Ужас вытащил Гаррета из темноты, заставил открыть глаза и откатиться от опускающегося лезвия лопаты, но сон и дневная тяжесть мешали. Он с болезненной медлительностью поднял руки, чтобы отвратить удар.
— Не нужно, — сказал он.
Кто-то схватил его за руку.
— Гаррет, проснись. У тебя кошмар. Все в порядке.
Слова достигли слуха, но мозг не сразу распознал их. Зрение, сфокусировавшись, обнаружило лицо Лин; никакого человека с лопатой; но мозг по-прежнему был в смятении. Лин? Где он? Матрац под ним свидетельствовал, что он дома. Но как…
Его охватила паника. Он сел. Лин! Она застала его на его необычной постели! И голого, под одной-единственной простыней, вспомнил он, натягивая простыню к подбородку.
— Лин, что ты здесь делаешь? Как ты вошла? Который час?
Она села на край кровати.
— Сейчас два часа дня. Я пришла, потому что позвонила твоя мать. Она пытается связаться с тобой с пятницы. Увидев твою машину, я поняла, что ты дома, но пять минут без всякого результата звонила в дверь, поэтому воспользовалась твоим запасным ключом.
С сегодняшнего дня никаких запасных ключей в тайниках. Что если бы над ним стоял враг, как Джонатан Харкер из кошмара? Он был бы бессилен защитить себя.
— Почему ты отключил телефон? — спросила Лин.
Отключил телефон? О, да… он вспомнил теперь. В пятницу. Он вздохнул.
— Я забыл об этом.
— Я его включила. Лучше позвони матери, пока у нее не случился сердечный приступ. — Лин начала вставать, но остановилась. — Зачем тебе надувной матрац на верху постели? И как ты можешь спать под одной простыней? Здесь холодно.
Он уклонился от ответа.
— Я позвоню… если ты дашь мне возможность встать и одеться.
Она направилась к двери спальни.
— Не возись слишком долго.
Он надел первое попавшееся: джинсы и лыжный свитер. Джинсы раньше были тесны, теперь свисали. Он добавил пояс, затянув его на четыре отверстия туже, чем обычно, и сунул в кобуру запасной пистолет.
Он торопливо брился, когда услышал слова Лин:
— Гаррет, сколько лет этой еде в холодильнике?
Он выронил бритву и побежал в кухню.
Лин стояла перед холодильником, открывая крышку термоса.
— Я хотела приготовить что-нибудь поесть, но все либо заплесневело, либо высохло.
— Не открывай! — Он выхватил у нее термос. Она смотрела на него, раскрыв рот. Он, запинаясь, объяснил: — Это… жидкий протеин, часть моей диеты. Он… должен постоянно находиться в холодильнике. — Тщательно закрыв крышку, он поставил термос в холодильник.
Лин нахмурилась.
— Это все, что ты ешь?
— Конечно, нет, — солгал он. — Просто я не ем дома.
Он закрыл холодильник и, потея, выпроводил ее из кухни. Не слишком ли много она увидела? Начнет подозревать? Он хотел бы подумать, но мозг по-прежнему был в смятении, и только одна мысль оставалась ясной: бежать!
— Тебе нужно больше есть, — сказала Лин. — Слишком быстро терять вес вредно, а ты выглядишь истощенным.
Как он ни восхищался ей, сейчас ему хотелось выбросить ее из квартиры. Ее озабоченность приводила его в ужас.
— Спасибо, что зашла.
— Я хочу слышать, как ты звонишь матери, прежде чем уйду.
Он не вздохнул: это показало бы ей, как ему нужно, чтобы она ушла.
— Мама утверждает, что ты мертв, — сказала ему мать, — а ты знаешь, как ее Чувство действует на других. Почему бы тебе не навестить нас? Она тебя увидит сама.
— Может, в этот уик-энд, — сказал он, — если будет время.
— Джудит хочет поговорить с тобой.
— Джудит? — Он ощутил новый страх. — Что-то случилось с Брайаном?
— Нет. Другое. Она тебе расскажет.
— А ты знаешь?
Она медлила, вела себя необычно, и он понял, что она знает.
— Расскажи. Пусть не застанут меня врасплох.
— Ну что ж. — Он слышал, как она перевела дыхание. — Она хочет получить твое разрешение, чтобы Деннис усыновил Брайана.
Эта простая фраза заставила его забыть нетерпеливое желание избавиться от Лин и быстрее отправиться в регистрацию, чтобы проверить данные о Дарлинг.
— Что? Можешь сказать ей… нет, я сам скажу!
Он бросил трубку. Снова поднял и набрал номер Джудит. Никто не ответил. Набрав справочную, он спросил номер родителей Джудит. Воскресенья она часто проводила там.
— Привет, Гаррет, — осторожно начала Джудит, когда мать передала ей трубку. — Как дела?
— Что это значит? Ты хочешь, чтобы твой муж усыновил Брайана? Почему я должен давать согласие?
У нее перехватило дыхание.
— Прощай, вежливость. Нет, ничего, — сказала она кому-то. — Минутку, Гаррет. — Он слышал, как она закрыла дверь, другие звуки исчезли. — Ну, вот. Я думала, ты согласишься, потому что ты любишь Брайана и желаешь ему добра. Брайан и Деннис хорошие друзья и…
— Пусть остаются друзьями, но я отец. И останусь отцом.
— Ему нужен постоянный отец, такой, который бы все время был с ним. А ты? Хорошо, если он встречается с тобой три-четыре раза за год.
— Ты настояла, чтобы вы переехали. Работа не позволяет мне…
— Твоя работа — это твой выбор. — Он ясно почувствовал горечь в ее словах. — Не обязательно быть занятым двадцать четыре часа в сутки, но ты хотел именно этого. Ты предпочел работу Брайану и мне.
Боже! Опять… две минуты разговора — и мы в прежней ловушке.
— Джудит, я не хочу начинать сначала.
— Если Брайан будет усыновлен, за тобой все равно сохранится оплата.
Она считает, что может купить Брайана для своего драгоценного Денниса?
— Забудь об этом! — яростно сказал он. — Брайан мой сын, и я его никому не отдам!
Он швырнул трубку, весь дрожа, и обнаружил, что Лин сочувственно смотрит на него. И вся тревога, связанная с ее пребыванием, обрушилась снова на него холодным потоком. Не давай ей задумываться.
— Мне пора. Груды отчетов, — сказал он. — Еще раз спасибо, что зашла. Я высоко ценю твою заботу.
— Навестишь сегодня Гарри?
Он прихватил лыжный свитер и начал выпроваживать ее.
— Конечно. Можно взять запасной ключ? Спасибо. — Он сбежал перед ней по ступенькам на улицу, говоря через плечо: — Приду вечером.
Отъезжая от обочины, он в зеркале заднего обзора видел Лин. Она задумчиво смотрела ему вслед. Он вздрогнул. Она застала его спящим! Почти увидела кровь в термосе. Если они с ней и с Гарри останутся друзьями, раньше или позже он ошибется, выдаст себя чем-нибудь. Нужно как можно быстрее отыскать Лейн, позаботиться о ней и покинуть город, раньше чем он проснется как-нибудь утром и обнаружит, что над ним занесен деревянный кол.
