Мне потребовалось немного времени – каких-то четыре хода, – чтобы понять, что наша библиотекарша могла бы дать фору моим тетушкам и все равно обскакала бы их. Когда мисс Экерли выложила слово «случка» (с извиняющейся улыбкой, свойственной всем знатокам «Эрудита», – думаю, они репетируют ее перед зеркалом), Эммелина отставала на восемьдесят очков. Что касается меня… не будем о грустном.
– Полагаю, никто из вас ничего не знает об Энни и Майке Росс? – спросил я во время одной из пауз в игре (обе женщины непременно до-о-олгое время внимательно изучали доску, прежде чем выложить одну-единственную фишку с буквой). – Они живут на Бич-роу, в большом зеленом викторианском особняке.
Мисс Экерли замерла, так и не вынув руку из коричневого мешочка с фишками. Ее и без того большие глаза за толстыми стеклами стали совсем гигантскими.
– Ты познакомился с ними?
– Да. Они пытались запустить воздушного змея… точнее, она пыталась… и я немного помог. Они очень милые. Я просто подумал… Они вдвоем в таком большом доме, и он так болен.
По их взглядам чувствовалось, что они просто не верят своим ушам, и я пожалел, что коснулся этой темы.
– Она говорила с тобой? – спросила миссис Шоплоу. – Снежная королева говорила с тобой?
Не только говорила, но и угостила клубничным смузи. Поблагодарила меня. Даже извинилась передо мной. Однако ничего этого я не сказал. И не потому, что Энни действительно вела себя как Снежная королева, когда я проявлял излишнюю активность. Просто мне показалось, что этим я ее предам.
– Да, немного. Я запустил им воздушного змея, вот и все. – Я повернул доску. Она принадлежала Тине, профессиональная, со встроенной осью. Библиотекарша, конечно же, вновь выигрывала. – Давайте, миссис Шо, ваша очередь. Может, вы даже сложите слово, которое есть в моем жалком словаре.
– Между прочим, слово «жалкий» может стоить семьдесят очков, – заметила Тина Экерли. – Даже больше, если от «ж» выложить новое слово.
Миссис Шоплоу проигнорировала и доску, и совет.
– Ты, разумеется, знаешь, кто ее отец.
– Понятия не имею. – Хотя я знал, что Энни с ним не в ладах, и по-крупному.
– Бадди Росс. Из «Часа силы с Бадди Россом». Ни о чем тебе не говорит?
Если и говорило, то смутно. Я подумал, что, возможно, слышал какого-то проповедника с фамилией Росс по радио в костюмерной. Скорее всего того самого. Однажды, когда я быстро трансформировался в Хоуи, Дотти Лассен спросила меня – ни с того ни с сего, – нашел ли я Иисуса. У меня на языке уже вертелся ответ: «Я и не знал, что он потерялся», – но мне удалось сдержаться.
– Один из крикунов с Библией в руке?
– После Орала Робертса и Джимми Сваггерта он – первый, – ответила миссис Ш. – Его проповеди транслируются из гигантской церкви в Атланте. Она называется «Цитадель Бога». Его радиопрограмму слушает вся страна, а теперь он активно осваивает телевидение. Я не знаю, предоставляют ли телестанции время бесплатно или ему приходится его покупать, но уверена, что он может себе это позволить, особенно глубокой ночью, когда старики просыпаются от боли. Его шоу – наполовину чудесные исцеления, наполовину просьбы о пожертвованиях.
– Как я понимаю, с чудесным исцелением внука у него не сложилось, – сказал я.
Тина вытащила из мешочка с буквами пустую руку. На какое-то время она забыла про «Эрудит», то есть ее горемычным жертвам повезло. Глаза библиотекарши сверкали.
– Так ты не знаешь этой истории? Обычно я не верю в сплетни, но… – она понизила голос до доверительного шепота, – …раз уж ты с ними знаком, могу тебе рассказать.
– Да, пожалуйста, – кивнул я и подумал, что на один мой вопрос – каким образом Энни и Майк поселились в огромном доме, расположенном на одном из самых дорогих участков побережья Северной Каролины – ответ уже получен. Летний домик дедушки Бадди, купленный на пожертвования верующих.
– У него двое сыновей, – продолжила Тина. – Оба занимают высокое положение в его церкви – диаконы или ассистенты пастора, не знаю, как это у них называется, потому что меня их святые выкрутасы не привлекают. Дочь, однако, оказалась из другого теста. Увлекалась спортом. Верховая езда, теннис, стрельба из лука, охота на оленей с отцом, участие, и успешное, в соревнованиях по пулевой стрельбе. Все это попало в газеты после того, как она стала источником проблем.
Теперь я понимал, откуда взялась футболка с «ЛАГЕРЕМ ПЕРРИ».
– К тому времени, когда ей исполнилось восемнадцать, она пошла вразнос, в прямом смысле этого слова, с его точки зрения. Она поступила в так называемый мирской гуманитарный колледж, и у нее действительно началась бурная жизнь. Она не только забросила стрелковые и теннисные турниры, но и перестала ходить в церковь, предпочтя ей вечеринки, выпивку и мужчин. Плюс… – Тина еще понизила голос, – …покуривала травку.
– Господи! – воскликнул я. – Только не это.
Миссис Шоплоу строго на меня посмотрела, но Тина ничего не заметила.
– Да! Покуривала! Еще и попала в газеты, эти таблоиды, потому что была красивой и богатой, но главным образом из-за своего отца. Падшая женщина, так это у них называется. Она позорила церковь отца тем, что носила мини-юбки и обходилась без бюстгальтера, а также многим другим. Ты же знаешь, что эти фундаменталисты в своих проповедях руководствуются только Ветхим Заветом. Праведники будут вознаграждены, а грешники – наказаны до седьмого колена. И она пошла даже дальше, чем участие в вечеринках в Зеленой ведьминой деревне[26]. – Глаза Тины стали такими огромными, что почти выкатились из глазниц и грозили растечься по щекам. – Она вышла из НСА и присоединилась к Американскому атеистическому обществу!
– Ох. И все это попало в газеты?
– Естественно! Потом она забеременела, что неудивительно, а когда ребенок родился больным… церебральный паралич, если не ошибаюсь…
– Мышечная дистрофия.
– В любом случае, когда ее отца спросили об этом во время одной из проповедей, знаешь, что он ответил?
Я покачал головой, хотя, конечно, догадывался.
– Он сказал, что Бог наказывает неверующих и грешников. Сказал, что его дочь в этом ничем не отличается от других и, возможно, болезнь сына вновь приведет ее к Богу.
– Судя по всему, этого еще не произошло. – Я подумал о лике Христа на воздушном змее.
– Я не понимаю, почему люди используют религию, чтобы причинять друг другу боль, когда в этом мире ее и так хватает, – подала голос миссис Шоплоу. – Религия призвана утешать.
– Просто он старый самодовольный зануда, – высказала свое мнение Тина. – Со сколькими бы мужчинами она ни переспала, сколько бы косячков ни выкурила, она по-прежнему его дочь, а ребенок – по-прежнему его внук. Я видела мальчика в городе пару раз, в инвалидном кресле или в этих отвратительных ортезах, которые он должен надевать, если хочет ходить. Мне показалось, что он очень хороший мальчик и она была трезвой. И в бюстгальтере. – Она помолчала, уточняя воспоминания. – Кажется.
