— Чушь! — закричала Эми, отказываясь в это поверить.
— Сожалею, но это не так, — сказал голос. — Взгляни.
Вместе с громким щелчком на глухой стене справа от Эми появилась мерцающая картинка. Изображение показывало Эндрю и женщину, которые держали друг друга за руки. Они сидели за столом, друг напротив друга, а на тарелке у него лежал большой стейк.
— Пидоры! — выкрикнул Эндрю, вызвав тем самым взрыв смеха у зрителей.
Картинка поменялась. Эндрю склонился над столом, целуя женщину в губы.
Эми с открытым ртом вглядывалась в мигавшие изображения. Она ахнула, когда увидела своего любимого, своего единственного и неповторимого, прижавшегося к женщине сзади. На стене продолжали вспыхивать фотографии, каждая из которых была хлеще, чем предыдущая. Эми оцепенела, ноги её больше не волновали.
Карлик встал перед Эндрю, держа в руках пару больших садовых ножниц. На сей раз он не спешил, вглядываясь куда-то над толпой. От ожидания рёв и крики зрителей становились всё громче и громче. Наконец он раскрыл ножницы, сунул их между ног Эндрю и щёлкнул.
Глаза Эндрю широко распахнулись, он завизжал, когда его член с глухим стуком упал на пол. Кровь потоком хлынула из свежей раны, ниспадая тёмно-красным водопадом.
Лилипут подобрал безжизненную плоть и показал толпе. Зрители бесновались, они размахивали руками, призывая бросить им этот сувенир.
Эми не испытывала жалости к Эндрю.
Как этот сукин сын мог такое сделать со мной?
То, что между ними было, те ночи, когда они до изнеможения занимались любовью, всё это оказалось враньём. Плоть, которая должна была принести ей детей, была брошена толпе и теперь принадлежала ей.
С окровавленного стула Эндрю, искривив лицо, поднял на неё затуманенные глаза.
— Я л-люб-б-лю теб-бя, — сказал он, едва справляясь со словами. — П-прос-ти ме-ня.
— Иди к дьяволу!
Голос сверху прервал их.
— У нас мало времени. Следующий вопрос я адресую Эми. Ты должна по-настоящему хорошо обдумать его и следить за тем, что будешь говорить.
Пока Эми ждала вопроса, плач Эндрю перешёл в кашель.
— Любишь ли ты Эндрю?
Публика замерла, каждое белое непроницаемое лицо смотрело на Эми. Даже карлик в обагрённых кровью перчатках весь обратился во внимание.
— Хорошо подумай, — сказал голос. — Убедись в правильности своего ответа.
Она посмотрела на своего жениха. Тот часто дышал, из его ужасающих ран выплёскивалась кровь. Она любила его. Несмотря ни на что, несмотря на то, что он сделал, она всё равно любила его.
Освежая в памяти их отношения, она вспоминала замечательное время, которое они провели вместе, бессонные ночи, когда они занимались любовью. Она вспоминала, как они планировали свадьбу в каком-нибудь экзотическом месте, как решили пожениться на пляже в Мексике. Вспоминала, как хотели завести детей.
Она посмотрела на зрителей, которые затаив дыхание, ожидали ответ. Вызвав шквал аплодисментов, она покачала головой.
— Нет.
В глазах Эндрю она увидела такую сильную боль, какую не видела с самого начала игры.
— Кончай его! — проревел голос сверху, заставив зрителей вскочить со своих мест. Приветствуя это решение, они аплодировали, некоторые даже подпрыгивали от волнения.
Палач достал длинную ножовку. Он слегка провёл по зубьям рукой, от чего публика возбудилась ещё сильней.
Он развернул пилу и приставил её к шее жертвы, которая лишь едва вздрогнула, когда карлик стал водить инструментом вперёд-назад.
Эндрю смотрел на Эми.
Пока пила разрезала его плоть, веки у него подёргивались, а из носа и рта струйкой текла кровь. Он продолжал смотреть на свою любимую, упорно отказываясь отводить от неё взгляд.
Эми испытала щемящее чувство потери, увидев, как голова её возлюбленного упала на пол. Карлик подобрал её и подошёл к ней. Он развязал ремни на стуле и помог Эми встать. Она стояла на трясущихся от боли ногах, а стальные гвозди ещё глубже впивались ей в плоть.
Палач протянул ей голову Эндрю, из которой продолжала течь тёплая кровь.
Эми улыбнулась ему, взяла голову и швырнула её в толпу.
Конец
Самое популярное «итальянское» блюдо в США, длинная паста со сливочным маслом и пармезаном. [прим. перев.]
