– И где эта статуя? – спросил Рэмси Ариэнну Димарко, не скрывая, что ему скучно от истории ее супружеской жизни.
Она выругалась на итальянском и махнула рукой, указывая на старую яблоню, под которой стояла черная статуя. Странная статуя. Рэмси не знал почему, но эта работа притягивала. «Наверное, – решил он, – за последние два месяца этот пожар был самым значимым моментом в моей жизни».
Рэмси подошел к статуе. Женщина из камня. Красивая, высокая, изящная. Неужели в подобном захолустье кто-то может создавать нечто подобное?
– Не советую вам стоять рядом с этим камнем, – сказал Рэмси сосед Димарко Джером Нильсон. Он огляделся и шепотом начал говорить о радиации. – У Сандро начали снова выпадать волосы и зубы.
– Снова?
– В Неваде он работал на военных полигонах, где испытывают ядерное оружие.
– Так Димарко из Лас-Вегаса? – Рэмси подумал, что теперь понимает, откуда взялось в этом городе подобное изящество.
– Видели эти проклятые грибы после взрыва? – спросил Нильсон. Рэмси качнул головой. – Я тоже не видел.
– Так Димарко, значит, привез этот камень из Невады?
– Нет. Нашел на берегу озера.
– Странный камень.
– Никто не знает, что это за материал.
– Может быть, инопланетяне? – пошутил Рэмси.
– Может быть, – неожиданно согласился с ним Нильсон.
Рэмси растерялся, так и не найдя, что ответить. Нильсон ушел. Казалось, что все люди ушли. Осталась лишь странная статуя из черного камня. «А ведь из этого может получиться по-настоящему хорошая статья», – мелькнула у Рэмси бредовая мысль. Бредовая, потому что, убедившись, что за ним никто не наблюдает, он поднял с земли камень и отколол у статуи указательный палец на левой руке. Адреналин напомнил о чем-то далеком и забытом, словно из другой жизни. На мгновение Рэмси показалось, что он снова жив. Но мгновение закончилось. Подошла Ариэнна Димарко и, извинившись за свое предыдущее поведение, начала спрашивать, о чем говорил Джером Нильсон.
– Ничего конкретного, – уклончиво сказал Рэмси. Ариэнна нервно прикусила губу, долго решалась спросить, затем всплеснула руками и снова выругалась на итальянском.
– Нильсон рассказал вам о моем брате? – спросила она. Рэмси лишь поднял в вопросе бровь. Снова брань на итальянском. – Вико спас меня и детей, – Ариэнна указала на записную книжку в руках Рэмси. – Так и запишите. Если бы не Вико и его друг, то мы с детьми уже были бы мертвы.
– Хорошо.
– И почему же вы ничего не пишете.
– У меня хорошая память.
– Мне будет легче, если вы запишете.
– Хорошо, – Рэмси открыл блокнот. – Как зовут вашего брата и его друга?
– Как зовут? – Ариэнна снова закусила губу. – А знаете что… – Неожиданно решила она. – А можно сделать так, чтобы в газете о них вообще ничего не писали?
– Так они спасали вас и детей или нет?
– Я не знаю. – И в очередной раз Ариэнна выругалась на итальянском.
– Я не настолько плох, как вы говорите, – попытался пошутить Рэмси.
– Вы знаете итальянский? – растерялась Ариэнна.
– И еще испанский.
– Ого!
– Да. Сам не знаю, как я попал в ваш крохотный город, – снова пошутил Рэмси, но шутка так и не дошла до хозяйки сгоревшего дома. Рэмси сунул руку в карман, собираясь достать пачку сигарет, почувствовал холод отколотого от статуи указательного пальца. Холод этого странного черного камня. – А знаете, – сказал он Ариэнне Димарко. – Если честно, то мне вообще нет никакого дела до того, был здесь ваш брат или нет и почему вы не хотите, чтобы я писал о нем. Расскажите мне лучше о статуе, которую вынес из огня ваш супруг.
– Хотите купить?
– Нет.
– Тогда и рассказывать не о чем. Просто кусок никому не нужного камня.
* * *
Когда Рэмси вернулся в офис «Оскода Пресс», отколотый им от статуи указательный палец превратился в крохотную точную копию самой статуи.
– Что за трюк? – растерялся Рэмси.
Он поставил статуэтку на стол, закурил и долго изучал свою находку. Старики-коллеги почувствовали запах дыма, заворчали. Рэмси открыл окно. С озера Гурон дул свежий ветер. Собраться с мыслями, расспросить стариков-коллег о черных камнях на пляжах. Нет, они ничего не знают. Совсем ничего. Теперь удивиться, как они еще не забывают приходить на работу. Отпустить по этому поводу пару плоских шуток и не слушать, не смотреть, смеются над этими шутками старики или нет.
– Ты слишком сильно любишь странные истории, – говорит один из стариков по имени Ирвин Браст.
– Вся наша жизнь – одна большая странная история, – говорит второй старик Фредо Гудиер. Ирвин Браст не согласен. Старики не то ворчат, не то ругаются. Рэмси не слушает. Курит и смотрит на черную статуэтку.
– Эй, молодой! – зовет его Ирвин Браст. – А что думаешь о нашей жизни ты?
– Я? – Рэмси все еще смотрит на статуэтку. – Думаю, вся наша жизнь – одна большая библиотека. Тысячи томов по кулинарии, ремонту автомобилей, брошюр о том, как правильно проходить собеседование, и газетных вырезок с поисками работы. И никаких странностей.
Старики молчат пару минут, пережевывая услышанное, затем Фредо Гудиер вспоминает девушку по имени Эллис Шатнер, которая в детстве тонула в озере Гурон. – Ее сердце не билось четверть часа. Разве это не странность? – спрашивает Фредо Гудиер. Ирвин Браст отмахивается от слов своего друга, как от назойливой мухи.
– Может быть, написать об этом? – предлагает Рэмси.
– Написать? – старики смотрят на него как на идиота. – Мальчик, эта история произошла больше десяти лет назад. Никто уже и не помнит об этом.
– А сама Эллис Шатнер? – Рэмси смотрит на черную статуэтку из озера Гурон, где утонула местная девушка. Думает о художнике Сандро Димарко, который спас свою статую из пожара, забыв о жене и детях. Статую из черного камня, найденную на берегу озера. – Мне нужен адрес этой девушки, – говорит Рэмси.
– Ты просто потратишь свое время, – кряхтит Ирвин Браст.
– Если эта девка снова не сбежала в Калифорнию, – добавляет Фредо Гудиер и рассказывает, как восемь лет назад Эллис Шатнер собрала вещи и уехала из дома, никому ничего не сказав. – Люди думали, что ее похитили. Приезжала полиция округа, но все было тщетно. Родители смирились, решив, что она уже мертва. Кажется, уже планировали надгробие. А эта девка взяла да вернулась. Шесть лет ее не было, а потом просто приехала и постучалась в родительский дом. Ну и молодежь!
* * *
Эллис Шатнер. Ей двадцать восемь. Среднего роста. Соломенные обесцвеченные волосы, сверкающие чернотой у корней. Глаза не серые и не зеленые. Лицо аккуратное, но не красивое. Как и фигура. Все какое-то среднее, утилитарное. Она словоохотлива и приветлива. Встречает Рэмси как старого друга. Они идут вдоль берега озера Гурон, и Эллис рассказывает, как тонула, потом хмурится, вспоминает свою жизнь в Калифорнии.
