Эдик влез в джинсы, надел черную водолазку, разыскал носки, но только от разных пар. Вышел в прихожую, обулся в старенькие стоптанные кроссовки и накинул зеленую ветровку с капюшоном. Словно вспомнив что-то, похлопал себя по карманам – кошелек на месте. Подошел к двери, подумал и вернулся в кухню. Сделал еще глоток из бутылки и быстро вышел из квартиры.
Настроение улучшилось, но, чем ближе он подходил к клинике «alcoholu.net», тем сильнее пульсировала вена на левом запястье. И Эдик уже даже слышал тоненький голосок существа, бьющегося в ней:
– Выпусти меня, выпусти! И всем будет хорошо! Просто сделай надрез!
Эдик схватил левое запястье правой рукой. Голос затих. Но только на время.
Эдуард вошел в кабинет и без приглашения плюхнулся в одно из кресел перед столом.
– Что, так все хреново? – спросил Илья, выказав все свое неуважение к вошедшему.
– А ты как думаешь, Айболит? – ухмыльнулся Эдик и отрыгнул.
– А никак, – ответил доктор. Просто, без эмоций.
– Никак? Никак?! – закричал Эдик, брызжа слюной. Он был пьян. Это Илья понял сразу, как только пациент вошел в кабинет.
– Не надо так нервничать, Эдуард Филиппович. И кричать тоже не надо. Объясните, в чем дело. – Пауза. – Прошу вас.
Эдик сидел сгорбившись и затравленно смотрел на Илью Сергеевича. Со дня их последней встречи он постарел лет на десять.
– Они тоже умрут, да? – Глаза Эдика наполнились слезами.
– Думаю – да. Но это уже не важно. Процесс пошел. Механизм запущен. Эксперимент практически закончен, – улыбнулся Илья.
– Какой эксперимент? – спросил Эдик, по-детски шмыгнув носом.
– Вон, видишь? – Соколов показал на стеллаж с медицинскими энциклопедиями.
На одной полке вместо книг стояли такие же черные коробки, как та, что гуляла по рукам. Эдик теперь даже и не мог с уверенностью сказать, у кого она. У Ивана? У Алексея? А может, у Максима?
– Здесь порядка семидесяти копий. Для начала неплохо, да? – Илья развалился в кресле.
– Какой эксперимент? – повторил Эдуард.
– Эти молодцы были подопытными кроликами в великом, на мой взгляд, эксперименте.
– Ты знал? Ты знал, что они все вот так… – у Эдика язык не поворачивался сказать, что парни повесились, – …умрут?!
– Их смерти – во благо, – произнес Соколов и улыбнулся еще шире.
Эдик опустил голову и зарыдал.
Илья посмотрел на наручные часы. Надо выпроваживать эту царевну Несмеяну.
– Если у вас ко мне все, – перешел на официальный тон Илья Сергеевич, – то я бы хотел распрощаться с вами. Желательно навсегда. – Он встал из-за стола и подошел к Эдику.
Тот поднял на Илью полный боли взгляд и, тоже поднимаясь, закричал:
– Сука, ты хотя бы понимаешь, что убиваешь людей?!
– Людей? Человек – это живое существо, обладающее даром мышления и речи. Понимаешь, Эдуард Филиппович, обладающее даром мышления! А эти твари никак не вяжутся с этим понятием. – И он снова улыбнулся.
Эдуард не смог больше сдерживать боль и ненависть. Он набросился на скалящегося врача. У Соколова была хорошая реакция, он ловко поднырнул под руку Эдика и дважды ударил его. Жиров упал, стукнувшись головой об шкаф с энциклопедиями. Перед тем как упасть, он видел, что Илья Сергеевич продолжает улыбаться.
– А теперь пошел вон отсюда!
Эдик поднялся, пошатнулся и, не оглядываясь, вышел из кабинета Соколова.
– Совсем мозги пропил, а туда же. Людей ему жалко…
* * *
Жиров вышел на улицу. Остановился, смахнул слезу.
Как же муторно, тяжело внутри! Как жить-то дальше? Он все знал! Он знал, что убивает людей, и ничего не сказал. Что теперь делать? Пойти в милицию? И что? В лучшем случае его пошлют, а в худшем…
О том, что будет в худшем, ему думать не хотелось. Эдик прекрасно знал: за доведение до самоубийства есть статья. Но это еще надо доказать. Если все-таки докажут, то и Эдику достанется. Кто дал парням диск? Не кто иной, как соучастник Эдуард Филиппович Жиров.
«Нет, в тюрьму я не пойду. Лучше умереть».
А если не докажут, то и смысла никакого нет обращаться в милицию.
Хотелось выпить. Во рту пересохло, в голове гудело. Эдик достал из внутреннего кармана куртки рваный кошелек. Открыл его. Достал мятые сторублевые купюры и пересчитал их. Тысяча двести рублей.
«До конца жизни хватит», – усмехнулся он и пошел к киоску с многообещающей надписью: «Утоли свою жажду».
Когда Эдик входил во двор своего дома, он сразу же увидел парней в кожаных куртках. Этих двоих он узнал бы даже с завязанными глазами. Он их ждал.
Сердце забилось сильнее.
«Если они сейчас меня убьют, то поделом мне».
Эдик подходил к подъезду, медленно переставляя ноги. Он пытался пройти незамеченным, насколько, конечно, это позволял пустой двор, чувствуя себя тараканом, которого вот-вот заметят и обязательно прихлопнут тапком. Ох, как хотелось выпить! Жиров уже собирался войти в черноту подъезда, когда его окликнули:
– Эдик!
Он повернулся. У скамейки под засохшей ивой стояли Алексей и Иван.
– Ну, куда же ты пропал? – широко улыбаясь, спросил Лешка. – Мы прямо обыскались тебя.
– Ребята, – разлепил пересохшие губы Эдик, – это я виноват.
Улыбка мгновенно сошла с Лешкиного лица, и он со всей силой ударил Жирова под дых. И настолько быстро, что сам от себя не ожидал такого. Эдик согнулся пополам, но сумку с водкой не выпустил.
Иван подошел, чтобы помочь ему выпрямиться. Жиров дернулся было, но, поняв, что Иван не собирается его бить, пошел с ним к лавочке.
– Зачем? – просто спросил Иван.
Они сели на скамейку, и Эдик рассказал все – начиная с первого знакомства с Ильей Сергеевичем Соколовым и заканчивая сегодняшним разговором.
– У него семьдесят дисков в шкафу, – закончил он и отхлебнул водки из бутылки.
– Ну а почему же ты ничего не сказал, когда Саня брал диск? – спросил Иван.
– Струсил.
– Из-за твоей трусости мы друга потеряли, – со злостью в голосе проговорил Леша и протянул руку за бутылкой.
– Мы не пьем! – одернул его Иван.
– Да, – согласно кивнул Леша. – Она сама. – И быстро убрал руки за спину. От греха подальше.
– Ладно, пошли. – Иван встал и, не попрощавшись с Эдиком, направился в сторону остановки. Леша еще раз посмотрел на бутылку в руке Жирова, мотнул головой и последовал за Иваном.
– Леш! – позвал его Эдик. – А мне что теперь делать?
Лешка пожал плечами и произнес первые пришедшие на ум слова:
– Вся наша жизнь зависит от того, чего мы от нее хотим.
Эдик долго смотрел вслед парням.
– Сломайте ему пару ребер и за меня, – прошептал он, отбросил на две трети опустошенную бутылку, встал и пошел к подъезду.
«Чего мы хотим от жизни?» – повторял он слова Алексея.
Эдуард Филиппович Жиров уже ничего от нее не хотел. Даже пить осточертело.
* * *
Существо в вене снова начало слезно просить выпустить его.
«Может, от этого мне так тяжело? Может, выпустив его, я освобожусь сам?»
Эдик вывернул левую руку и посмотрел на вздувшуюся вену. Существо внутри било маленькими кулачками.
– Сейчас, сейчас…
Он достал из сумки еще одну бутылку водки, открыл и сделал три глотка из горлышка. Пошел в ванную и включил горячую воду. Глотнул еще водки. Когда ванна наполнилась, залез в нее, не разуваясь и не снимая одежды. Сделал еще три глотка и уронил бутылку. Взял лезвие. Руки не дрожали. Существо в предвкушении свободы притихло. И Эдика на миг посетили сомнения.
– Получается, вы умерли, когда от вас ушла жена? – вспомнил он слова доктора Соколова.
– Получается, так, – прошептал Эдик и с нажимом провел лезвием по запястью.
Кровь бурным потоком хлынула из открывшейся раны.
Он переложил лезвие в другую руку и провел по правому запястью.
– Получается, так.
Два высоких парня в кожаных куртках вошли через вращающуюся дверь. Их тяжелые шаги гулко разносились по вестибюлю. В этих чеканных шагах сквозила ярость, которая заставляла все живое убегать, поджав хвост. Но вахтер, дед Савелий, – человек бывалый. Как потом он скажет милиции: «Я таких в молодости по пять штук за раз упаковывал».
Поэтому, мол, он их и взял на заметку. Наклонится к человеку в форме и прошепчет: «Я сразу понял, что кто-то сегодня умрет. Вот и позвонил вам».
Но это будет потом. Сейчас же старик чуть не наложил в штаны от страха, когда тот, что выше ростом, остановился напротив конторки и посмотрел на него. Вахтер решил даже позвонить в милицию, но поднять трубку помешал мрачный голос подошедшего:
– Отец, нам нужен Соколов Илья Сергеевич…
– Второй этаж, комната двадцать три, – быстро проговорил дед Савелий.
– Спасибо, старик. Ты спас сегодня двух неплохих ребят. – И парень улыбнулся так печально, что Савелий поначалу передумал звонить в милицию. Мало ли, может, обычные алкаши закодироваться решили?
Ребята поднялись по лестнице. Старик стоял и смотрел им вслед.
«Нет, – думал он. – Не похожи они на пьянчуг. Уж я навидался здесь всякого дерьма. Кого жены приводили, кого матери. Вид у всех один и тот же – плачевный. Нет, эти точно не алкаши. Больше походят на бандитов. Точно. Может, они деньги вымогать пришли к Илье Сергеевичу? Позвоню-ка я все-таки от греха подальше».
