– Смерть уравнивает всех. Бродяга ты или император, бомж или банкир, черви равнодушны к чинам, они более демократичны, чем люди, – сказал старик, с нескрываемой любовью очищая предмет от налипшей грязи. И хотя фонарь дергался туда-сюда в дрожащей руке Руслана, он уже не сомневался, что сей предмет – не что иное, как человеческий череп.
– Ее лицо было обезображено при жизни. Но сейчас она выглядит так же, как и выглядели бы ваши черепа. Как и мой. Возможно, скоро настанет время для сравнения, – продолжал Никто. Внезапно голос его изменился, он задергал челюсть черепа и запищал: – Папа, как ты думаешь, они достойны прощения?
И ответил нормальным голосом, скорбно наклонив голову:
– Конечно, Инга, каждый грешник достоин прощения. Но наказание в данном случае не кара, а очищение. Просто эти молодые люди пока не понимают этого… да-да, но это скоро пройдет, и они придут к истине.
– Чего ты хочешь?!! – зарычал Клепа.
Никто двинулся в его сторону, держа перед собой страшный предмет, и Клепа попятился назад.
– Что вы чувствуете? – прошептал Никто. Его узловатые пальцы машинально выковыривали комки земли из пустых глазниц черепа. – О чем вы сейчас думаете?
– Я бы убил тебя, старик. Пристрелил бы, как крысу, – со злостью сказал Клепа. – Но, видит бог, – он ткнул пальцем в сторону Руслана, – мой друг не позволит этого. Так что выкладывай, чего тебе надо, и закончим с этим. Пока я добрый. Сколько тебе нужно денег, чтобы ты навсегда исчез из нашей жизни?
Никто запрокинул голову и рассмеялся. Череп в его руке трясся в такт, словно разделял радость старика.
– Я сделал вам одолжение, когда привел вас сюда, – проговорил он, закончив смеяться. – Ты спрашиваешь, чего я хочу? У вас есть пистолеты. Большие пистолеты у больших сильных мужчин. Застрелитесь. Поверьте, это будет самый лучший выход из ситуации.
– Что?? – Клепа, казалось, был настолько ошарашен фразой Никто, что даже стал заикаться. – Чт… что ты сказал, дерьмо?
– Покончите с собой. В этом месте вы совершили грех, в этом же месте и искупите вину. Так будет лучше, – сказал Никто и швырнул череп обратно в яму и вытер руки об штаны. – Иначе потом вы будете проклинать день, когда не послушались моего совета. Ваш четвертый друг это понял.
С необычайной ловкостью Клепа подскочил к Никто и, размахнувшись, ударил его рукояткой пистолета в голову. Старик рухнул как подкошенный, седые волосы окрасились кровью. Серый хихикнул и сел прямо в жидкую грязь, поджав под себя ноги. Пока он копал, его искусственный глаз выпал, и теперь вместо него на лице мужчины зияла бесформенная дыра.
– Ты убил его? – спросил Руслан, испугавшись своего голоса – чужого, каркающего.
– Нет, – с отвращением ответил Клепа, пнув ногой бесчувственное тело Никто. – Просто оглушил.
Руслан стоял в полной растерянности. Дождь уменьшился, раскаты грома уже слышались где-то за горами.
– Как все глупо, – пробормотал он, ежась от холода. – Клепа, прости, я полный идиот. Не знаю, что на меня нашло. Это была самая плохая идея – идти сюда.
– Я предупреждал, – лаконично заметил Клепа. Он быстро пришел в прежнее расположение духа и деловито подошел к яме. Серый сидел прямо на земле с отсутствующим взглядом. Руслан хотел сказать, что он может простудиться, но, увидев его застывшее лицо, осекся. Похоже, возможность схватить простуду в данном случае для Серого не самое страшное.
«Он умирает», – вспомнил Рус слова Никто. Что он имел в виду?
Тем временем Клепа цепким взглядом изучал могилу. Было видно, что его внимание что-то привлекло, но ему явно не хотелось спускаться вниз. В конце концов любопытство оказалось сильнее, и он, нацепив на руки строительные перчатки, кряхтя, слез вниз.
– Серый, что с тобой? – тихо спросил Руслан. Тот молчал, обхватив колени перемазанными грязью и кровью руками.
Из ямы донесся изумленный вопль Клепы:
– Рус, быстрее сюда!
На негнущихся ногах Руслан подошел ближе, чувствуя тяжелый смрад мертвечины. Снизу на него глянуло возбужденное лицо друга:
– Смотри. Да не сюда, вот, видишь? А вон еще. Ну-ка, дай лопату.
Руслан потянулся за лопатой, не сводя глаз с могилы. Кости, ребра… позвонки, лохмотья одежды, череп. И… еще один череп. А вот и еще один. Он ощутил тошноту.
– Что и требовалось доказать, – пыхтя, сказал Клепа. Он взял лопату и сковырнул большой кусок земли со стенки ямы. Лопата противно скрипнула по обнажившимся костям. Клепа снял еще пласт чернозема, расколов очередную черепную коробку.
– Тут их целая куча. Братская могила, мать его, – отдуваясь, проговорил Клепа. – Я сразу понял, что тут дело нечисто, веришь? Та черепушка, которую этот пердун держал в руках, слишком крупная для женщины. А теперь оно видишь как… Интересно, сколько их тут? Давай, свети мне.
Увлеченный работой, Клепа стал копать дальше, и Руслану оставалось только держать в руке фонарь и наблюдать за его работой.
– Почему бы тебе не позвонить своим подчиненным? – спросил он. – Пусть они занимаются этим.
– Всему свое время, – отозвался Клепа.
– Думаю, этого сумасшедшего придется вернуть в больницу, Клепа, – подумав, сказал Руслан. – Держать его дальше в твоем доме опасно.
– А я вот думаю, – засопел Клепа, – может, его тут и похоронить? Зае…л он меня уже своими библейскими сказками.
– Делай как знаешь, – разозлился Руслан. – Только поехали домой.
– Щас поедем, Рус, погоди. Приедем, я баньку затоплю, Лена борща сварит… по сто грамм долбанем. Опа! Че-то нашел…
Клепа что-то поднял с земли и протянул руку Руслану:
– Посвети!
Руслан направил фонарь. В кулаке Клепы была зажата поблескивающая цепь, с которой свисал длинный коготь, похожий на медвежий.
– Лучше свети, – сказал он, расчищая цепочку. Он поплевал на окантовку, в которую был заключен коготь, и смыл с него грязь. На нем была отчетливо видна выгравированная буква «м».
– Чтоб я сдох, – протянул Клепа. – Если это вещичка не Мишки-Лома, то я папуас.
– Какой еще Мишка? – с безграничной усталостью спросил Руслан.
– Мишка-Лом, я его еще оперативником разрабатывал, лет десять назад, – пояснил Клепа, вертя цепочку из стороны в сторону. – Коноплей приторговывал, воровал, магнитолы из машин таскал. Постоянно на шее эту хрень носил. Цепь изымают, возвращают родным, самого в зону. Он выйдет, и снова за старое, его снова берут, цепь опять изымают, и так все заново. Очень он этой цепочкой дорожил, говорил, от отца досталась. А потом он исчез.
Клепа погрузился в размышления.
– Конечно, не факт, что здесь его труп, нужна экспертиза. Но что-то мне говорит, что тут не только он один лежит, кто имел проблемы с нашим братом, – промолвил он.
– Ты хочешь сказать, – медленно проговорил Руслан, начиная понимать, на что намекал Клепа, – что он специально убивал преступников?!
– Не знаю, – отрезал Клепа. Он отряхнул штаны и вылез из ямы. – Но все это мне не нравится. Нужно выяснить, за что этот старый пень загремел в психушку. Но для этого я должен попасть к себе в кабинет.
– Пистолет, – раздался сзади хрип Серого.
– Поднимайся, корефан, – сказал Клепа. – Хватит, наигрались, и будет. Собирайся.
– Дай… пистолет, – настойчиво повторил Серый. Он кое-как встал на ноги, его пошатывало.
– Ты слышал? – повысил голос Клепа. – Пора домой. Тебе и так сейчас от Алки влетит.
– Алка в больнице, – прошептал Серый. Он протянул вперед трясущуюся руку, с которой свисали обрывки окровавленной тряпки: – Дай пистолет!
– Да ты что, Серый? – вытаращил глаза Клепа. – Очнись! Совесть проснулась, решил гордо уйти из жизни?! Поехали, уже светает!
Серый бессильно прислонился к дереву. Из единственного глаза выкатилась слеза.
– Я не хочу ехать домой, – тихо сказал он. – Не хочу. Меня там никто не ждет. И там очень холодно.
Руслан обменялся недоуменными взглядами с Клепой. Серый закрыл лицо руками. Глядя на испещренные порезами руки друга, Руслан неожиданно вспомнил слова милиционера, который разговаривал с ним на кухне Вадима: «У него все руки искусаны, прямо куски мяса вырваны…»
– Серый, – позвал он.
– Уходите, оставьте меня, – глухо отозвался тот, не убирая руки от лица.
– Что с твоей женой? – как можно мягче спросил Руслан. – Может, сейчас ты ей нужен больше всего. Едем домой.
Внезапно зазвонил мобильный телефон Клепы, и тот торопливо прислонил его к уху:
– Жданов!
– Товарищ полковник, извините за ранний зво…
– Личность убитой установили? – перебил говорившего Клепа.
– Так точно. Фролова Маргарита…
– ЧТО?! – закричал Клепа. Ему вдруг стало трудно дышать. – Повтори!
– Фролова Маргарита Сергеевна, – испуганно залепетал дежурный, – тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения, разведена, имеет новорожденного сына, Михаила… Его местонахождение до сих пор не установлено. Товарищ полковник? – обеспокоенно спросил дежурный.
