Мои глаза стали медленно вылезать на лоб, но я справилась со своими чувствами и постаралась как можно деликатнее ответить:
– Извини, но нет. Если бы мы были в стае, после охоты, то да, это даже придает сил, когда ты спишь большой кучей щенков и котят. Но обычно я не люблю коллективный сон, - и еще больше не люблю борьбу за одеяло, добавила я про себя.
– Тебе решать, - смиренно согласился Крис. - Если хочешь, как твой телохранитель, я устроюсь прямо у двери и буду охранять ваш сон.
– Нет, мне не нужно таких жертв. Я хочу, чтобы ты у себя выспался как следует.
– Ладно, - и он вышел.
Я вздохнула с облегчением. Благо у Криса хватило такта и ума не ударяться в детские обидки и не выяснять, почему Ами может спать в моей постели, а он нет. Приятно, когда твой телохранитель здравомыслящий человек. Ой, надо же! Я и сама начинаю мыслить о Крисе как о своем телохранителе! Странно как-то… Но не трагично.
Я порылась в сумке и достала светло-голубую рубашку, захваченную на всякий непредвиденный случай перекидывания. Разглядывая ее, я занялась внушением: "Ты не рубашка, ты пижама!". Решив, что до нее это дошло, я спросила у Иветты:
– Могу я воспользоваться вашей ванной?
– Конечно, могла бы и не спрашивать, - улыбнулась она.
Ванная комната стандартная, вся в голубом кафеле. Ну все лучше, чем в розовом. Сложив вещи на унитазе, я включила воду и влезла под душ.
Уже когда я закончила с водными процедурами и боролась с занавеской (она никак не хотела отдергиваться, а я боялась сорвать ее нафиг), раздался деликатный стук в дверь и голос Иветты:
– Лео, я тебе принесла полотенца и халат.
– Заходи.
Занавеска наконец поддалась, и я отдернула ее жестом эксгибициониста.
– Держи, - Иветта протянула мне махровое полотенце, в которое можно завернуться раза три.
– Спасибо, - я начала вытираться. Не хотелось заляпать водой все вокруг, да и не май месяц.
Иветта не спешила выходить, но это меня не смущало. Она меня и не такой видела. Застегивая рубашку, которой сегодня предстояло сыграть роль ночнушки, я сказала:
– Спасибо, что вот так вот собралась и приехала. Ты так легко все уладила.
– Ерунда. Сколько раз ты бросала все и летела ко мне на помощь? К тому же друзья должны помогать друг другу и не считаться кто кому и почему. Я права?
– Да, конечно.
– Вот и замечательно.
– Кстати, Глория не против, что мы остались в твоем номере? - надо было сразу задать этот вопрос, а я как-то…
– Не против. Да, Глория довольно ревностно относится к моему окружению, и может быть довольно взбалмошной, но тебя она уважает.
– Правда?
– Какой смысл мне врать? Она тебя даже по-своему любит.
– Ну, по-настоящему любит-то она тебя. По-хорошему, это она должна бы быть твоей кайо, не я.
– Глории с этим не справиться, во всяком случае еще лет пять. Да и тебе это звание гораздо больше подходит.
– Во всяком случае у меня его оспаривать не будут, - усмехнулась я.
– Глупая, я тебе доверяю, как никому другому, - Иветта накинула мне на плечи халат.
– Я тебе тоже, - уже тише ответила я. - Поэтому я твоя кайо, и буду оставаться ею, пока ты не захочешь меня сменить.
– Никогда такого не случится, - улыбнулась Иветта, обняв меня за талию. - Ведь мы одна счастливая семья.
– Да, когда Эд узнал об этом - он страшно удивился. Увидеть его лицо в тот момент многого стоило.
– Ну, тут есть чему удивляться, - благодушно ответила Иветта. - Я уже говорила, женщина редко держит стаю, а чтобы у женщины была еще и кайо женщина, да к тому же оборотень другого вида - таких случаев за всю нашу историю по пальцам одной руки пересчитать можно.
– Правда многие думают совсем не то, что есть на самом деле, - осторожно заметила я.
– Да, мы с тобой не спим, но никто уже не осмелиться спросить об этом - чревато, - она подмигнула мне, потом стала серьезна, - правда я… - но Иветта так и не договорила, оборвав себя на полуслове, заговорив совсем о другом, - Ладно, пошли спать. Да и девочки тоже, наверное, захотят принять ванну.
Я не стала спорить, мы вышли. В махровом гостиничном халате я чувствовала себя немного странно, но мне в нем не на бал идти. Уже скоро я его скинула и юркнула под одеяло. Чуть позже ко мне присоединилась Ами. Засыпая, я уловила, что она пахнет шампунем и корицей. Мне всегда нравился запах корицы.
Сон мне приснился довольно странный. Не такой, как в новогоднюю ночь, но все-таки. Снилось, что мы вместе с Иветтой в каком-то доме, и кто-то пытается в него проникнуть. Причем я знаю, что ему нужна не я, а Иветта. Липкая сила пробивает дверь, пытается дотянуться до нее, но я не позволяю. Я в образе Ашаны, и у меня в руке большой сверкающий щит, сделанный словно из драгоценного камня. Им-то я и закрываю Иветту, отбрасываю силу прочь и чувствую, как она уходит.
После этого сон перешел в какое-то мирное русло. Но наутро чувствовалась какая-то легкая усталость в мышцах, будто я и правда с кем-то дралась. Странно…
Домой мы вернулись лишь к обеду следующего дня. Мама не стала расспрашивать меня на месте, и я уж думала, что обошлось, ан нет. Я уже потеряла бдительность и тихо сидела в комнате, никого не трогая, когда она постучалась в дверь.
– Ты есть не хочешь? - поинтересовалась мама, но я сразу почувствовала, что пришла она не из-за этого.
– Нет пока, но обедать буду.
– Хорошо. А у кого вы с Ами ночевали?
– У друзей, - истинная правда.
– У той, что вчера приезжала за вами?
– Да, мам.
– Но ведь она вроде не из нашего города… - так, допрос начался. Я медленно начала закипать, но все же постаралась спокойно ответить:
– Да, не из нашего.
– Тогда как ты могла у нее ночевать? - Шерлок Холмс, блин! Применение дедуктивного метода в домашних условиях!
– Она остановилась в гостинице.
– Господи, да пригласила бы ее к нам! Что у нас, места мало что ли? Разместили бы не хуже, чем в гостинице.
– Мам, она далеко не подросток, чтобы ночевать у подруг, к тому же независима. И еще, друзьям порой хочется побыть вместе, спокойно поговорить.
– Хочешь сказать, что мы бы вам мешали? - нахмурилась мама.
– Опять ты утрируешь! - нет, тут никаких нервов не хватит! - неужели так сложно понять, что у меня есть свои друзья, с которыми у меня свои дела и свои разговоры, и мы просто хотим побыть вместе? Зачем сразу обвинять меня в худшем?
– Просто горько осознавать, что я тебе ненужна.
– Ты мне не ненужна, мам. Но пойми, что не могу я двадцать четыре часа в сутки ходить за тобой, держась за твою юбку. Я давно уже самостоятельный человек.
