должно быть, принадлежал членам Черепашьей семьи, тогда как шахтеры, должно быть, жили в лачугах на другом конце города.
- Но как это возможно? - Сказал Трент.
- Мы не пользовались презервативом, помнишь? Ты же не хотел с ним.
- Нет, я имею в виду, что мы занимались сексом только один раз. Откуда ты знаешь, что уже беременна?
- Я просто знаю, - сказала Лорен. Она посмотрела на него с улыбкой и потерла живот. - Я чувствую, как твоя частичка растет во мне.
Трент посмотрел на нее, когда она подняла свою грязную рубашку и открыла ему свой живот. Меньше всего ему хотелось заводить ребенка от этой психованной цыпочки, но мысль о ребенке внутри нее возбуждала его.
- Я хочу, чтобы ты вставил в меня еще раз, - прошептала она.
Она подошла к нему и потерла рукой его пенис через гидрокостюм. Он был уже возбужден, прежде чем она прикоснулась к нему.
- И еще один, - сказала она. - И еще, и еще. Трахни меня еще раз. Я хочу, чтобы мой живот раздулся от твоих детей.
Трент тяжело дышал, когда она поглаживала его член. Если бы на нем не было костюма, он бы трахнул ее прямо здесь.
- Давай найдем комнату наверху, - предложил он.
Она дико улыбнулась и кивнула.
* * *
Лорен лгала, что беременна. Она сказала ему это, потому что знала, что это его заведет. Заполучить Трента – это все, что ее волновало, даже если ей придется лгать и обманывать, чтобы сделать его своим.
Поскольку Лорен обладала даром чтения языка тела, она всегда знала, что возбуждает людей. Она могла определить самый темный изгиб человека, самое глубокое желание, самый странный фетиш, просто обратив внимание на то, как он кашляет или чистит ногти. И что она знала о Тренте, так это то, что единственное, что могло его отвлечь, это идея оплодотворения женщин.
Трент никогда не надевал презервативы, когда занимался сексом. Его это не интересовало. Он также не стал бы заниматься сексом с женщинами, если бы знал, что они не овулируют и не способны иметь детей. Если у девушки не было ни малейшего шанса забеременеть, то у него не было бы даже эрекции. Ему нужно было верить, что он делает женщину беременной во время секса.
Он не хотел детей, он не хотел жениться, он просто хотел оплодотворить как можно больше женщин. И если он находил женщину, которая ему нравилась, это становилось его миссией: сделать все возможное, чтобы она забеременела. Даже если ему придется напоить ее или подсунуть ей таблетку, когда она отвернется, он все равно оплодотворит эту женщину. Он вложит в нее своего ребенка, хочет она того или нет. Затем он переходил к следующей девушке, распространяя свое семя во все чрева, какие только мог найти – пока оно было плодородным и внутри девушки, достаточно красивой, чтобы иметь потомство.
- Мое чрево жаждет твоего ребенка, - сказала Лорен, облизывая губы, и потянула его вверх по лестнице. - Вырасти его внутри меня. Дай мне близнецов. Троих. Сделай мой живот таким большим, что бы я даже не смогла ходить.
Трент понятия не имел, насколько горяча Лорен, пока она не начала говорить таким образом. Он очень надеялся, что она беременна. А если еще нет, то он хотел убедиться, что так оно и будет.
В старших классах он был ответственен за пять беременностей. Три из них закончились абортами, одна – рождением ребенка, которого отдали на усыновление, и еще одна – рождением ребенка, мать которого не хотела иметь ничего общего с Трентом. В колледже у него было гораздо больше сексуальных контактов, чем в старших классах, но поскольку он редко помнил имена или лица женщин, с которыми спал, он не знал, сколько беременностей сделал.
- Надеюсь, здесь еще есть кровать, - сказала Лорен, открывая дверь в хозяйскую спальню.
Поскольку она стояла спиной к комнате, когда тянула Трента вперед, она не видела, что было позади нее. Но она услышала шепот. Глаза Трента расширились, он отдернул ее руки и вытащил мачете.
- В чем дело? - Спросила Лорен тихим и испуганным голосом.
Она обернулась и увидела их. Они просто стояли там, в темноте, прижавшись друг к другу. Неподвижные, как манекены.
- Дети... - сказала она.
Около семи маленьких девочек в рваных бесцветных платьях повернулись к ним лицами. Их волосы были редкими и седыми, как у трупов, и то немногое, что осталось на их скальпах, закрывало их лица.
Трент попятился, мачете дрожало в его руке.
- Пошли отсюда, - крикнул он.
Лорен не последовала за ним. Она шагнула вперед, в комнату с девочками.
- Эй? - спросила она.
Они не двигались. Просто стояли и шептались друг с другом. Она не могла понять, о чем они говорят. Она даже не видела, как шевелятся их губы.
- Вы в порядке? Что вы здесь делаете в темноте?
- Отойди от них, - сказал Трент, спускаясь по лестнице.
- Они не причинят тебе вреда, - сказала Лорен. - Они всего лишь дети.
Лорен опустилась на колени и убрала волосы с лица одной из девочек. Затем она отпрыгнула назад от того, что увидела. Там ничего не было. Ни глаз, ни носа. Казалось, что у ребенка когда-то были глаза, но кожа вокруг глазниц заросла. Ее нос выглядел так, словно растаял на лице, а рот был просто безгубой щелью на лице.
Ребенок шагнул вперед, протягивая руки. Из щели вырвалось хриплое дыхание. Лорен повернулась и побежала вниз по ступенькам вслед за Трентом.
- Это не люди! - закричала она. - Это монстры!
В гостиной из комнат вышли еще несколько детей, бесшумно шагая к ним с протянутыми руками. Прежде чем Трент и Лорен успели среагировать, дети схватили их.
- Отъебитесь от меня, - завопил Трент, отдергивая их руки.
Но их там было слишком
