И вновь Роберту пришлось перебрать горы вещей, но на этот раз управляющий почему-то не уходил. Роберту даже казалось, что его взгляд потяжелел. Молодой человек не мог понять, что вызывает неудовольствие Черча, и потому постарался ускорить работу. Когда все вещи были в образцовом порядке развешены в гардеробе, а забракованная одежда упакована и выставлена за дверь, доктор Черч поманил Роберта пальцем, изучающее оглядел, словно хотел понять, как устроен этот странный зверь, и, наконец, недовольно изрек:
-- Хотел бы я знать, почему у тебя статус "мебели", а не стилиста... -- с этими словами он ухватил Роберта за ошейник и подсоединил к "удостоверению личности" свой декодер. Несколько минут управляющий считывал данные, а, считав, посмотрел на Роберта с таким выражением, словно уличил его в парочке подлогов и воровстве.
-- Значит, попаданец, художник и архитектор, -- обвиняюще констатировал он. -- Что, нарочно завалил тест? Очень умно, примерно так же, как назло опекуну остаться после дождя в сырой одежде и заболеть...
-- Я не зава...
-- Не врать! -- от пощечины голова Роберта мотнулась. -- Я очень не люблю тех, кто лжет на тестировании. Я не знаю, парень, как там живет ваш мир, да мне это и не интересно, но этот мир основан на порядке, дисциплине и трудолюбии. Если тебе поручают работу, ты должен выполнить ее как можно лучше и быстрей. Есть дают тест, ты обязан ответить на него с максимальной искренностью. У нас каждый получает то, что заслуживает, запомни это хорошенько. Ты солгал и оказался по уши в дерьме. Поэтому работать будешь "домашней мебелью" -- это послужит тебе уроком. Надеюсь, ты сделаешь из случившегося правильные выводы. И учти, я буду наблюдать за тобой -- очень пристально наблюдать. Если ты будешь прилежно трудиться и хорошо себя вести, то где-нибудь через полгодика я обращусь в Службу адаптации, и мы переучим тебя на стилиста. Попробуешь бездельничать -- будешь наказан. Я не сторонник всех этих новомодных тенденций, так что наказания предпочитаю простые и доступные -- порку. Все понятно?
-- Да, доктор Черч.
-- Очень хорошо, -- управляющий удовлетворенно кивнул. -- И, кстати, не стоит рассчитывать на заступничество хозяев. Остальные питомцы еще могут надеяться на это -- они родились здесь и практически стали членами семьи, а ты -- подарок, да еще и попаданец. Так что работай, Подарок, работай, хорошее отношение надо заслужить...
Следующие два с половиной часа Роберт гладил и складывал нескончаемые горы белья. Утюг, гладильная доска, полки, уходящие чуть ли не под потолок... Спина и плечи Роберта ныли, ему казалось, что еще немного, у него просто отвалится рука. Монотонная работа отупляла, и молодой человек почти обрадовался, когда его хозяин проснулся. "Хоть какое-то разнообразие", -- думал Роберт, но через пять минут после пробуждения Дэниэля Рейберна убедился, что в его работе утюг далеко не самое худшее.
После веселого праздника свободный Рейберн испытывал не самые лучшие ощущения... Головная боль, тошнота, дрожащие руки и коварный свет, который так и норовил пробраться под ресницы и поразить воспаленные глаза свободного молнией, превращали Дэниэля Рейберна в вонючего и капризного младенца. В борьбе со страданиями хозяина Роберту пришлось вспомнить все, чему его два месяца обучали в Службе адаптации, убедиться, что в хозяйстве Рейберна имеется немалый запас протрезвляющих таблеток, всевозможных витаминов и микстур, а также особых емкостей под кроватью на случай, если хозяин не успеет добраться до унитаза. Наконец, на лице страдальца появились слабые краски жизни, и Роберт принялся мыть свободного Рейберна, превращая похмельную медузу в нечто, отдаленно напоминающее человека.
"Не умеешь пить -- не пей", -- вертелось в голове Роберта, но сообщать эту истину хозяину мог только законченный идиот. Молодой человек мыл, вытирал, одевал свободного Рейберна, довел его до удобного кресла в спальне, усадил, потому что самостоятельно хозяин вряд ли смог бы вписаться в сиденье, старательно укутал ноги и подложил под них подушку. Дэниэль Рейберн принимал эту заботу со страдальческой отрешенностью, но когда у него в руке оказался стакан воды, все же заметил, что в комнате кто-то есть.
-- Ты... кто? -- вяло поинтересовался он у Роберта.
-- А это ваш новый питомец, -- подал голос управляющий, до этого момента с интересом наблюдавший за работой молодого человека. -- Его подарили ваши друзья Эллендеры.
-- Не помню... -- жалобно проговорил Рейберн, и выронил стакан. Роберт едва успел его подхватить. Опасаясь, что в следующий раз свободный выльет воду на себя, и его опять придется переодевать, Роберт принялся сам поить похмельного господина.
-- "Домашняя мебель" класса "А", -- сообщил доктор Черч. -- У него есть и другие навыки, но пока это неважно. Надеюсь, он приживется в вашем доме...
-- А... -- Рейберн попытался повернуть голову к управляющему, но, видимо, подобный подвиг оказался для него непосильным. Хозяин тупо уставился на Роберта и, наконец, спросил: -- Тебя как... зовут?
-- Роберт Шеннон.
-- Так длинно?! -- свободный Рейберн застонал. -- Сколько же я выпил?.. -- Роберт молчал, решив, что даже свободному не стоит отвечать на риторические вопросы, а уж рабу -- тем более. -- Я тебя что... дважды называл?! Ох... -- очередной стон Рейберна прервал эту гениальную мысль. -- Роберт... да еще этот... как его? -- Шеннон... Шенни... Шонни... Шон... -- бормотал хозяин, пробуя имена на вкус. -- Пакость... А Роберт... смешно... и нелепо... Чтобы "мебель", да Роберт... Хотя, Боб... нет, Бобби!.. уже ничего... Джесс, ну, поправьте... имя поправьте...
Управляющий шагнул вперед, вновь подсоединяя декодер к ошейнику. Второй раз за два дня Роберту давали новое имя.
-- Спать хочу, устал... -- пожаловался свободный Рейберн, и управляющий понимающе кивнул.
-- Уложи хозяина, -- вполголоса приказал он Роберту, -- дождись, пока он уснет, а потом возвращайся гладить белье. И помни, что я тебе сказал.
Быстро перестелить постель, раздеть и уложить свободного, подогнуть одеяло, опустить жалюзи на окнах... Роберту не пришлось долго ждать, пока Дэниэль Рейберн уснул. Опять белье, утюг, гладильная доска и бесчисленные полки... Роберт работал и пытался понять, что в этом доме показалось ему неправильным. Пьяные рабы с драгоценностями, снисходительные хозяева -- все это было достаточно странно, но все было не то. Что-то иное царапало память, и Роберт принялся лихорадочно перебирать в уме случившееся за последние часы. Догладив и уложив еще две простыни, молодой человек, наконец, понял, что его удивило: доктор Черч, управляющий в семействе Рейбернов, Рейбернам не принадлежал. Роберт отчетливо вспомнил, что было написано на его ошейнике: "Имя: Джесс Черч. Опекун: Стейт, С.Э.Р.". Но вот что это означало, и почему в доме Рейбернов распоряжался управляющий из другой семьи, Роберт не понимал...
