— Миссис Ронсон, я хотела спросить, Вы случайно не знали маленького мальчика, который шепелявил, произнося звук «с» и все время ходил с красно-зеленым мячом?
Женщина задумалась. Она подняла глаза, что-то бормоча про себя, а затем качнула головой и пожала плечами.
— Нет, Нэнси. К сожалению… — миссис Ронсон еще раз пожала плечами. — Хотя… ты знаешь, обратись к Биллу Вудворту. Если мне не изменяет память, его покойная жена шепелявила, когда говорила «Спасибо». У нее еще получалось так смешно: «Шпашибо». Да, точно. Хотя я не слышала, чтобы у него был сын или внук. Но все равно, попробуй.
— Спасибо, миссис Ронсон, — кивнула девушка. — Вы мне очень помогли.
— Да ну, ладно, — расплылась в улыбке женщина.
За ее спиной раздались дробные шаги, и на крыльцо вылетел мальчик лет пяти. Темные волосы завивались, а огромные черные глаза с любопытством разглядывали девушку.
— Привет, Денни, — улыбнулась Нэнси. — Как дела?
— Шпашибо, — расплылся мальчуган. Нэнси вздрогнула. — А у меня жуб выпал, — победно объявил он и, открыв рот, продемонстрировал свежее дупло.
— Дэниэл! — одернула его мать. — Иди, поиграй в комнате.
Малыш кивнул и серьезно добавил:
— До швидания, мишш Томпшон. Приятно было поболтать ш вами.
Нэнси улыбнулась.
— До свидания, мистер Ронсон. Мне тоже было очень приятно.
Дэниэл солидно повернулся и направился вглубь дома.
Ронсоны переехали в город из Сан-Франциско одиннадцать лет назад, и поэтому не могли знать, что у Билла Вудворта действительно был сын. Звали его Бобби, и он любил играть в мяч.
* * *
Билла Вудворта знали как очень замкнутого, очень одинокого и очень несчастного человека. Когда-то, в далеком прошлом, жизнерадостный, полный сил и энергии, бодрый мужчина, теперь завернулся в толстый непроницаемый кокон молчания. Фигура располнела, и те, кто не знал его возраста, давали ему не меньше шестидесяти пяти, хотя на деле Биллу Вудворту только-только исполнилось пятьдесят три. Жена его, Дженет Вудворт, скончалась девять лет назад, и после этого он вообще начал избегать людей. Увидеть его можно было разве что в саду, когда Билл занимался своими клумбами. Все остальное время старик, словно рак-отшельник, проводил внутри такого же старого и одинокого, как и он сам, дома.
Вудворт не нуждался ни в чьем обществе. Цветы заменили ему людей. С ними он общался, разговаривал, ухаживал за ними, как когда-то за женой и сыном, и лишь раз в две недели совершал вылазку за продуктами в ближайший магазин.
Он очень хорошо все помнил, и считал, что именно по его — Билла — вине погибли сын и жена. Да. И жена. Она умерла от тоски и горя, в этом Вудворт был уверен. Иногда они приходили к нему во сне, и старик просыпался в холодном поту. В такие ночи он бесцельно бродил по дому, не в силах заснуть вновь.
Нэнси распахнула калитку, в надежде застать старика копающимся в саду. В любом другом случае он просто не открыл бы ей дверь.
Но Вудворта не было. Нэнси замерла у самого порога, решая, что делать дальше. Как вдруг из деревянного сарая до нее донеслась возня.
Девушка прошла чуть вперед, так, чтобы увидеть открытую настежь дверь. Старик был внутри, и Нэнси услышала, как он громыхает полупустой лейкой и каким-то садовым инвентарем.
Она продолжала стоять на кирпичной дорожке, ожидая, пока Билл Вудворт выберется наружу из прохладной деревянной «раковины».
Широкая спина, обтянутая желтой рубашкой, замаячила в полумраке сарая.
— Мистер Вудворт! — окликнула девушка.
Что-то со звоном покатилось по полу. Плотная угрюмая фигура выползла на солнечный свет.
Билл Вудворт остановился, держа в одной руке огромную лейку, и настороженно наблюдая за гостьей из-под ладони другой.
— Мистер Вудворт! — делая шаг к нему, сказала Нэнси. — Я хочу задать вам один вопрос: был ли у вас сын?
Старик дернулся, словно его ударили бичом.
— Мальчик лет пяти-шести? Он неправильно выговаривал звук «с» и ходил с красно-зеленым мячом?
ГЛОНГ! — Лейка выпала из руки и упала на бок, извергнув из стального нутра поток воды. Мгновенно образовавшаяся лужа намочила спортивные тапочки старика, но он даже не обратил на это внимания.
— Скажите мне, мистер Вудворт, что с ним случилось?
Старик попятился, наступил на блестящий мокрый бок лейки, чуть не упал, каким-то чудом удержавшись на ногах.
— Что с ним случилось? — крикнула Нэнси. — Что с ним случилось?
Лицо Вудворта пропало, а на его месте возникла страшная перекошенная маска. Сведенные нечеловеческим ужасом мышцы, дикие застывшие глаза и распахнутый рот.
— Нет… — это не мог быть голос человека. В нем жил такой нескрываемый ужас, что Нэнси стало не по себе.
— Мистер Вудворт! — крикнула девушка, но старик уже ковылял к дому.
БАХ! — Хлопнула дверь. — КЛИК! — Повернулся в замке ключ.
Нэнси так и осталась стоять среди клумб, глядя на притихший, испуганный дом.
Ей ничего не удалось выяснить.
Криииииииииииииии…
Тонко пропели плети за спиной, и девушку охватил страх. Он был непонятным, необъяснимым.
А может быть это сон? Я сплю?
Ей вдруг показалось, что сзади кто-то стоит. И уже готовясь закричать, Нэнси обернулась. Никого.
Лишь из темноты сарая выкатился мяч. Обычный детский резиновый мяч. Веселый и яркий, он, чуть покачиваясь, лежал в траве, играя на солнце тугими красно-зелеными боками.
* * *
Что-то черное и злое таил в себе этот город. Неведомое страшное нечто жило в людях, старательно оберегавших его своим молчанием. Оно висело над улицами, словно грозовая туча, повелевало людьми, управляло их поступками. Затаившееся до поры, зло вырывалось, — будто кто-то распахнул ящик Пандоры, — опутав город невидимой, паутиной. Смерть, сжав в костлявой руке косу, приготовилась к жатве. Трое уже скатились в ее копилку. Род, Тина и…
Третьим был мистер Уолтер Крайсвел. Его нашли вечером на крыльце собственного дома мертвым. Врач констатировал обширный инфаркт, параллельно с кровоизлиянием в мозг.
* * *
— Черт, я так и не заснул сегодня. — Гарсиа выглядел уставшим. Под глазами появились дряблые мешки, а уголки рта опустились, обозначив две тонкие морщинки. — Как закрою глаза, так вижу этого Лейна. Стоит и подмигивает, подмигивает, чтоб ему…
Гардиенс с интересом смотрел на него. Рядом, облокотившись о конторку, стояли несколько патрульных, не успевших еще заступить на дежурство.
— И что, совсем не спал? — спросил один.
— Я бы на тебя посмотрел, — покосился на него Гарсиа. — Ты б, наверное, обделался со страху, когда снимал этого парня с веревки.
