— Вэнделл? — повторяет Мэг. — Ваша цена?
— Да. — Я тянусь за рюкзаком. — Штука за лягушку — это по-честному.
Тишина.
— Вэнделл? — Мэг машет рукой у него перед носом. — Джонни хочет дать вам деньги за лягушку.
— Деньги? А… мне не нужны деньги.
Он снова поворачивается к окну.
Что случилось с этим типом? Но потом я, кажется, понимаю.
— Мы обещаем, что не станем ее здесь выпускать. Нет, сэр. Лягушка сразу же вернется в Алорию. На самом деле это принц. А человек же не может быть не аборигенным видом?
— Дело не в этом.
Вэнделл отходит от окна и начинает рыться в своем столе.
Мне нужна эта лягушка. Кто знает, правильно ли он вообще ее кормит, достаточно ли у нее воздуха. Может, принц Филипп голодает, потому что отказывается есть насекомых.
Вэнделл достает из стола бинокль и, вернувшись к окну, подносит его к глазам. Он будто пытается определить чье-то местонахождение. Потом жестом подзывает меня и протягивает мне бинокль.
— Погляди.
Я смотрю. Трава. Высокая трава. И песок. В песке большое углубление. Его обнюхивает олень в поисках воды.
— Так что? Это углубление?
— Посмотри на его края, — говорит лесничий.
Теперь я вижу, что углубление имеет вытянутую форму, как ступня. А в конце этой ступни… пальцы! Это след. След величиной почти с целого оленя. У кого могут быть такие большие ноги?
— Нас окружили гиганты.
Вэнделл читает мои мысли.
— Э-э… гиганты?
— Да, гиганты. Нас осаждают гиганты, их двое, но двое таких — это более чем достаточно. Вот кто съел того оленя. И никто — ни Управление по охране окружающей среды, ни полиция округа Монро, ни клуб «Сьерра», ни национальная гвардия — никто мне не верит!
Я снова смотрю на след. Гиганты. Их не бывает. И тут я вспоминаю, что мама рассказывала мне легенду о великане, живущем на Флорида-Кис, как люди травят байки о снежном человеке или лох-несском чудовище. Я никогда во все это не верил, конечно. Но тогда я не верил и в ведьм, и в говорящих животных, и в волшебные мантии.
— Ты же веришь мне? — говорит Вэнделл.
Я киваю.
— И я знаю, что ты можешь мне помочь. Ты можешь убить их.
— Конечно могу… что?
Я опускаю бинокль и в изумлении смотрю на него.
— Что? — одновременно говорит Мэг.
— Ты можешь убить гигантов. — Вэнделл уже улыбается, абсолютно счастливый. — Ты молод. Силен. Тебя выбрала принцесса для поисков своего брата. Ты уже побеждал силачей, так что я знаю, что ты сможешь решить мою небольшую… э-э… гигантскую проблему.
— Но…
— Убей великанов — и получишь лягушку. Иначе я продам ее на сайте eBay.
— Но это может противоречить правилам на eBay, и вас могут забанить.
— Думаешь, я буду очень переживать, если меня забанят на eBay?
И тут он снова начинает плакать.
— Если я не сделаю что-нибудь с этими гигантами, — говорит Вэнделл в промежутках между всхлипываниями, — все олени погибнут и я буду за это отвечать.
Мэг протягивает руку и похлопывает его по спине. Я смотрю на нее скептически.
— А вы не пытались показать Управлению по охране окружающей среды фотографии этих следов? — спрашивает она. — Или фотографии самих гигантов?
Он кивает.
— Все думают, что они поддельные, как снимки лох-несского чудовища. — Лесничий открывает ящик стола и вынимает две фотографии. Большую часть великанов закрывают деревья, изображение размыто, и действительно кажется, что это подделка. — Люди уже много лет распространяют слухи о гигантах во Флориде. Их называют скунсовыми обезьянами. И никто в них не верит. А если я буду настаивать, то могу потерять работу.
Говорят, нельзя судить человека, если не прошел в его обуви хотя бы пару километров. Я смотрю на обувь Вэнделла — это настолько поношенные нефирменные туристические ботинки, что я не хотел бы в них сделать и шагу. У него действительно гигантские проблемы.
— Мы даже и рассматривать не будем возможность сражения с великанами, если сначала не увидим лягушку, — слышу я голос Мэг.
Лесничий поднимает свое залитое слезами лицо.
— Она у меня прямо здесь, — Вэнделл подходит к аквариуму с жабами и лягушками. Опускает туда руку и достает мокрую квакающую лягушку, гораздо меньше той, которую я видел на Ки-Ларго. — Познакомьтесь с Alorius marinus.
Лягушка писает ему на руку. Он не реагирует.
У нее красно-оранжевое пятнышко и семейная родинка. Это принц. Без вариантов. Но лесничий держит лягушку на расстоянии. Если бы я мог просто схватить ее… Я снимаю со спины рюкзак, собираясь надеть мантию. Если бы получилось достать мантию, дотянуться до лягушки и…
Мэг. Мне нужно еще забрать Мэг.
За одну эту секунду моих сомнений Вэнделл понимает, о чем я думаю.
— О нет, не получится, — Он отдергивает руку с лягушкой, — Ты ведь пытался ее взять?
— Он просто пытался достать вот это, — Мэг показывает ему наушники.
— Наушники? — Лесничий так крепко сжимает принца, что я боюсь, как бы он его не раздавил, — Не похоже.
— Они специальные, должны помочь мне с ней поговорить — если это, конечно, правильная лягушка. Попробуйте сами.
Вэнделл пытается одной рукой вставить их в уши. Я не предлагаю помощи. Мантия уже у меня в руках, Мэг рядом со мной в полной готовности. Если он уронит лягушку — мы ее схватим.
Но он не роняет. А вставляет наушники и смотрит на меня.
— И что теперь?
— Скажите «Привет». Посмотрите, поймет ли он вас.
— Привет, малыш, — Вэнделл наклоняет голову к лягушке. — Как дела? Насекомые хорошие?
Она громко квакает, потом дует на волосы Вэнделла, так что они встают дыбом, в результате чего мы все подпрыгиваем. Лесничий вытаскивает наушники.
— Что он сказал? — спрашиваю я.
— Он назвал меня не очень хорошим словом.
— Ему не нравится быть в плену. Вы должны отдать его мне.
— Ему не нравится, как его здесь кормят, а тебе я его отдам, когда ты убьешь этих гигантов.
— Дайте мне поговорить с ним.
Я протягиваю руку.
Я надеюсь, что он даст мне лягушку или хотя бы опустит ее на пол. Но он дает мне только наушники. Я их вставляю и наклоняюсь очень близко к лягушке, все еще пытаясь найти хоть какую-нибудь возможность…
— Меня прислала Викториана, — шепчу я.
Секунду лягушка молчит, потом все-таки отвечает:
— Викториана? Что ти знаешь о Викториане?
— Она остановилась в отеле, где я работаю, в Саут-Бич. Она послала меня, чтобы…
— Моя сестра — бессердечная тусовщица, ждать от нее забота о своей семье так же бесполезно, как ждать, что она пойдет покупать одежду в секонд-хенде.
