Отчаявшись подняться, Буч сел на землю и попытался восстановить дыхание.
Голова раскалывалась, ноги едва слушались. Он чувствовал себя раздавленным.
Такого позорного исхода нельзя было допускать. Дурацкая самонадеянность чуть не стоила ему жизни. Ну почему, сообщая об оружии, он не попросил подкрепления? Ведь знал же, что у него в руках — опасный преступник. Понадеялся на свои силенки, вот и получил. Сполна. Свою задницу спас, а Бэт защитить не смог.
Одному богу известно, что сделает с ней этот убийца.
Буч уткнул подбородок в колени и закрыл глаза. Горло жгло огнем, но его больше беспокоила голова. Эта чертова штука отказывалась работать. Мысли путались. Нехватка кислорода серьезно ударила по мозгам.
Все попытки сконцентрироваться тонули в глубоком тумане.
Мазохистские наклонности взяли верх, и в измученном сознании заметались картины прошлого. На глаза навернулись слезы. Пятнадцатилетняя девочка садится в незнакомую машину и машет ему из окна.
Старшая сестренка Дженни.
На следующее утро ее нашли в лесу, недалеко от бейсбольного поля. Изнасилованную, избитую и задушенную.
После этой истории Буч перестал спать по ночам. Прошло уже двадцать лет, а он так и не расстался с этой привычкой.
Бэт так посмотрела на него, прежде чем скрыться с этим убийцей… Где-то она теперь? Эта мысль заставила Буча сжать зубы и поползти в сторону участка.
— Господи, О'Нил. — В переулке послышались торопливые шаги Хосе. — Что с тобой?
— Объявляй в розыск. — Он с трудом узнал свой голос, сорванный, как если бы он два часа орал на футболе. — Белый мужчина, рост шесть футов шесть дюймов, вес двести семьдесят фунтов. Одет в черную кожаную куртку и кожаные штаны, носит солнцезащитные очки. Темные волосы до плеч.
Буч оперся рукой о стену.
— Предположительно, не вооружен: я изъял все при обыске. Наверняка скоро раздобудет себе новую пушку.
Сделав шаг вперед, он покачнулся.
— Господи Иисусе. — Хосе схватил его под руку, помогая удержаться на ногах.
Буч старался особо не наваливаться, но идти без посторонней помощи он не мог. Не подчинялись ноги.
— И белая женщина… — он осекся, — пять футов девять дюймов, длинные темные волосы. Одета в голубую юбку и белую рубашку… — Он замялся. — Бэт.
— Я знаю. Она звонила. — Хосе напрягся. — Я не уточнял подробностей. Да и судя по голосу, вряд ли она стала бы отвечать.
У Буча подогнулись колени.
— Ну-ка, детектив, — крепче подхватил его Хосе, — давай потихоньку.
Как только они переступили порог участка, Буч дернулся в сторону.
— Я поеду ее искать.
— Сначала присядем на эту скамейку и отдохнем.
— Не-ет…
Хосе чуть ослабил хватку, и Буч как подкошенный рухнул на пол.
Добрая половина участка ринулась на помощь. На фоне этих суровых парней в темно-синей форме со значками он чувствовал себя жалким слабаком.
— Я в норме, — отрезал он.
Нет ему оправдания. Что, если поутру Бэт найдут мертвой?
— Детектив, — Хосе присел на корточки и заглянул ему в лицо, — мы вызвали «скорую».
— Не нужно никакой «скорой». Разослали ориентировку патрульным постам?
— Рики этим сейчас занимается.
Буч медленно поднял голову.
— Господи, а что с шеей? — прошептал Хосе.
— Меня за нее подняли и подержали над землей.
Судорожно сглотнул.
— Оружие забрали?
— Да, вместе с наличными. Кто этот парень?
— Понятия не имею. Но будь он проклят.
Рэт поднялся на парадное крыльцо особняка. Дверь распахнулась прежде, чем он успел коснуться массивной бронзовой ручки.
На пороге стоял Фриц.
— Господин, я не знал, что вы…
Увидев Бэт, догген осекся.
«Э, да они, похоже, знакомы, — подумал Рэт. — Ладно, соблюдаем спокойствие, а то она и так уже на грани срыва».
— Знакомься, Фриц. Это Бэт Рэндалл.
Дворецкий, не отрываясь, смотрел на Бэт.
— Ты когда-нибудь впустишь нас в дом?
Фриц поклонился и кивнул.
— Конечно, господин. Мисс Рэндалл, наконец-то мне выпала честь познакомиться с вами.
Бэт остолбенела от изумления, но, когда догген выпрямился и отступил, пропуская их, натянуто улыбнулась и протянула ему руку.
От неожиданности дворецкий разинул рот и взглянул на Рэта, спрашивая разрешения.
— Вперед! — пробормотал тот, закрывая за собой входную дверь. Кто их поймет, этих доггенов, с их строгими правилами?
Фриц почтительно взял руку Бэт в ладони и прижал ко лбу, бормоча приветствия на каком-то древнем языке.
Бэт удивилась такому приему. Откуда ей было знать, что, протягивая Фрицу руку, она оказывает ему высокую честь. В их мире дочь принцепса принадлежала к верхушке аристократии.
Дворецкий сиял от удовольствия. Воспоминаний хватит ему на неделю.
— Мы пойдем в спальню, — сказал Рэт, когда догген выпустил наконец руку Бэт.
Тот замешкался.
— Господин, здесь Рэйдж. У него… небольшая неприятность.
Рэт чертыхнулся.
— Где?
— В ванной на первом этаже.
— Есть чем шить?
— Я уже все принес.
— Кто такой Рэйдж? — спросила Бэт, когда они шли через холл.
Рэт указал на дверь кабинета.
— Подожди меня здесь.
Она не отреагировала и пошла за ним дальше.
Рэт оглянулся и ткнул в ее сторону пальцем.
— Это не просьба, а приказ.
— Я не собираюсь нигде ждать.
— Черт возьми, делай, как я сказал.
— Нет.
Она сказала это тихо и уверенно, бросила ему вызов.
— Ладно: считай, я тебя предупредил. Можешь попрощаться со своим ужином.
Направляясь к ванной, Рэт через весь коридор чувствовал запах крови. Судя по всему, дело было дрянь. Как жаль, что из-за своего упрямства Бэт теперь это все увидит.
Он распахнул дверь и встретился взглядом с Рэйджем. Вампир держал руку над раковиной. Кровью было залито все. Темная лужа на полу, маленькое озеро на мраморной столешнице.
— Рэйдж, старина, что случилось?
— Располосовали руку до самой кости, прямо по вене. Этот гад хорошо поработал. Хлещет, как из крана…
С большим трудом Рэт мог различить движения брата. Здоровая рука опускалась вниз к плечу, затем поднималась вверх. Вниз к плечу и опять вверх.
— Ты его прикончил?
— Обижаешь…
— Господи, — прошептала Бэт. — Боже ты мой! Он сам зашивает рану?
— Какая милашка. Ты откуда?
Рэйдж застыл с поднятой, держащей иголку рукой.
В ответ раздался сдавленный кашель. Рэт оттер Бэт от двери, загородив собою проем.
— Помощь нужна?
Это была, скорее, дань вежливости. С таким хреновым зрением трудно зашивать не то что чужие — собственные раны. Ему приходилось обращаться за помощью к братьям и Фрицу. В такие моменты Рэт презирал себя за слабость.
