Тьфу! Что за история?! Но, по сути, она началась именно с этого эльфа. Лледоса. В том далёком Хориске.
Оказавшись за спиной северянина, я положила ладони на его плечи. Он тут же напрягся. Приблизив лицо к его заостренному уху, я прошептала.
— Расскажи, чего ты так боишься, что готов просить моей защиты.
Он сглотнул, помимо воли выдав собственный страх.
— Моя кровь, — выдохнул Лледос, — поведает лучше, чем я сам.
По сути это было предложением позднего ужина.
— Ты — вампирша, — продолжил пленник. — Если я расскажу свою историю, ты не поверишь. Но «кровь лгать не умеет». Так ведь?
— Кровь лгать не умеет, — эхом отозвалась я. Эта старинная вампирья поговорка до сих пор оставалась загадкой для многих моих сородичей. Только кровь могла рассказать всю правду о своем хозяине, ничего не утаив от старого вампира.
— Ярун, Эгун, — бросила я, — выйдите и закройте за собой дверь.
— А я? — подал голос Жадан.
— Ты можешь остаться, — разрешила я.
Мне нужно было избавиться от молодых вампиров. Яруну пара ночей от обращения. Запах одной лишь капли крови может помутить его разум. Эгуна тоже лучше выпроводить. А cунжэ помешать ничем не мог.
Отрастив острый коготок на указательном пальце, я кольнула эльфийкую шею, попав точно между тонких довольно длинных косичек. Лледос дернулся от неожиданности. Я же, подождав, пока появится тяжелая алая капля, осторожно поддела ее все тем же когтем.
М-м-м, вкус, и правда, необычный. Кровь несла в себе аромат севера. Холодное море, замерзшие озера, огромные поля, укрытые снежным покрывалом. И такое короткое лето, полное ярких красок и прохладных ночей. Почти, как дома, в Ледвее[20]. В той давно несуществующей стране, где я когда-то родилась…
Но кровь была не чиста. В ней присутствовал яд. Сначала я не поверила в это. Отравить эльфа почти невозможно. Пришлось собрать еще несколько капель, чтобы понять, в чем дело. И когда я это поняла, мне стало не по себе. Не далее, как полгода назад, эльфа пытались обратить! По всем правилам. Но не получилось. Эльфы никогда не становились вампирами. Вместо этого они сразу же умирали, не превращаясь в нежить. А тут уже столько времени прошло. Лледос не умер, вампиром не стал, но и от яда не избавился.
— Кто это был? — я сурово поглядела на эльфа, встав перед ним. — Что за вампир пытался тебя обратить?
— Его имя Кезо, — ответил северянин, не задавая никаких вопросов. Похоже, он понял. Его кровь, действительно, многое рассказала.
— Кезо? — повторила я.
Мне был известен лишь один вампир с таким именем. Его клан по сию ночь считался одним из самых загадочных и мрачных. Ходили слухи, будто бы Кезо при жизни занимался какой-то там праалхимией. Именно он первым догадался, что кровавый эликсир, заменяющий живую кровь, невозможен. Еще вампир славился полным отсутствием чувства юмора и тягой к запретному. С него станется обратить эльфа. Но зачем?
— Ты просишь защиты от Кезо? — с предельной серьезностью я всмотрелась в глубокие серо-синие глаза.
— Не только от него, — не мигая, ответил эльф. — От моих сородичей тоже. Если они узнают, что со мной произошло, они убьют меня.
— Странно, — я наклонила голову. — Другой бы эльф на твоем месте сам себя приговорил. А ты нет, за что-то цепляешься.
— Не хочу умирать, — вздернул подбородок эльф. — Только не из-за какого-то эксперимента гнусного вампира.
— Лледос, — я впервые обратилась к эльфу без призрения и насмешки. — Кезо стар. Даже я не могу сказать с полной уверенностью, сколько веков он разменял.
— Хм, — зло ухмыльнулся северянин, — значит, ты отказываешься. Боишься старшего собрата?
— Нет, — я потянулась к узлам на руках эльфа. — Я не боюсь его. И не отказываюсь.
Эльф оторопел от моих действий. Когда последняя веревка упала у его ног, он уставился на меня и без того большими глазищами. Северянин продолжал сидеть, не шевелясь, и глядеть на меня, как на полоумную.
— Я не отказываюсь, — подтвердила я, — но мне нужно знать все, что с тобой произошло. Тугие веревки, — усмехнувшись, я подобрала их и передала Жадану, — не способствуют улучшению памяти. Теперь я слушаю.
Лледосу потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Он не верил в то, что я согласилась, не верил, что я отпустила его. По правде сказать, я тоже до конца не верила в свои действия. Наверное, общество мальчишек и новый птенец размягчили мое сердце.
Вспомнить, как именно Кезо пытался обратить его, Лледос не сумел. Однако сообщил, что это случилось полгода назад. Вампир подумал, что эльф, не умерший и не обратившийся, стал очередным неудачным экспериментом. И как только представилась возможность, Лледос бежал. Птенцы Кезо, разумеется, пытались вернуть эльфа, но его сила и ловкость несметно возросли.
От преследователей Лледос избавился, но не от внимания Кезо. Старый вампир по-прежнему не оставлял попыток вернуть подопытного.
Отправиться на родину, к северным эльфам, Лледос не мог. Понимал, они сами его уничтожат.
— Погоди, — я приостановила эльфа. — Ты говорил, что стал сильнее и ловчее?
— Да, — Лледос молниеносно встал и попытался нанести удар по моей шее. Я отскочила, гневно зашипев. — Теперь веришь?
Клыки пришлось спрятать. Эльф наглядно продемонстрировал свои умения.
— Верю, — я скрестила руки на груди. — Хорошо, я защищу тебя от Кезо, его птенцов и твоих соплеменников. Но ты немедленно расскажешь мне все, что знаешь о Консолии и Независимых.
Помнится, совсем недавно я заключила подобную сделку и не выполнила ее условий. Игор обратился пеплом…
Надеюсь, в этот раз мне улыбнется Сайгум, а не Беликий.
Лледос протянул мне руку. Что еще оставалось старой вампирше, такой как я? Конечно, ответить рукопожатием. Надо отдать должное, эльф не скривился, в отвращении не дернул рукой. Только улыбка его стала немного кислой. Ничего, дружок, ты сам сунул голову в мою петлю.
А бессмертие обретает все новые краски и грани, пестрит азартом и интригами! Завидуй, Ноан! Или спасай меня…
Низкие грозовые тучи нависли над Гуаром. Они спрятали узкую полоску месяца и мигающие звезды. Небо то тут, то там озарялось беззвучными вспышками молний. Но гроза ушла из города, оставив глубокие лужи на улицах.
Чертыхнувшись, я вцепилась в шероховатую стену какого-то дома. Ноги поскользнулись в грязи и чуть не разъехались в разные стороны.
Лледос вел меня закоулками Черного квартала к городской стене. Он утверждал, что знает нечто такое, что я должна увидеть собственными глазами. Вот мы и пробирались по грязным, мокрым после дождя улицам. Раньше я полагала, что часть города, где живут кузнецы, должна быть почище. Жаль, ошиблась.
