– Мамой клянусь! И в мыслях больше тебя обманывать не стану! Лева, я нужен тебе! У меня опыт! У меня связи!
– Тяжеловато, конечно будет без твоих связей и опыта, – соглашался Бортышев. – Только принцип мне важнее.
Эти слова были последними, которые Артур услышал от Кипятильника. Потом им вплотную занялся Хряк.
– Гриша! Мы ведь когда-то дружили! – синее от побоев лицо Большакова распухло, как пирог из дрожжевого теста. – Помнишь, как я тебя от ментов отмазывал?
Артуру хотелось плакать навзрыд, но слезы кончились и его лихорадочно блестевшие глаза оставались сухими.
Хряк небрежно столкнул ногой пустой бумажный мешок. Тот плавно спланировал с железнодорожного моста в реку и поплыл по течению.
Ржавая бадья, в которой стоял Жмот, доходила ему до колен. Она была доверху наполнена очень качественным и быстротвердеющим цементом.
Кипятильник разрешил забрать один мешок со стройплощадки, над которой возвышались четыре столба будущей голубятни.
– Придется еще покупать, но что поделаешь? – заявил он. – Не в моих привычках на друзьях экономить.
Гриша услышал перестук колес приближающегося поезда, поправил перевязь, на которой висела загипсованная рука, и вплотную подошел к Большакову.
– Будем прощаться, Артур!
– Ты ведь напугать меня хочешь? Правда? Только напугать! Я знаю! Так уже напугал! Честно скажу: даже описался! – тараторил Жмот. – Может, хватит? Я ведь все рассказал, ничего не утаил!
Блеск надежды в глазах Большакова потух при виде мрачного лица Хряка. Григорий легонько толкнул Артура в грудь. Тот покачнулся, взмахнул руками и сорвался с края моста. Крик зацементированного жулика слился с грохотом приближающегося состава и растворился в нем.
Хряк постоял, наблюдая за кругами на воде. Не спеша сел в машину и выехал на шоссе, ведущее к загородному дому Кипятильника.
Бортышев потягивал чифир, сидя в удобном пластмассовом кресле. Он наблюдал за рабочими, которые воплощали в жизнь бумажные наработки, и изредка делал замечания, которые, по его мнению, должны были сделать жизнь голубей чередой сплошных удовольствий.
Заметив приехавшего Хряка, Кипятильник поставил пустую кружку на стол.
– Что новенького Гриша? Как наш Артур?
– Не жалуется, Лев Евгеньевич. Пусть ему пухом водичка будет!
– Ну-ну. На прощание что-нибудь сказал?
– А как же. Наши бабули в компьютеры засунул. Надо опять в Махово ехать.
– Не будь идиотом, Хряк! Тебе вроде руку сломали, а не голову отбили! Деньги – мусор! На них здоровья не купишь! Это Махово я на всю жизнь запомню. Соваться туда больше не стану и тебе не советую.
Кипятильник был прагматиком до мозга костей. Он не верил в чудеса и полтергейсты. Зато знал толк в выбитых зубах, свернутых челюстях и сломанных руках. То, что сотворил рыжий мент с его пуленепробиваемым Хряком, выходило за пределы понимания Льва Евгеньевича и не вписывалось в рамки первого закона Ньютона: противодействие превышало действие во много раз. А там где переставали работать действовать привычные постулаты, Бортышев работать не желал.
– Как скажете, Лев Евгенич! – вытянулся по стойке смирно Хряк.
Бортышев не слушал Григория. Он привстал в кресле.
– Эй, мужик! У тебя, откуда руки растут? Не видишь, разве, что доску криво прибиваешь? Отвес возьми! Всему учить надо, работнички, едрит вас в дышло!
Перед тем, как пойти на автобусную остановку, Иван решил взглянуть на остатки дома Подольного. Пепелище еще дымилось, а среди нагромождения черных бревен и досок сиротливо торчала печная труба.
Зрелище было довольно печальным, но Платов не ощущал утраты. Скорее наоборот. Махина, которая нависала над деревней и словно наблюдала за Махово со стороны, прекратила свое существование. Избавившись от духовного и материального наследства чернокнижника, Иван чувствовал прилив уверенности в собственных силах и созрел для судьбоносного поступка.
Прокоп не отходил от Платова ни на шаг, явно собираясь уехать с новым хозяином в Липовку. Маркова соглашалась с тем, что для бездомного кота это будет наилучшим выходом, и подарила Ивану большую спортивную сумку, в которой кот должен был прятаться от дорожных неприятностей.
Надя обещала проводить Платова к автобусу, и капитан решил использовать это для серьезного разговора с девушкой. Он собирался предложить Марковой уехать вместе с ним и не видел причин для отказа с ее стороны. Если все пойдет, как задумано, то вместо сомнительного наследства он обретет спутницу жизни.
Платов так увлекся мечтами, что даже представил, как Надя преподает пение ребятишкам из Липовки и хозяйничает у него в доме.
Потоптавшись у пепелища, капитан отправиться навстречу своей избраннице и, свернув за угол, увидел голубоглазую аккордеонистку. Надя была не одна. Ее сопровождал черноволосый парень спортивного телосложения в костюме-тройке, от которого за версту пахло офисом солидной фирмы.
– Извини, что опоздала, Иван. Я Константина встречала и задержалась.
– Понятно, – как робот ответил Платов. – Константина, значит…
– Да. Костя – мой жених. Мы с института дружим. Знакомься, Костик, это капитан, о котором я тебе рассказывала.
– Очень приятно! – офисный деятель пожал Ивану руку. – Не думал, что в наши дни среди милиционеров встречаются настоящие смельчаки.
– На днях мы переезжаем в город, – радостно щебетала Надя. – Косте наконец-то удалось снять приличную квартиру.
– Поздравляю…
– Я, пожалуй, прогуляюсь, – заявил Константин и, не дожидаясь согласия девушки, двинулся вдоль обочины дороги.
– Ты ничего, не говорила мне про жениха, Надюша.
– А разве у меня было время? За эти дни столько всего случилось! Зато теперь ты все знаешь.
Взявшись за руки, они подошли к дымящимся развалинам.
– Никудышный из меня наследник, – усмехнулся Платов. – Хороший дом был. Сто лет еще бы простоял.
Надя рассмеялась.
– У вас ментов всегда так: что не сгниет, то обязательно сгорит!
– Да уж. Куда нам до менеджеров и брокеров. Твой жених ведь менеджер?
– Как ты угадал?
– По запаху. Одеколон у него дорогой, – невесело улыбнулся капитан. – Ну, мне пора, да и тебе тоже, а то Костя от ревности съест свой галстук.
Из-за поворота улицы, выбежал учитель математики. Он был взволнован и растерян.
– Хорошо, что вы еще не уехали, Иван Александрович! Без вашего совета мне не обойтись!
– Опять проблемы?
– Еще какие! Мои хакеры из 8«Б» решили, что стоит сменить в компьютере планку оперативной памяти…
– Извините, Игорь Васильевич, но в компьютерах я не силен. С трудом отличаю мышку от клавиатуры.
