Они… Ворманн вдруг понял, что почему-то забыл включить в их число самого себя, словно он не имел больше никакого отношения ни к злосчастному замку, ни к солдатам во дворе, ни к самой этой войне. Страсть борьбы ушла из его сердца еще в Польше, возле города Познань, когда появились эсэсовцы, и он своими глазами увидел, что случилось с "нежелательными элементами", попавшими в руки солдат регулярной армии. Тогда он даже высказал свой протест. И с тех пор больше не видел сражений. Но это вполне устраивало Ворманна, ведь в тот памятный день его окончательно покинуло чувство гордости за свою принадлежность к "великой армии победителей".
Ворманн отошел от окна и вернулся к столу. С тоской посмотрев на фотографию жены и двух сыновей, он медленно перевел взгляд на расшифрованное донесение, лежащее на краю стола:
"Штурмбанфюрер СС Кэмпфер с приданным спецподразделением откомандирован к вам 28.04.41 г. До его прибытия оставаться на прежних позициях".
Почему, черт возьми, они послали майора СС?! Ведь это позиции обыкновенной армейской части, к тому же в глубоком тылу на территории союзников. И СС, по мнению Ворманна, не имела к ним никакого отношения, как, впрочем, и вообще к Румынии. Но он так многого не понимал в этой войне!.. И потом, неужели там не нашлось никого, кроме этого Кэмпфера? Из всех офицеров почему-то выбрали именно его! Никуда не годный в бою, он, конечно, был первоклассным эсэсовцем. Но только что ему делать здесь? Да еще со своими подчиненными… Ведь это, в сущности, даже не солдаты, а настоящие палачи и могильщики - опорная сила концлагерей. Профессиональные каратели, приученные убивать безоружных и штатских. Это их он наблюдал за работой в предместье Познани. Но зачем их направили сюда?..
Безоружные и штатские… Эти слова почему-то задержались в его голове, и постепенно в уголки губ капитана вползла улыбка, хотя глаза оставались серьезными.
Пусть эсэсовцы приедут… Теперь Ворманн понял, что командование убеждено, будто за убийствами на заставе скрывается невооруженный штатский. Но даже если и так, то этот невидимый мститель наверняка не из тех, кого охватывает раболепный страх перед СС. Пусть приезжают… и почувствуют на своей шкуре страх, который сами так любят сеять. Пусть они поверят в невероятное.
Ворманн верил. Еще неделю назад он рассмеялся бы при одной мысли об этом. Но теперь, чем ближе солнце склонялось к мрачным вершинам гор, тем сильнее он верил… и боялся.
Все произошло за одну неделю. Когда они только прибыли сюда, появлялись вопросы, но страха не было.
Всего неделя… Неужели так мало? Ему казалось, что с той минуты, как он впервые увидел этот замок, прошла уже целая вечность…
Начальнику Генерального штаба сухопутных войск генералу Гальдеру, Берлин.
СПРАВКА
Нефтеперерабатывающий комплекс в Плоешти с севера надежно защищен юго-восточными отрогами Карпат. Единственную, хоть и сравнительно небольшую, угрозу на суше представляет перевал Дину в Трансильванских Альпах. Как утверждается в прилагаемом подробном докладе, из-за неплотного населения и специфических погодных условий района значительные силы противника могут, оставаясь незамеченными, пройти к перевалу Дину по южным склонам Карпатских гор из юго-западных русских степей и выйти на плацдарм в двадцати милях к северо-западу от Плоешти, где перед ними окажутся только равнинные территории
Из-за стратегического значения бензина, производимого комплексом в Плоешти, рекомендуется для охраны северных подступов к объекту во время проведения плана "Барбаросса" разместить небольшое подразделение в пределах названного перевала. Как указано в основном докладе, на перевале имеется старинное фортификационное сооружение, которое может служить передовым наблюдательным пунктом северного рубежа обороны на линии Плоешти - Бухарест.
Приложение: доклад Отдела тактического планирования на 19 листах.
Представлено в порядке информации на рассмотрение командования ОКХ в соответствии с директивой №21.
Штаб обороны Плоешти, Румыния. 1 апреля 1941 года.
Перевал Дину, Румыния.
Вторник, 22 апреля.
Время: 12.08
Длинных дней здесь не бывает ни в какое время года, размышлял Ворманн, глядя на горные цепи по тысяче футов высотой, возвышающиеся с обеих сторон перевала. Солнцу надо карабкаться над горизонтом градусов тридцать, прежде чем оно осветит восточную сторону хребта и, проделав короткое путешествие в девяносто градусов, снова скроется из виду.
Склоны гор близ перевала исключительно крутые, почти вертикальные. Еще немного - и камни обрушились бы вниз. Из-за острых утесов видны длинные цепи окутанных туманом холмов, большинство из которых неожиданно обрывается неприступными кручами, кое-где сглаженными обвалившейся сланцевой глиной. Коричневое и серое - глина и гранит - составляют почти весь здешний пейзаж, лишь местами скрашенный зелеными заплатами сочных весенних лугов. Чахлые кривые деревья, еще голые в это время года, со скрученными от ветра стволами и ветками, цепляются узловатыми корнями за трещины в скалах. Они буквально висят на камнях, как измученные альпинисты, у которых не хватило сил лезть дальше в горы.
Из окна командирского "опеля" Ворманн слышал монотонный рокот двух тяжелых грузовиков с солдатами, а немного подальше - лязг и грохот бронемашины, везущей оружие и провиант. Все четыре автомобиля ползли гуськом вдоль подножия западного склона хребта, где с течением лет основание скалы превратилось в некое подобие дороги. Перевал Дину был на удивление узким по сравнению со всеми предыдущими перевалами, которых Ворманн преодолел уже с десяток, медленно продвигаясь по разбитому серпантину этой единственной в Трансильванских Альпах дороги, ведущей в самое сердце таинственной подковы Южных Карпат - самого дикого и неизведанного места Европы. Ворманн рассеянно посмотрел на дно ущелья, лежащее футах в пятидесяти справа от дороги. Оно было гладким и зеленым от свежей молодой травы, по центру бежала едва различимая тропинка. Там путь был бы короче, но его предупредили, что добраться до конечного пункта на колесах он сможет только по верхней дороге. Так что приходилось ехать по пыльному трескучему камню.
Дорога… Ворманн усмехнулся. Никакой дороги здесь нет. Это просто широкий уступ скалы, а никакая не дорога. Местные жители, очевидно, не верят в современные машины, и поэтому не удосужились даже проложить себе приличную трассу.
Солнце скрылось совсем неожиданно, послышался гром, сверкнула молния, и опять полил дождь. Ворманн выругался. Снова гроза. Погода здесь просто сумасшедшая. Ветер с дождем постоянно обрушивались на склоны хребта, бесконечно сверкала молния, и гром свирепствовал так, будто хотел сокрушить эти горы, а дождь лил сплошными потоками, словно пытаясь утопить их. И они погибнут так же внезапно, как появились здесь.
