Он объяснил ей, как отыскать браслет в музее «Метрополитен».
Браслет в виде змеи. Золото и лазурит. Первый этаж. Египетские древности. Среди саркофагов.
— Пошла! — скомандовал Лоуренс, пустив секундомер.
Шайлер исчезла.
Прежде чем секундная стрелка прошла одно деление, она возникла снова.
— Уже лучше, — сказал Лоуренс.
Несколько дней назад ей потребовалось две минуты, чтобы выполнить задачу.
Шайлер показала деду браслет. Она вскрыла замок на застекленном стенде так быстро, что сигнализация не успела засечь вмешательство.
Лоуренс на миг позволил себе улыбнуться.
— А теперь верни его на место.
На следующий день Шайлер была в изнеможении после усилий, каких от нее потребовал вчерашний урок, но сумела это скрыть. У нее не было времени на слабость. Она хотела продвигаться вперед, не беспокоя Лоуренса тем, чего ей это стоит. Ей не терпелось изучить принципы анимадверто, или «разумного взгляда».
— Анимадверто — это одна из присущих вампирам способностей, которая обросла легендами и недоразумениями, — рассказывал Лоуренс. — Люди думают, будто мы обладаем беспредельными знаниями, в то время как на самом деле мы располагаем фотографической памятью. Если развить в себе эту способность, ты, подобно мне, сможешь цитировать дословно любое место из любой книги, когда-либо прочитанной тобой. Александрийская библиотека была потеряна для человечества навеки, но, к счастью, я был одним из ненасытных ее читателей. — Лоуренс постучал себя по лбу. — Все это теперь вот здесь.
— А зачем нам нужно все это знать? Как это поможет победить Серебряную кровь? — недоумевала Шайлер.
— Серебряная кровь не ценит ученость, а те, кто не изучает историю, обречены повторять ее ошибки. Мы должны погрузиться в историю и отыскать все их следы, все зацепки, указывающие на их действия. Возможно, тогда кто-нибудь из нас разрешит загадку их продолжающегося существования.
Лоуренс указал на тридцатитомную энциклопедию «Британика».
— Сделай мысленный снимок каждой страницы. Занеси его в каталог своей памяти. С твоей скоростью тебе хватит на это пяти минут. Но я даю тебе час.
Лоуренс вышел из кабинета и закрыл за собою дверь.
Через час он вернулся и обнаружил Шайлер дремлющей на диване.
— Закончила?
— Пятьдесят пять минут назад, — ухмыльнулась Шайлер.
— Хорошо. Дай мне толкование египетского обряда воскрешения.
Шайлер закрыла глаза и медленно, размеренно заговорила, словно бы читая из книги:
— Ритуал подготовки покойников к загробной жизни проводился над изваянием покойного, самой мумией или находящейся в храме статуей бога. Важной частью церемонии было ритуальное открывание рта, чтобы мумия могла дышать и есть. Ритуал символизировал смерть и воскрешение в соответствии с концепцией мифа об Осирисе, в котором расчлененный…
— Великолепно, — похвалил внучку Лоуренс. — Для своего возраста ты справилась хорошо. Просто очень хорошо. Впечатляет. Я было думал, что из-за смешанной крови вампирские способности могут ослабеть, но вместо этого они усилились.
— Дедушка… — произнесла Шайлер нерешительно, помогая Лоуренсу расставлять тома энциклопедии обратно на полку.
— Что?
— Если вампиры способны на такое… Зачем нам ходить в школу? В смысле — это что, вправду необходимо?
— Конечно, — отозвался Лоуренс. — То, чем мы занимались сейчас, — это лишь механическое запоминание. Школа дает совершенно другие навыки: умение вести себя в обществе, размышлять, правильно держаться среди людей. Не следует противопоставлять себя господствующим тенденциям. Голубая кровь должна осознать свое место в мире, прежде чем пытаться изменить его. Ты можешь помнить наизусть всю энциклопедию, но ум без сердца и способности логически рассуждать… мало есть на свете вещей бесполезнее.
Вскоре Шайлер стала с нетерпением ожидать этих ежедневных занятий. В конце недели Лоуренс ознакомил ее с самым сложным испытанием.
— Ты слыхала про контроль? Про способность контролировать человеческий разум?
— Да, — отозвалась Шайлер. — Присцилла Дюпон говорила, что это одно из самых опасных умений. И чтобы мы даже не пытались воспользоваться им, пока не станем взрослыми.
— Чушь какая. Вам необходимо изучить контроль сейчас, чтобы защищаться от его соблазняющего воздействия. Потому что контроль воздействует и на Голубую кровь. Это пагубная методика Серебряной крови.
Шайлер содрогнулась.
— Потому ты должна научиться контролировать его и защищаться от него. Сперва нужно опробовать контроль, прежде чем я смогу подготовить тебя к защите, — решил Лоуренс. — Существуют четыре составных элемента контроля. Первый — обычная телепатия. Способность читать мысли. Чтобы прочесть чужие мысли, нужно сосредоточиться на энергии читаемого — и постараться понять ее источник. Разум подобен головоломке; нужно разгадать ее, чтобы увидеть сокрытые тайны.
Он повернулся к двери.
— Андерсон, будьте добры, зайдите к нам.
Седовласый джентльмен вошел в комнату.
— Да?
— Андерсон был обучен сопротивляться контролю. Это необходимый навык для хорошего проводника. Нельзя допустить, чтобы кто-то мог использовать помощника вампира.
На протяжении следующих трех часов Шайлер сидела за одним концом стола, а Андерсон — за другим. Лоуренс быстро показывал Андерсону карту, а Шайлер должна была угадывать, что на ней изображено.
О чем он думает? Шайлер сосредоточилась на его сигнале, но ей не удавалось поймать ничего, кроме помех, плотного серого тумана.
— Королева червей? — спросила Шайлер.
Лоуренс показал ей пиковый туз.
— Десятка треф?
Бубновая тройка.
И так без конца. Серый туман не развеивался. Шайлер приуныла. После успехов в велоксе и анимадверто она была твердо уверена, что контроль дастся ей так же просто.
Лоуренс отпустил своего проводника, и Шайлер с дедом остались одни.
— Это нелегко, — утешил внучку Лоуренс, перетасовывая карты и складывая их обратно в коробку.
Шайлер кивнула.
— А кажется таким простым, — заметила она, вспомнив, как с легкостью читала мысли Оливера.
— Он не защищен. Напомни мне потом, чтобы мы обучили и его, если он хочет успешно исполнять роль проводника.
Шайлер кивнула. Попытки овладеть контролем отняли у нее много сил, и внезапно девушку одолела усталость. У нее закружилась голова.
— Шайлер, с тобой все в порядке? — встревожено спросил Лоуренс.
Девушка лишь махнула рукой. Она ни за что не призналась бы в этом дедушке, но иногда после занятий с ним чувствовала такую слабость, что едва держалась на ногах.
