— Нет… — Это был ее голос, но такой слабый, доносящийся издалека, словно радиотрансляция с Западного побережья в дождливый вечер. — Нет, я просто собралась в магазин. У нас закончился…
Что у нас могло закончиться? Что надо было сказать, чтобы это чудовище поверило? И наконец она догадалась:
— Шоколадный сироп! “Херши”!
Демон двинулся на нее, вернее, не двинулся — Сет Гейрин в плавках мотокопов (Одри видела, что пальцы его ног едва касаются ковра гостиной) плыл по воздуху, словно надувной шарик в форме мальчика. Тело с грязными руками и коленками принадлежало Сету, а вот глаза — нет. Абсолютно! Из глаз выглядывала та тварь, что жила в болоте.
— Слушай, она говорит, будто ей захотелось пробежаться до магазина, — произнес голос Бена Картрайта. Тэк, конечно, дерьмо, но в имитации он мастер. Тут нет никаких сомнений. — И что ты об этом думаешь. Адам?
— Думаю, она лжет, па. — Теперь это был голос Пернелла Робертса, актера, игравшего Адама Картрайта. Роберте за эти годы потерял все волосы, но ему повезло больше других: актеры, исполнявшие роли его братьев и отца, уже умерли, а “Золотое дно” все крутили и крутили как по обычному, так и по кабельному телевидению.
Вновь зазвучал голос Бена, тварь приблизилась к ней, до ноздрей Одри донеслись едкий запах пота и легкий аромат шампуня “Без слез”.
— А что думаешь ты, Хосс? Говори, парень.
— Лжет, па. — раздался голос Дэна Блокера.., и на мгновение плывущий по воздуху ребенок стал похожим на Блокера.
— Маленький Джо?
— Лжет, па.
— Рут-рут-рут-рут!
— Замолчи, Руги! — Это уже был Охотник Снейк. Какая-то фантасмагория. Охотник пропал, уступив место Бену Картрайту, этому суровому Моисею Сьерра-Невады. — Здесь, в Пондерозе, мы не жалуем лгунов, мэм. Не любим и тех, кто только и думает, как бы слинять. Так что прикажете с вами делать, мэм?
Не бейте меня, попыталась сказать Одри, но ни слова не сорвалось с ее губ, они даже не шевельнулись. Одри попыталась установить мысленную связь с Сетом, представила себе маленький красный телефон, только с именем СЕЛ на трубке.
Раньше она никогда не пыталась напрямую связаться с Сетом, но ведь и в такую передрягу она еще не попадала. Если демон захочет ее убить…
Она увидела телефон, увидела, как говорит по нему: “Не позволяй Тэку бить меня. Сет. Поначалу ты был сильнее его, я знаю. Ненамного, но сильнее. Если у тебя осталась хоть капелька власти над ним, пожалуйста, не позволяй ему причинить мне боль, не позволяй убить меня. Я несчастна, но не так несчастна, чтобы желать себе смерти. Я еще не хочу умирать”.
Одри искала в глазах мальчика что-то человеческое, принадлежащее Сету, но не нашла.
Внезапно ее левая рука резко поднялась и влепила ей увесистую пощечину по левой же щеке. Кожа вспыхнула огнем. Словно кто-то поднес к щеке мощную лампу.
А тут и правая рука возникла у нее перед глазами, словно змея, подчиняющаяся свирели факира. На мгновение рука замерла, потом пальцы сложились в кулак.
Нет, попыталась вымолвить Одри, пожалуйста, нет, пожалуйста. Сет, не позволяй этого. Но все было напрасно, кулак с такой силой врезал ей по носу, что из глаз посыпались искры, а по губам и подбородку потекла теплая кровь. Одри отшатнулась.
— Эта женщина — позор двадцать третьего столетия, — сурово заявил полковник Генри, голос его с каждой новой серией этого гребаного мультфильма Одри ненавидела все больше. — Ей надо показать, что она не права.
Тут вмешался Хосс:
— Совершенно верно, полковник! Мы должны показать этой сучке, кто в доме хозяин!
— Рут-рут-рут-рут!
— Я согласна с Руги! — произнесла Касси Стайлз. — Для начала подсластим ей пилюлю!
Одри уже шла, вернее, ее вели. Гостиная проплыла перед глазами, словно ландшафт за окном бегущего поезда. Щека горела. Болел нос. Во рту чувствовался вкус крови. Теперь Одри попыталась представить себе телефон мотокопов, с экранчиком, где видно лицо человека, с которым говоришь, попыталась представить, как она говорит с Сетом по этому телефону. “Сет, это я, твоя тетя Одри Уайлер. Ведь ты узнаешь меня, хотя мои волосы и другого цвета? Тэк заставил меня покраситься, чтобы я стала похожа на Касси. Выходя из дома, я должна затягивать волосы синей лентой, как Касси. Но это по-прежнему я, твоя тетя Одри, та, что заботится о тебе, во всяком случае, пытается заботиться. А вот теперь ты должен позаботиться обо мне. Не позволяй Тэку мучить меня. Сет, пожалуйста, не позволяй”.
Свет в кухне не горел, сумрак вызвал у Одри панический страх, но ее втолкнули на желтый линолеум (такой веселенький, когда он чистый), и тут мозг Одри пронзила жуткая мысль: а с какой стати Сету помогать ей? Даже если он получил ее сообщение и мог помочь? Удрать от Тэка — все равно что бросить Сета, а ведь именно в этом и состояли ее намерения. Если мальчик еще здесь, он знает это не хуже Тэка.
Рыдание вырвалось из груди Одри, когда запятнанные кровью пальцы правой руки нащупывали выключатель на стене рядом с плитой. Нашли, повернули.
— Подсласти ей пилюлю, па! — прокричал Маленький Джо Картрайт. — Подсласти, клянусь Богом! — Этот голос внезапно сменился пронзительным смехом робота Руги. Одри уже мечтала Одри посмотрела на мальчика, забыв про мед, который все еще мешал ей дышать. Затем сердце ее учащенно забилось. Ушел! Она это чувствовала, но…
— Он в доме, дорогой? Ушел в дом? Ты, это хочешь сказать? В какой дом?
— Дом. — повторил Сет, потом вновь пожал плечами и мотнул головой. — Делает.
Ну конечно. Не “дом”, а “строить” note 35. Не существительное, а глагол. Тэк строит. Тэк делает. Что же он делает?.. Впрочем, чего от него ждать, кроме новых бед?
— Он. — произнес Сет. — Он. Он. Он!.. Мальчик раздраженно стукнул себя кулаком по коленке, чего раньше Одри никогда не видела. Она взяла его ручонку, расправила пальцы.
— Не надо. Сет — К горлу Одри подкатила тошнота, желудок не желал мириться с таким количеством меда, но она сумела взять свой организм под контроль. — Не надо, не надо. Расслабься. Говори мне только то, что можешь. Если что-то сказать не удается, ничего страшного. — Ложь, конечно, но, если Сет начнет нервничать, то не сможет сказать и самой малости. Более того, может уйти от нее. Уйти в себя, дожидаясь возвращения Тэка.
— Он!.. — Сет потянулся к Одри, прикоснулся к ее ушам. Потом ладошками обхватил свои уши и согнул их вперед. Одри увидела, что и уши у него очень грязные, мальчик же целыми днями возился в песочнице. Глаза ее наполнились слезами. Но Сет продолжал пристально смотреть на нее, и она кивнула. Когда Сет старался. Одри могла его понять, а сейчас он старался.
Он слушает тебя, говорил мальчик. Тэк слушает тебя моими ушами. Разумеется, он слушал. Тэк Великолепный. Тэк с тысячью голосов (большинство из которых с техасским выговором) и всего с одной парой ушей.
