Джейд передалась ее тревога. Ровена умела управлять чужим настроением.
— Поговорить о чем? — осторожно спросила Джейд.
— О том, что с вами будет дальше. Он останется человеком?
— Изменять его — противозаконно, — медленно и раздельно проговорила Кестрель.
— Все, что мы делали на этой неделе, противозаконно, — заметила Ровена. — И если они снова обменяются кровью… Что ж, достаточно еще пары раз. Ты хочешь, чтобы он стал вампиром?
Джейд об этом не думала. Она считала, что Марк хорош такой, каков он есть. Но, может, он сам не захочет оставаться таким?
— А что ты собираешься делать? — обратилась она к Эшу, медленно спускавшемуся по лестнице.
— С чем? — сонно и раздраженно спросил Эш.
— С твоим духовным супружеством. Мэри-Линетт останется человеком?
— Меня это тоже волнует, — добавила Ровена. — Ты думал об этом, Эш?
— Я не умею думать по утрам. У меня мозги еще не включились.
— Сейчас уже почти полдень, — язвительно заметила Кестрель.
— Меня не волнует, который час. Я еще сплю.
Эш побрел в кухню.
— Но вам не стоит беспокоиться, — оглянувшись, добавил он более бодрым тоном. — Потому что я ничего не намерен предпринимать по отношению к этой девушке, а у Джейд не будет никаких дел с ее братом. Потому что мы уедем домой.
Эш исчез.
У Джейд тяжело застучало сердце. Эш мог вести себя сколь угодно легкомысленно, но в его словах чувствовалась твердая решимость. Она взглянула на Ровену.
— Мэри-Линетт действительно его духовная супруга?
Ровена откинулась назад, ее каштановые волосы заструились водопадом по зеленой парче дивана.
— Боюсь, что да.
— Но как же тогда он может уехать?
— Ну… — Ровена колебалась. — Духовные супруги не всегда остаются вместе. Иногда это бывает слишком трудно — огонь и молния, сильные страсти… Некоторые люди не выдерживают.
«Может быть, мы с Марком — не настоящие духовные супруги, — подумала Джейд. — И может, это к лучшему. Не так тяжело».
— Бедная Мэри-Линетт, — сказала она.
А в ее мозгу отчетливо прозвучало: «Почему никто не скажет: «Бедный Эш»?»
— Бедная Мэри-Линетт, — повторила она.
В гостиную снова вошел Эш.
— Послушайте. — Он сел на резной стул из красного дерева. — Нам нужно толком во всем разобраться. Дело не просто в том, что я хочу вернуть вас домой. Я не единственный, кто знает, что вы здесь.
Джейд застыла.
— Ты кому-то сказал? — почти радостно спросила Кестрель.
— Когда созвали семью, чтобы объявить о вашем исчезновении, там был еще кое-кто. И этот кое-кто был рядом со мною, когда я понял, куда вы могли сбежать. А он — очень сильный телепат. Считайте, что вам повезло: мне удалось убедить его, что я сам сумею вернуть вас.
Джейд пристально глядела на него. Она действительно считала, что ей повезло. Одно только странно: с чего это вдруг Эш стал так беспокоиться о ней, и о Ровене, и о Кестрель… да и вообще о ком-либо, кроме себя самого. Может быть, она не так уж хорошо знает своего брата?
— Кто это? — очень серьезно спросила Ровена.
— Да так, никто. — Эш откинулся на спинку стула, угрюмо глядя в потолок. — Всего-навсего Квин.
Джейд вздрогнула. Квин… Эта змея! У него не сердце, а кусок льда, и он презирает людей. Этот тип из тех, кто даже Закон Царства Ночи прибрал бы к рукам, если бы решил, что правосудие вершится недостаточно строго.
— Он вернется в понедельник узнать, справился ли я со своим поручением, — предупредил Эш. — И если нет, то все мы умрем — и вы, и я, и ваши маленькие человеческие друзья.
— Значит, мы должны до понедельника что-то придумать, — сказала Ровена.
— Если он захочет попробовать на нас свои штучки — что ж, мы готовы сражаться.
Джейд стиснула Тигги, котенок недовольно заворчал.
Мэри-Линетт спала мертвым сном. Ей снились необычные яркие сны: звезды, которые светили гораздо ярче, чем прежде, и разноцветные звездные облака, мерцающие, как северное сияние. Снилось ей, что она посылает телеграммы астрономам в Кембридж и Массачусетс, чтобы зарегистрировать свою заявку на открытие еще одной сверхновой звезды. Она впервые увидела ее своими новыми удивительными глазами… глазами, которые — и это было видно в зеркале — целиком состояли из одного зрачка, как у совы или у кошки…
Затем она стала совой, в головокружительном броске ринувшейся вниз из дупла сосны. Она схватила когтями белку, и ее захлестнула волна бурной радости. Убивать было так естественно! Все, что требовалось, — это лететь как можно быстрее и ловко схватить когтями добычу.
Затем ее сверху накрыла тень. И во сне к ней пришло тоскливое понимание, что охотник и сам может быть добычей… Кто-то гнался за ней…
Мэри-Линетт проснулась, ничего не соображая. Она не понимала не только, где она находится, но и кто она — Мэри-Линетт или охотник, которого преследует кто-то страшный, сверкая в лунном свете белоснежными зубами. И даже спускаясь по лестнице, она все еще не могла стряхнуть с себя гнетущее чувство.
— Привет, это у нас нынче завтрак или обед? — насмешливо приветствовал ее Марк.
— И то и другое, — ответила Мэри-Линетт, усаживаясь на семейную кушетку с двумя ломтиками козинаков в руках.
Марк наблюдал за ней.
— Ну, и что ты думаешь обо всем этом?
Мэри-Линетт сорвала зубами обертку с козинаков.
— О чем?
— Сама знаешь.
Да, Мэри-Линетт знала. Она быстро огляделась вокруг, чтобы убедиться, что Клодин их не слышит.
— Не думай об этом.
— Почему?
Не дождавшись ответа, Марк продолжил:
— Только не говори, что ты еще не задумывалась о том, каково это: лучше видеть, лучше слышать, быть телепатом… и жить вечно! Мы могли бы дожить до трехтысячного года! Представляешь — войны роботов, переселение на другие планеты… Так что не рассказывай мне, что тебе это совершенно не интересно.
Но сейчас Мэри-Линетт могла только вспомнить строчку из поэмы Роберта Сервиса:[8] «И ночные небеса пылали светом, трепетным, волнующим огнем…»
— Мне интересно, — сказала она. — Но в этом нет смысла, потому что они делают то, чего мы не можем делать. Они убивают.
Она поставила на стол стакан с молоком. Похоже, у нее пропал аппетит. Хотя нет, не пропал… но не в этом ли все дело? По идее, ей должно было бы стать дурно при одной только мысли об убийстве, о высасывании крови из теплого тела.
Но ей становилось только страшно. Мэри-Линетт боялась того, что ожидает ее в этом новом, изменившемся мире… И еще она боялась самой себя.
— Это опасно, — громко произнесла она, обращаясь к Марку. — Как ты не понимаешь? Мы влипли… Это Царство Ночи — место, где происходят страшные вещи. Это тебе не то что просто провалиться на экзамене. Это…
