Пораженный догадкой, он сидел несколько минут, тупо уставившись на экран и соображая, что же может значить такое совпадение. А потом решительно потянулся к телефону. С уснувшей Катей, как и с ее подругой Ларисой, он общался мало, поэтому их номеров в памяти не было. Пришлось идти окольными путями, узнавая нужный телефон через других одноклассников. Не ждать же, в самом деле, до завтра!
Выслушав несколько глупых шуток о том, что он, наверное, влюбился в Лариску, и уже готовый обругать следующего шутника, мальчик все-таки узнал номер. Набирая его, он несколько раз от волнения нажимал не на ту цифру, и все приходилось начинать сначала.
— Лариса, привет, это Никита! — деловито произнес он, когда девочка наконец ответила после долгих гудков. — У меня два вопроса. Первый: не проснулась ли Катя? И второй: если она в Игре, то какой у нее ник?
— Не проснулась, я только что узнавала, — ответила слегка удивленная Лариса. — А при чем тут Игра?
— Королева Екатерина, да или нет? — настаивал Никита, не намеренный пускаться в долгие объяснения. — Это важно.
— Да, — как-то нерешительно ответила девочка. — А почему… — Но мальчик уже прервал разговор. Ему хотелось все спокойно обдумать. Однако это у него не получилось. Заинтригованная Лариса сделала ответный звонок. Пришлось снять трубку.
— Объясни, почему это важно и при чем тут Игра? — слегка обиженным, но настойчивым тоном спросила она.
— Я еще и сам толком не знаю, — пробормотал Никита.
— А все-таки? И если не знаешь, чего спрашиваешь?
— Похоже, что засыпают те, кто в ней попадает в плен, — вздохнув, ответил мальчик, понимая, что его слова звучат как бред сумасшедшего.
— Да при чем тут это? — Его собеседница, похоже, так их и восприняла.
— Понимаешь, сначала Аркадий, теперь вот Катя…
— Да ты со своей Игрой совсем свихнулся! — без обиняков заявила девочка. — И Катька тоже из-за нее ночей не спала. Вот и доигралась, что проснуться не может. — На этот раз соединение разорвала она.
— Вот и поговорили, — пробормотал мальчик, откладывая телефон в сторону. Теперь его странное наблюдение и ему самому казалось простым совпадением. Мало ли что в Игре случается! Так что своим нелепым предположением он предпочел больше ни с кем не делиться.
Между тем в городе понемногу нарастала паника. Скупые сообщения о загадочном заболевании щедро дополнялись слухами. Власти, чтобы пресечь панику, запретили врачам распространяться о симптомах болезни и числе заболевших и рекомендовали то же самое журналистам. Но отсутствие информации не только не успокоило горожан, но и вызвало к жизни самые нелепые предположения. Говорили о чуме, холере, каких-то террористах, устроивших якобы массовое отравление, и загадочном вирусе-мутанте, вырвавшемся из лаборатории местного НИИ, который, впрочем, занимался техническими разработками и не имел ничего общего с биологией. Нашлись и такие, кто приписывал происходящее порче и колдовству. Какая-то кликуша в одной из городских церквей пророчествовала о пришествии Антихриста и скором конце света. И некоторые к ней прислушивались.
Самым страшным было то, что врачам оставалось только разводить руками и следить за состоянием спящих. Они при всем желании не могли даже приблизительно объяснить причину странной болезни, поражавшей почему-то почти исключительно подростков и молодых людей. Расписавшись в бессилии, они обратились за помощью к столичным специалистам, прибытия которых ожидали в самое ближайшее время.
Напуганные местные власти, не зная, что предпринять, решили закрыть на карантин школы, техникумы и педагогический университет якобы из-за эпидемии гриппа. Школьники и студенты порадовались, но с болезнью это справиться не помогло. Новые случаи фиксировались не то что ежедневно, а практически ежечасно. Причем некоторые из заболевших засыпали буквально на ходу, на полуслове. Самым странным было то, что за пределы города или, точнее, за пределы его центральной части болезнь не выходила. Специалисты с ног сбились, отыскивая очаг заражения, но ничего подозрительного обнаружить не удавалось.
Игроки, облагодетельствованные нежданными каникулами, имели теперь возможность просиживать за компьютером дни напролет. Это несколько уменьшало вероятность попасть в плен и подвергнуться другим игровым невзгодам, однако число пленников росло по большей части ночами. Интересно, что большинство родителей не имели теперь ничего против компьютерных игр. Ведь болезни с ними никто не связывал, и взрослые предпочитали, чтобы дети находились дома, где, как они считали, опасности подцепить загадочный вирус гораздо меньше.
Несколько раз Никита, испытывая приступы сильнейшей сонливости, впадал в настоящую панику. Мальчик представлял, что его оставленного без присмотра героя как раз сейчас берут в плен, а он сам вот-вот окажется без сознания. Но каждый раз сонливость оказывалась естественной реакцией на постоянный недосып.
Мальчик еще несколько раз пытался заикнуться о своей догадке, но понимания не нашел даже среди игроков. Возможно, если бы они чуть больше знали друг друга лично, а не только по сетевым именам, результат оказался бы иным. Но реальных знакомых среди огромного количества играющих отыскать было куда как непросто!
Вскоре загадочные администраторы развернули в Интернете рекламную кампанию. Запуск игры во Всемирной сети планировался через неделю с небольшим. Они особо отмечали ее успех в городском масштабе и призывали «не проспать самое интересное». Учитывая последние события, слоган звучал довольно бестактно и даже зловеще, но потенциальные игроки о них ничего не знали, а если и знали, то уж точно не смешивали сон в реальном мире с игровым пленом.
Однажды, несколько дней спустя после предыдущего разговора, ему неожиданно позвонила Лариса.
— А эта ваша Игра ничего, затягивает, — первым делом заявила она.
— Ты что, собралась играть? — выдохнул Никита. — Ни в коем случае! Брось немедленно!
— Ну да! Дочка, брось бяку! — насмешливо произнесла девочка. — Поздно, начала уже.
— Ну, тогда ни в коем случае не бросай! — Никита почти кричал в трубку. — Лучше всего где-нибудь спрячься…
— Ага, лучше всего под столом.
— Да я серьезно, это очень опасно! Только никто не понимает… — Мальчик пытался подобрать слова, которые не показались бы нелепыми, но получалось неважно.
— Знаю, что опасно. — Лариса внезапно посерьезнела. — У меня еще одна подружка уснула.
— Кто?
— Из музыкальной школы, ты ее не знаешь.
— И что же ты?
