Если же бандитам удастся прорвать оборону, то защитникам усадьбы придется бежать к люку подвала и условленным образом стучать по нему. Кто-нибудь из уже спрятавшихся внизу отодвинет засов и откроет люк. И тогда они спустятся в подвал и присоединятся ко всем остальным. Сейчас там уже находились четыре женщины — Джоан Берман, Софи Харрис, Анита Уолш и Андри Уорнак. Все они были здоровы, хотя и напуганы, обеспокоены и охвачены горем. Кроме них в подвале было и несколько не совсем здоровых людей. Джордж Стоун с приступом лихорадки лежал на старом диване, над ним деловито хлопотала Джейни. Сэнфорд Берман раскинулся в алюминиевом шезлонге с холщовой обивкой и громко храпел. От него сильно разило виски. Генерал Кинтей, все еще связанный и с кляпом во рту, тихо постанывал на матрасе на твердом земляном полу.
Портативный радиоприемник в подвале был настроен на станцию, передающую новости. Все укрывшиеся здесь от нападения террористов, кто только был в состоянии трезво оценивать обстановку, надеялись, что по радио передадут какое-нибудь специальное сообщение о том, что власти знают о приземлении самолета с Зеленой бригадой в их районе и к ним уже спешат на помощь. Но пока ничего подобного не было слышно. Передавались лишь обычные новости о каких-то дальних бедствиях, о политике, спорте, и сообщения о погоде.
Наверху, на посту, занятом доктором Чарльзом Уолшем, у одного из окон гостиной, был другой портативный приемник, настроенный на эту же станцию. Он слушал его через наушник. В руках Чарльз держал свой ричмондский мушкет времен Гражданской войны между Севером и Югом. Вот прошлое и столкнулось с настоящим — современное зло уничтожило то, что он так бережно лелеял и что было ему так бесконечно дорого.
Погрузившись в ностальгию по прошлому, Чарльз научился заряжать старые пистолеты и ружья и стрелять из них. И вот теперь он использовал их для своей защиты. Он частенько стрелял по бумажным мишеням и картонным силуэтам оленей и медведей гризли, потому что был слишком мягким и добросердечным, чтобы ходить на настоящую охоту. Но все-таки ему хотелось испытать чувство солдата или охотника прошлых времен. Подумать только! Когда-то людям приходилось полагаться на это оружие в своей борьбе за выживание. А ему никогда еще не приходило в голову, что однажды он будет вынужден убить из него человеческое существо.
По иронии судьбы, насколько стало известно Чарльзу во время проводимых им исторических изысканий, усадьбе Карсон ни разу не приходилось отбивать нападений индейцев, однако, когда ее строили, были приняты все меры защиты на такой случай. Большинство юго-восточных индейских племен погибли от пуль белых завоевателей и болезней еще за несколько десятилетий до того, как стало процветать поместье Карсон. Теперь же пришлось столкнуться с опасностью гораздо худшей, чем нападение вооруженных луками дикарей, но сражаться при этом приходится с оружием, годным разве что для защиты от стрел и томагавков.
Выглядывая из окна на лужайку перед своим обожаемым домом, Чарльз видел, как его противники, словно привидения, кружатся под деревьями, то выходя из тени, то снова скрываясь в ней. Казалось, они бродят здесь без определенной цели. Видимо, эти люди делают зло ради зла. Но Чарльз не понимал, почему. Что сделало их такими? Как первобытный человек, он испытывал сейчас смертельный страх перед тем, чего не мог объяснить и понять.
Чарльз и сам всегда был человеком рассудка и всю жизнь интересовался тонкостями и нюансами человеческого интеллекта. Он привык абстрактно анализировать эмоциональные и умственные проблемы своих пациентов. Но сейчас ему предстояло действовать, а не просто наблюдать, иначе он не сможет помочь никому спасти свою жизнь.
Тем временем Джим Спенсер уже летел на вертолете в Ричмонд, где располагалось региональное управление ФБР. В Шарлотсвилле такого управления не было. Спенсер договорился о том, что через ричмондское управление он будет держать связь с директором ФБР в Вашингтоне и контролировать содержание и распространение своего заявления для печати и радио. Кроме Спенсера и пилота в вертолете никого не было.
Три других экипажа были отосланы назад в Шарлотсвилл. Один из них вез с собой в больницу Ларри Уорнера. На остальных вертолетах бойцы группы захвата направлялись на аэродром для ночлега. На рассвете Спенсер присоединится к ним. Сейчас же было слишком темно, чтобы прочесывать леса в поисках террористов, но при дневном свете все будет иначе. На них начнется настоящая охота, и все будут уничтожены, как и мечтал Спенсер еще в Нью-Йорке, когда Зеленая бригада только начинала свою дерзкую акцию.
Спенсер решил, что живущие в горах люди, которые могут оказаться в опасности, подождут своего спасения до утра. Для средств массовой информации эта задержка будет объяснена тем, что к моменту обнаружения места крушения Боинга стало уже слишком темно, чтобы начинать операцию. Действительной же причиной было нежелание Спенсера допускать посторонних к ликвидации последствий его провалившегося мероприятия. Он и не думал обращаться к местной полиции или полиции штата с просьбой проверить дома местных жителей. Ведь если бы они начали шарить по округе, то могли бы легко обнаружить такое, что поставило бы в неловкое положение не только его самого, но и ФБР в целом. А если ему удастся довести всю операцию до конца под своим единоличным контролем, он сможет потом представить это дело таким образом, чтобы накал страстей очень быстро прошел.
По прибытии в управление ФБР в Ричмонде Спенсер собирался подготовить сообщение для радио и печати. В нем говорилось бы, что захваченный самолет уже находится на земле, и пилот остался в живых, совершив вынужденную посадку после взрыва террористами гранаты в пассажирском салоне. В результате завязавшейся борьбы некоторые заложники и террористы были убиты, а другие, вероятно, получили повреждения мозга из-за того, что снабжение кислородом пассажирских салонов было нарушено вследствие взрыва гранаты. В этом сообщении ничего не будет говориться об операции ФБР по ликвидации всех последствий аварии, которая начнется лишь завтра утром. Спенсер умолчит и о точном месте падения Боинга, чтобы не вызвать панику у людей, проживающих в этом районе и чтобы местные слуги закона не совали свой нос куда не следует.
* * *
Хитэр Пирсон была, конечно, напугана, но все же гордилась и мужем, и собой. Ведь она нашла в себе мужество отстоять первую вахту вместе с ним. Ее пост был на кухне, а Марк находился рядом в столовой. Добросовестно выполняя советы мужа, она стояла возле самого окна, чтобы было удобней вести наблюдение, но одновременно старалась не выходить из тени, чтобы никто не заметил ее снаружи. Хитэр заткнула за пояс большой нож для разделки мяса, а рукой время от времени ощупывала тяжелый большой револьвер времен Гражданской войны, который лежал неподалеку на раковине. Если только они с Марком выберутся отсюда живыми…
