– Эти уродцы? – Она по-прежнему не могла связать их с Джулианом.
Без каких-либо эмоций он сказал:
– Это то, чем мы становимся. Это то, чем стану я. Это неизбежно.
Дженни покачала головой.
– Как? – спросил Зак.
«Его это не испугало, – подумала Дженни. – Взгляд фотохудожника: он находит уродливые вещи интересными».
– Они действительно так выглядят? Или это для того, чтобы напугать нас? – услышала она свой собственный голос.
Странно затуманившиеся глаза Джулиана встретились с ее глазами.
– Это их настоящая форма. – Он оглядел их без всяких эмоций, – Мы рождаемся идеальными, – продолжал он без скромности или высокомерия. – Но когда стареем, становимся уродливыми. Это неизбежно: внешние изменения отражают внутреннюю сущность, – пожал он плечами. – Мы превращаемся в монстров.
«Стихотворение. Стихотворение на столе у дедушки», – вспомнила Дженни.
Она наконец-то поняла его. Она никогда не догадалась бы об этом по внешности Джулиана, никогда бы не смогла представить его таким.
Сейчас она старалась прогнать это видение – портрет Джулиана, такого же уродливого, как они, такого же испорченного. С ним не могло этого случиться, но он утверждает, что это неизбежно.
– Но я не знаю, что они сейчас здесь делают, – продолжал Джулиан, как будто не подозревая о ее реакции. – Это не их игра, они ничего не могут с этим поделать.
– Ты ошибаешься, – возразило существо с глазами крокодила.
Его голос, однако, был неожиданно красивым и звонким, как легкая мелодия.
– Это игра стала нашей, когда она украла у нас добычу, – добавил другой, чей голос звучал так, словно он наглотался рыболовных крючков.
– Кто украл вашу добычу? – прокричал Том.
Дженни показалось, что пол под ней вдруг внезапно провалился. Ее пальцы и ладони закололо, как будто по ним прошел электрический ток. Она посмотрела на Джулиана.
Джулиан застыл, держа руки в карманах, сурово глядя на Сумеречных людей. Его брови ежеминутно поднимались, а голова слегка отклонилась назад.
Он, по-прежнему без эмоций, перевел взгляд на Дженни.
– Она забрала старика, – объяснил третий шелестящим, как падающий снег, голосом. – И двух мальчишек, они тоже были нашими жертвами. Мы охотились за ними. Они принадлежали нам.
Голоса вдруг слились в один.
– Старик был нашим по праву, – настаивал голос, похожий на медный гонг.
– По праву крови, – ворчал густой гадкий голос.
– Он заключил сделку – его жизнь принадлежала нам, – добавил голос, похожий на удар плети.
– Но вы покончили со стариком? – заметил Джулиан.
– Мы не закончили наслаждаться им.
– Он был наш навсегда.
– А мальчишки… – вмешался холодный, как зимний ветер, голос. – Мы только начали терзать.
«Я рада», – болезненно подумала Дженни.
Она была рада, что спасла и дедушку тоже, спасла от вечности с этими монстрами. Но она по-прежнему боялась.
Высокий Сумеречный человек сделал шаг вперед. Он посмотрел вниз на Дженни своими крокодильими глазами – безжалостными и злобными.
– Она украла у нас их души, – сказал он. – И теперь ее жизнь принадлежит нам. Она наша жертва.
Внезапно из всех углов комнаты раздался нарастающий шум. Он рождался из красивых звуков, перемежающихся вопящими, лающими нотами. Сумеречные люди смеялись.
– Убирайтесь отсюда, сумасшедшие ублюдки! Убирайтесь! – закричала Ди и набросилась на монстров с кулаками.
– Нет! – крикнула Дженни, бросаясь за ней. – Ди!
Она сделала это не раздумывая, и Том последовал за ней, готовый остановить Ди или помочь ей.
Дженни боялась, что Сумеречные люди убьют Ди. Джулиан способен отшвырнуть ее в другой угол комнаты без особых усилий. Но Сумеречные люди лишь все громче и громче смеялись – и исчезали, куда бы ни била Ди. Ее руки и ноги ни разу не попали в цель.
Ди задыхалась, она была без сил, когда подоспели Дженни и Том.
Пока Дженни успокаивала Ди, к ней вернулась способность думать. Она взглянула на Джулиана, который стоял на прежнем месте, внешне не тронутый зрелищем безумствований Ди. Он выглядел отстраненным – не усталым, как раньше, а безучастным.
Дженни перевела взгляд на того, у которого были глаза крокодила. Она собралась с силами, прежде чем обратиться к нему:
– Вы говорите, раз я освободила душу дедушки, у вас есть права на меня?
– По закону ты наша, – ответил высокий Сумеречный человек. – Мы можем забрать тебя, – Он неожиданно взглянул на Джулиана. – Закон нельзя изменить.
– Я знаю, что закон нельзя изменить, – сказал тот ровным голосом.
– Она обманула нас десять лет назад, но сейчас она принадлежит нам, – раздался мелодичный голос, от которого у всех побежали мурашки.
А потом все произошло очень быстро. Темная пелена окружила Дженни, отделив ее от Тома и Ди. Она услышала, как закричал Том. Пелена касалась ее тела, как холодные руки. Ледяной ветер свистел в ушах. Ее тащили прочь, так же, как тащили в чулан дедушку много лет назад.
15
Затем раздался нечеловеческий крик, потому что если бы это кричал человек, Дженни подумала бы, что это Том. Это даже были не совсем слова, а скорее энергетическая волна. И энергия эта была явно отрицательной.
Пелена рассеялась. Дженни могла видеть. Она стояла, тяжело дыша, радом с одним из входов в помещение. Том и Ди трясли головами, вытирали руками лица, как будто хотели избавиться от чего-то. Они тоже тяжело дышали. Все, казалось, были на грани истерики. Но крик исходил от Джулиана.
Он стоял в центре помещения. Отчаянная надежда зародилась у Дженни: может, он что-нибудь сделает. Но в следующее мгновение эта надежда рассыпалась в прах.
– Ты знаешь закон, – мягко повторил высокий Сумеречный человек.
И Джулиан опустил глаза.
«Они играют с нами, – догадалась Дженни, – И с Джулианом тоже. Им нравится смотреть, как кто-то страдает. Они остановились не потому, что он закричал, а потому, что хотели насладиться этим подольше».
Еще один Сумеречный человек заговорил. У него была красновато-коричневая кожа с пятнами, напоминающими ожоги, белок одного глаза заплыл кровью.
– Ничто не может помешать нам забрать ее – если только кто-то не захочет пойти вместо нее.
Сердце Дженни стукнуло несколько раз, прежде чем она осознала это. Она больше ни о чем не думала. Потом она вспомнила! Они сказали дедушке то же самое. Жизнь за жизнь. Кто-то должен пойти вместо нее. И это сделал ее дедушка, а сейчас Дженни освободила его и расторгла сделку, вернув все к началу.
Потом она услышала голос, спокойный и беззаботный. Это был голос человека.
– Я пойду. – Том сделал шаг вперед.
Он произнес это так, как будто предлагал сходить за пиццей для бейсбольной команды. Он выглядел почти легкомысленным, и на его лице не было ни капли страха.
Какое-то мгновение, ни о чем не думая, Дженни просто гордилась им. Горячо, страстно гордилась, что семнадцатилетний юноша, который месяц назад еще даже не слышал о Сумеречных людях, мог вот так смело стоять перед ними.
«Вот как я хочу умереть, – подумала Дженни, и странное душевное спокойствие охватило ее. – Я хочу сделать это как следует, если это должно произойти. Надеюсь, у меня хватит смелости».
Нельзя отдавать им Тома. Она никогда не допустит этого.
Прежде чем она успела это сказать, раздался короткий дикий смешок. Ди с блестящими, как у ягуара, глазами стояла рядом с Томом, вскинув голову. Она была красива, как ночная богиня или какая-нибудь богиня войны, готовая защитить, свой народ. Она ухмылялась, и эта варварская ухмылка так контрастировала с тонкими чертами ее лица! Такую ухмылку Дженни не видела с тех пор, как Ди обидела Одри.
– Нет, – сказала она Тому. – Ты не пойдешь. Пойду я. – Она часто дышала и смеялась, – казалось, она полна энергии. – Ты нужен Дженни, тупица. Она никогда тебя не отпустит. Пойду я.
– Не вмешивайся, Ди, – мягко возразил Том.
Его глаза были странно спокойны, даже мечтательны, но в голосе слышалось что-то пугающее.
