Вера подняла голову и взглянула в лицо ребенка. И тут ее словно обдало жаром. Нос у статуи отсутствовал. Совсем, совсем недавно она видела это лицо. Вот только при других обстоятельствах. Но каких?!
– Ладно, – сказал Сабуров. – Подчиняюсь твоей воле. Вперед на запад.
Он развернул сверток, достал металлоискатель – длинную металлическую штангу с кругом на одном конце и упором для руки на другом. Металлоискатель имел дисплей и маленькие наушники. Он засунул наушники в уши и двинулся вперед, водя перед собой кругом. Уже через пару минут Сабуров нагнулся и, покопавшись в земле, извлек привычный советский пятак с датой выпуска: «1961 год».
– Первая находка, – усмехаясь, сообщил он, протягивая Вере монету. – Возьми на счастье.
– Всегда рада подарку от души!.. – в тон ему отозвалась девушка. – Значит, мы на правильном пути.
– Если дело и дальше так пойдет – мы скоро разбогатеем, – сказал Сабуров.
Они медленно продвигались в западном направлении, огибая могилы, спотыкаясь о безымянные холмики и торчащие из земли ржавые куски металла. То и дело Сабуров сверялся с компасом, стараясь не сбиться с курса. Очень скоро кладоискатели наткнулись на довольно глубокую яму с оплывшими краями.
– Могилу, что ли, раскопали? – недоуменно произнес Сабуров. – Интересно, с какой целью?
– Да не могила это… – отозвалась Вера, удивляясь несообразительности своего компаньона.
– А что же?
– Клад искали. Вон еще одна яма!
– Может, и так, – согласился Сабуров.
Он остановился, положил металлоискатель на траву и осмотрелся. Место, на которое они вышли, представляло собой небольшую полянку, заросшую по краям шиповником. Кусты были сплошь усеяны мелкими темно-красными ягодами. Слева стояли три огромных голубых креста, справа – обелиск в виде обломка античной колонны из серого ноздреватого камня с едва разборчивой надписью на нем.
– Вдова коллежского регистратора здесь лежит, – сообщил Сабуров, с трудом прочитав надпись.
– В каком году ее схоронили? – спросила Вера
– В 1894-м. Ну, что дальше-то делать?
– Искать!
– Прямо здесь?
– А где же еще? Ведь в этом месте уже копали…
– То-то и оно. Копать-то копали, да ничего не нашли.
– Откуда ты знаешь?
– Так видно же. Сколько тут ям? Пять. Все глубокие…
– И какой же из этого факта вывод? При чем тут их глубина?
– Если бы что-либо нашли, ямы бы засыпали.
– Не совсем понятно, почему, но допустим. Нам-то кто мешает начать поиски?
– Так нет же здесь ничего.
– Да почему?! Может, те, кто искали до нас, просто не докопались. Они когда тут рыли? Судя по оплывшим ямам и почти незаметным отвалам вынутой земли – давным-давно. Само собой, никакого металлоискателя у них не имелось. А у тебя он есть. Раз уж мы сюда приперлись, кто тебе мешает хотя бы попробовать.
– Да сколько угодно.
Сабуров вновь взял в руки прибор, сунул в одно ухо наушник и начал медленно ходить по поляне, водя рамкой по земле. Однако безрезультатно.
– На какую глубину проникает магнитное поле? – спросила подошедшая Вера.
– Согласно инструкции – до полутора метров. Но на деле, думаю, поменьше. Но за метр ручаться можно.
– А если клад закопан глубже?…
– Погоди, погоди!.. Сигнал поменял тон. Видать, что-то есть.
– Золото?!
– Далось тебе это золото! Дисплей показывает серебро. Видишь, написано «silver». Глубина небольшая, сантиметров двадцать, да и сам объект маленький. Скорее всего, монета.
Вера подняла лопату.
– Показывай, где копать?
После пятиминутных поисков на ладони у девушки лежал довольно большой черный кружок.
– Так и есть, монета, – констатировал Сабуров. – Ну-ка, дай взгляну попристальнее. – Он достал из кармана штормовки маленькую складную лупу. – Рубль 1924 года. Обронили, видать.
– Сколько он может стоить? – полюбопытствовала Вера.
– В зависимости от состояния…
– Хоть примерно?
– Рублей триста… От силы – пятьсот.
– Ерунда! – Вера размахнулась, собираясь зашвырнуть монету в кусты.
– Погоди, погоди, не торопись! – Сабуров перехватил ее руку. – Дай-ка сюда! Пригодится. И потом… Ты мне что обещала?
– Ну, что?
– А то! Сказала: найдешь клад, выйду за тебя замуж.
– А ты разве нашел?
– А разве нет? Это, по-твоему, что? – Сабуров подбросил монету на ладони.
– Жалкий рублишко.
– Экая ты шустрая. Жалкий… Почему же он жалкий? Изготовлен из серебра девятисотой пробы. Это тебе не какая-то там медяшка, а драгметалл, имеющий конкретную ценность, а значит, клад. Так что, мадемуазель, извольте выполнить ваше обещание.
– Тоже мне клад! Не нужно выдумывать! Клад – это нечто, имеющее весьма солидную стоимость. А никак не рубль.
– Мы не обговаривали стоимость найденного, – резонно заметил Сабуров. – Я выполнил свою часть договора и нашел ценности, теперь очередь за тобой.
– Обойдешься! Это никакой не клад. Ищи дальше. Вот когда отыщешь нечто по-настоящему стоящее, тогда и разговаривать будем.
– Хорошо. Ловлю на слове.
Сабуров шарил по поляне еще с полчаса. Вера, сидя на одеяле, служившем чехлом для металлоискателя, лениво наблюдала за ним. Ей стало скучно, захотелось есть. Она заглянула в пакет. Там лежали черный хлеб, кружок краковской колбасы, несколько вареных яиц, два плавленых сырка и яблоки. Имелась в пакете и литровая бутылка фанты.
«Запасливый», – с невольным уважением подумала Вера.
– Я яблочко возьму? – крикнула она.
– Можешь брать все, что угодно, – не оборачиваясь, отозвался Сабуров.
– И колбасу можно?
– Стоп! – выкрикнул Сабуров. – Есть!
– Что есть?! – Вера вскочила с одеяла и подбежала к кладоискателю.
– Не знаю… Кажется, золото. Но тоже немного.
– Глубина?
– Десять сантиметров.
– Это, конечно, не клад, но хоть что-то.
Вера вновь схватила лопату.
– Не торопись, не торопись… – повторял Сабуров. Чувствовалось, что он весьма увлечен процессом поисков. – Это, скорее всего, еще одна монета. Но золото и по размерам меньше серебряных рублей. Так что не спеши. Тщательно прощупывай каждый комок.
– Вот она! – воскликнула Вера. Пальцы девушки сжимали небольшой желтенький кружочек.
– Червонец, – заключил Сабуров, взяв у Веры монету. – Так, год какой?.. – Он вновь извлек лупу. – 1896-й. Ого! Это даже не червонец, а империал. Вот и надпись соответствующая имеется.
– Что такое «империал»? – поинтересовалась Вера.
– Тоже якобы десятирублевая монета, только несколько большего веса, чем обычный червонец. И реальная ее стоимость не десять рублей, а пятнадцать. Весьма редкая!
– Сколько стоит?
– Все-то тебе: «стоит»! Дорогая, можешь не сомневаться!
