Окурок вцепился в него обеими руками, краска отхлынула от его румяного лица.
- Господи Иисусе! Ты это слышал? Прямо как в детстве! Что нам делать, Колин?
Спазм сотряс внутренности Колина, и его вырвало прямо на сухой куст. Он вытер рот рукавом пальто.
- Мы пойдем внутрь.
- Пойдем? Я только что описался.
- Чего ты боишься, Окурок? Смерти? Посмотри на себя. Смерть была бы благословением.
- Моя жизнь не из приятных, Колин, но это единственное, что у меня есть.
Колин протиснулся мимо. Крик был леденящий, да. Но в том доме не было ничего хуже того, что Колин видел на улице. К тому же, ему срочно нужно было привести себя в порядок. Он залез бы в задницу Дьяволу, чтобы раздобыть немного налички.
- Подожди меня!
Окурок вцепился в руку Колина. Они подкрались к входной двери.
Еще один крик сотряс ночь, еще громче первого. Он пронзил тело Колина, заставив затрепетать каждый нерв.
- Я только что снова описался!
- Тише, Окурок! Ты это расслышал?
- Pасслышал что?
- Это был не просто крик. Я думаю, это было слово.
Колин затаил дыхание, ожидая, что ужасный звук раздастся снова. Лес вокруг них оставался тихим, ветер и животные затихли.
Крик пронзил его до мозга костей.
- Вот! Звучало как "ад".
Глаза Окурка расширились, показав желтые белки.
- Давай уйдем, Колин. Мои брюки больше не выдержат.
Колин стряхнул с себя его руку и продолжил красться к дому.
* * *
Колин, наивный в архитектуре, вырос, насмотревшись на достаточное количество замков и поместий, чтобы понять, что это здание очень старое. Каменную кладку скрывали вьющиеся лианы, но кованое железо, украшавшее окна, было великолепным. Даже десятилетия ржавчины не смогли скрыть замысловатые, плавные изгибы и завитки.
По мере того, как они приближались, дом, казалось, становился больше, выступающие мансардные окна грозили упасть им на головы, тяжелые стены уходили вдаль и сливались с деревьями. Колин остановился у двери высотой почти в девять футов[2] с петлями размером с мужскую руку.
- Окурoк! Факел!
Окурок подкрался поближе, размахивая пламенем у двери.
Ручка была старинной, из цельной латуни, и блестела в свете факела. На уровне груди висел грязный дверной молоток. Колин лизнул большой палец и стер патину.
- Серебро.
- Серебро? Это здорово, Колин! Давай выдергивать его и убираться отсюда.
Но Колин не сдвинулся с места. Если только дверной молоток стоил столько, какие сокровища лежали внутри?
Он положил руку на холодную ручку. Повернул.
Дверь открылась.
В юности Колин часто проводил время со своими бабушкой и дедушкой, которые владели молочной фермой в Шинклиффе. Вот как пахло в этом доме; мускусом и навозом "Уайлд битс". "Дикий запах", как часто называла это его бабушка.
Взяв факел у Окурка, он прошел в фойе, оглядываясь в поисках добычи. На мебели осела многолетняя пыль, пылинки клубились густым туманом, куда бы ни ступала парочка. Под слоем грязи Колин разглядел качество мебели, ценность гобеленов на стенах.
Они наварятся по-крупному.
Это будет далеко не простой и быстрый результат. Если они все сделают правильно, сработают по надлежащим каналам, он и Окурок смогут разбогатеть на этом.
Еще один крик потряс дом.
Окурок отскочил назад, его резкое движение подняло в воздух клубы пыли. Колин закашлялся, пытаясь смахнуть грязь с лица.
- Он раздался оттуда! - Окурок указал на пол, его дрожащая рука отбрасывала беспорядочные тени в свете факела. - Это привидение, говорю тебе! Пришлo, чтобы забрать нас в Aд!
Сердце Колина билось как колибри в груди, пытаясь найти выход. Он был напуган, но еще больше он был обеспокоен.
- Не "Aд", Окурок. Это больше походило на "помогите".
Колин отступил назад, из облака пыли. Он ткнул факелом в пол, ища путь вниз.
- Эй! Там, внизу, есть кто-нибудь?
Он постучал факелом по деревянным перекладинам, прислушиваясь к глухому звуку.
- Эй!
Голос прорвался сквозь половицы, раскатываясь подобно грому.
- СЛАВА БОГУ, ПОМОГИTE МНЕ!
Окурок схватил Колина за плечи, его зловонное дыхание ударило ему в ухо.
- Господи, Колин! Там, внизу, призрак!
- Не глупи, Окурок. Это мужчина. Стал бы призрак восхвалять Бога?
Колин наклонился и уставился в пол.
- Что чувак делает под домом, Колин?
- Будь я проклят, если знаю. Но мы должны найти его.
Окурок нетерпеливо кивнул.
- Точно! Если мы спасем беднягу, может быть, получим награду, а?
Колин схватил Окурка за воротник и притянул к себе.
- Это место - золотая жила. Мы не можем позволить кому-либо еще узнать о его существовании.
Окурок тупо уставился на него.
- Мы должны прикончить его, - сказал Колин.
- Прикончить его? Колин, я не думаю...
Колин зажал рот Окурка рукой.
- Я сделаю это, когда придет время. Просто заткнись и следуй моему примеру, понял?
Окурок кивнул. Колин отпустил его и вернулся к осмотру пола.
- Эй! Как ты туда попал!
- На кухне есть люк!
Колин нашел кухню справа. В углу дежурила древняя дровяная печь, а у окна стоял холодильник. На кухонном столе, покрытом пылью, лежал столовый сервиз для одного человека. Колин мимолетно задумался, какую цену можно было бы получить за антикварный фарфор и хрусталь, а затем обратил свое внимание на пол.
- Где!
- В углу! Рядом с плитой!
Он огляделся в поисках чего-нибудь, чем можно было бы смахнуть пыль. Он потянулся к занавескам, подумал, что они могут чего-нибудь стоить, а затем нашел шкаф в другом конце комнаты. Внутри была метла.
Он дал Окурку факел и медленно подметал, стараясь не потревожить пылинки. Через минуту он смог разглядеть шов в половицах. Шов расширялся в квадрат размером с человека, дополненный утопленной железной защелкой.
Когда Колин потянул за ручку, его обдало отвратительным запахом, в сто раз хуже, чем что-либо на ферме его бабушки и дедушки.
Источник "дикого запаха".
И это было ужасно.
К запаху зверей примешивался запах разложения; гниющей, вонючей плоти. Колин опустился на колени, его тошнило. Потребовалось несколько минут, чтобы схватки прекратились.
- Там лестница.
Окурок сунул факел в дыру. Свободной рукой он прикрыл нос и рот.
- Как далеко вниз? - справился Колин.
- Не очень. Я могу разглядеть дно.
- Эй! Ты все еще там, внизу?
- Да. Но прежде чем спуститься, вы должны подготовиться, джентльмены.
- Подготовиться? К чему?
- Боюсь, мой внешний вид может вас немного шокировать. Однако вы не должны бояться. Я обещаю, что не причиню вам вреда.
Окурок пристально посмотрел на Колина.
- Я начинаю серьезно волноваться. Давай просто стащим серебряный молоток и...
- Дай мне факел.
Окурок передал его. Колин бросил горящую палку в дыру, осветив пол.
Оттуда вырвался стон, резкий и сильный.
- Ты там в порядке, чувак?
- Свет причиняет боль. Я не был свидетелем света в течение значительного периода времени.
Окурок засунул палец в ухо, почесываясь.
- Чувак, конечно, красиво говорит.
- Это ненадолго.
Колин сел на пол, нащупал ногами перекладины и начал спускаться.
Запах удваивался с каждой ступенькой вниз; вязкий запах, обладающий жаром и тяжестью и оседающий на языке Колина, как дохлая кошка. В мерцающем пламени Колин мог различить очертания комнаты. Это был погреб для корнеплодов, холодный и вонючий. Земляные стены были округлыми, и когда Колин коснулся земли, в воздух поднялись клубы пыли. Он поднял факел, чтобы определить источник голоса. В углу, у стены, был...
- Господи Иисусе Христе!
- Должно быть, смотреть на меня особо не на что.
Это было преуменьшением века. Мужчина, если его можно было так назвать, был мучительно худым. Его обнаженная грудь напоминала скелет, туго обтянутый тонкой белой кожей, а талия была настолько узкой, что достигала ширины бедра Колина.
