твои люди определенно никудышные слушатели.
Резкий смешок срывается с приоткрытых губ Таво.
– Какая наглость…
– Таво, возвращайся в замок. – Корабль Данте остановился. Боится ли король мужчины, стоящего рядом со мной, или же извивающихся в воде змеев?
Хотя прекрасные существа уже успокоились, они не уплывают, словно бы ожидая моей команды «разойтись».
Подумать только, я могу – вроде как – повелевать морскими существами!
– Диотто, не захватишь с собой бывшего командора? – Угольное лицо Лоркана поворачивается в сторону Дардженто, который неохотно отступает. – Если он останется, боюсь, Фэллон, особа весьма хитрая и упрямая, растерзает наше перемирие в клочья.
Я фыркаю.
Это каким же оружием?
Мной. – Он подмигивает, что настолько выбивается из атмосферы назревающей заварушки – да и настроения всего дня, – что я не могу удержать улыбки, которая расплывается на лице. – Говорят, я опытный мясник.
Я морщу нос.
Данте, должно быть, отдал Дардженто приказ отправляться вместе с Диотто, поскольку он запрыгивает в спущенную на воду лодку. Несмотря на злобный взгляд Сильвия, по мере того как они удаляются от берега, пульс у меня начинает замедляться.
– Тебе лучше улететь. Я слышала, что воронам запрещено пересекать пределы Ракоччинского леса.
– Король воронов может путешествовать повсюду. – Лор следит за гондолой.
– А у ворона, который несет Феба, не будет неприятностей?
Наконец он полностью переключает внимание на меня.
– Нет.
– Как долго ты здесь пробудешь, Фэллон? – спрашивает Данте, его хриплый голос разносится по разделяющему нас влажному воздуху.
– У моего визита ограничен срок, Маэцца?
Даже издалека я не упускаю из виду то, как у Данте на виске пульсирует жилка.
– Слышала радостные вести. Мне стоит вас поздравить? – Я выдерживаю пристальный взгляд голубых глаз, которые некогда меня очаровывали. – Должно быть, Алёна горько разочарована.
– Была, но ее отец нашел для нее утешительный приз, – говорит Данте. От железных наплечников Лоркана начинает валить дым. – Рибио, можно ли поделиться замечательной новостью с синьориной Росси?
Я хмурюсь и перевожу взгляд с одного мужчины на другого, не понимая, почему Данте спрашивает разрешения у Лора.
Ворон пожимает плечами.
– Изволь, Реджио.
Небесно-голубой цвет радужек Данте
