— На тебя указал Мертвый бог, — проскрипел старец в сюртуке.
— Это еще кто?
— Царь всея здешней Нижней земли, — старец почтительно склонил голову. Его примеру последовали все члены клана.
— На любое жертвоприношение должна быть санкция царя Нижнего мира, — объяснила матушка Аглая. — Он же ведает делами кланов. Мы послали запрос. Нам прислали высочайший приказ. Жертвоприношение дозволялось. В приказе стояло твое имя.
Лешка был ошеломлен.
— Сначала мы категорически отказались, — продолжала Аглая. — Как же так, наследник, последний в роду! Но это оказалось несложно уладить. Вскоре нам даровали заместителя. Так что род не прервется, и все уладилось просто замечательно.
— Да уж, — кисло выговорил Лешка. — Супер. Я тащусь.
— Мы бы тебя все равно рано или поздно выкупили, — успокаивающе заметил дед. — Лет через пятьдесят-сто. Не расстраивайся. Клан своих не сдает.
— Великая честь — отдать жизнь на благо клана! — провозгласил старец в сюртуке.
Предки поддержали его одобрительным гулом.
— Мы ответили на твой вопрос? — спросила Лешу матушка Аглая.
— Да, более или менее, — неуверенно сказал Лешка. В комнате воцарилась тишина. Лешке показалось, что от него чего-то ждут.
— Спасибо…
Предки хранили молчание. Лешка замялся, не зная, что еще сказать.
— Ну, я пойду?
— А покушать с родственниками? — проговорила бабушка Вера. — Мы ведь, Лешенька, в твою честь и пир приготовили… Кто же знал, что ты будешь живой… Жалко, угощение пропадет.
У бабушки был такой робкий и просительный вид, что Лешка чуть было не согласился, но вовремя вспомнил о втором правиле. Да он и не стал бы тут ничего есть. Вот попить не отказался бы, а то в горле пересохло от волнения и всех эти воплей. Но пить, наверно, тоже нельзя.
— Спасибо, но я спешу, — отказался он. — Выпейте за мое здоровье.
По комнате пролетел негодующий шепоток. Предки были явно шокированы Лешиным бестактным предложением.
— И правильно, пусть катится, — гостеприимно сказал язвительный дедок в косоворотке. — Еще нюхать его за столом — чего доброго, стошнит…
— Иди-ка ты во двор, — прошептал ему на ухо дед. — Погуляй там минут пятнадцать. Нам с матушкой надо обсудить еще пару вопросов…
«Провокаторы тухлые», — подумал Лешка, выходя на крыльцо. На улице дышалось легче, чем в доме из темноты задувал сырой ветер, раскачивая березы, Лешка сел на крыльцо, локти положил на колени, подпер голову руками и приготовился ждать деда. Гулять в этих потемках ему не хотелось.
Что-то холодное прикоснулось к Лешиной руке. Лешка автоматически шарахнулся в сторону.
— Теплый, — раздался за его спиной шелестящий детский голос. Лешка обернулся и увидел своего малолетнего предка. Увидев, что на него смотрят, мальчик улыбнулся и снова протянул высохшую лапку, чтобы потрогать правнука.
— Слушай, отстань от меня, — жалобно попросил Лешка, помня о вежливости. — Чего ты как дикарь, честное слово?
Мальчик послушно убрал руку, но не ушел, а остался сидеть на крыльце, пожирая Лешу глазами. Лешка подумал, что ребенок, пожалуй, менее отвратителен, чем прочие мертвые родичи. В нем, наверно, осталось больше человеческого. Хотя бы то же любопытство.
— Как тебя зовут? — спросил Лешка.
— Лаврик, — прошелестел мальчик. И снова протянул руку, но спохватился и отдернул ее.
— Мы с мамой, бабушкой, дедушкой и тетей Валей теперь сюда переехали, — добавил он.
Лешка хмуро посмотрел на маленького предка, из-за которого чуть не отправился на тот свет раньше срока. Попытался представить, каково ему тут, — проводить год за годом в этом сумраке, среди сухих деревьев…
— Ну и как тебе тут, нравится?
— Да! — с энтузиазмом ответил тот. — Очень!
— Почему?
— Тут так красиво!
Лешка от изумления даже не нашел, что сказать.
— Тут очень хорошо, — добавил Лаврик. — Тепло. Бабушки добрые. Я скоро поправлюсь. И мама поправится…
— А где ж ты до этого был? — потрясенно спросил Лешка. Если это гнусное место он считает красивым…
Лаврик помолчал, опустив глаза, и сразу стал похож на крошечного мумифицированного старичка.
— Там было очень холодно, — тихо сказал он.
У Леши по коже прошла дрожь, словно из-за забора и впрямь морозом повеяло. Он посмотрел на Лаврика, и внезапно ему стало его очень жалко. Лешка засунул руку в карман, пошарил там и вскоре выудил фишку с голограммой из мультфильма, какие подкладывают в пачки с чипсами.
— На, — сказал он. — Смотри, разноцветная.
Лаврик взял фишку и недоверчиво взглянул на потомка.
— Мне?
— Тебе, тебе. Играть. Насовсем. Мумиям не показывай.
Лаврик зажал фишку в кулаке и снова уставился на Лешу.
— Когда ты к нам приедешь навсегда? — спросил он.
— Не знаю, — вздрогнув, ответил Лешка. — Надеюсь, лет через сто.
— Я тебя буду ждать, — пообещал Лаврик. Срок его ничуть не смутил. Впрочем, скорее всего, он просто не умел считать.
За дверью раздались четкие дедовы шаги. Лешка проворно вскочил с крыльца. Он был уже по горло сыт мертвецами.
Садясь в машину, Лешка оглянулся на старый дом и увидел Лаврика, который вис на калитке и махал ему рукой. Лешка помахал ему в ответ и с облегчением отвернулся.
— Ну, ты доволен? — спросил дед, подъезжая к воротам Леннаучфильма.
— Наверно, — задумчиво сказал Лешка.
— А я тобой доволен. Ты молодец. Вел себя просто отлично. Одно слово — мой внук!
Леша невольно ощутил, что польщен. Только заслужил ли он похвалы? Матушка Аглая сказала ему так мало, а прочие предки и вовсе ничего…
— Знать бы еще, кто такой этот холодный демон, — вздыхая, проговорил Лешка.
— Как кто? — удивился дед. — Демон, он и есть демон.
— А как он выглядит?
— Вот уж не знаю, да и знать не хочу. Когда он приходил в Горскую, я был в отлучке. Помню только, двор был весь белый от инея.
Разочарованный Лешка снова погрузился в раздумья. Дед остановил машину.
— Ну, Лешка, давай прощаться. Приятно было повидаться, но время поджимает. Твой бессмертный уже, наверно, извелся…
— До свида… — Лешка вдруг подумал, что встречаться с дедом ему что-то не хочется. — Ну, в общем… Как у вас прощаются?
— Пусть земля тебе будет пухом! — любезно подсказал дед.
— Да, в общем, будь здоров… м-м-м…
— Ладно, бывай, Лешка.
Мотор «Волги» взревел.
— Бабушке Вере привет! — крикнул вслед машине Лешка.
Когда красные огоньки габаритов исчезли за поворотом, из-за ворот бесшумно выступил Виктор. Можно подумать, он там стоял в засаде.
