– Встречалась?! – переспросила она с недоумением. – Я ни с кем не встречалась. Я искала в старом доме своего отца. – При этих словах Сивцова вдруг побледнела, вцепилась в руку Жуана.
– А с чего ты вообще решила, что твой отец именно там? – спросил Эйнштейн.
Варе не хотелось развивать эту тему, воспоминания до сих пор причиняли боль, но, может быть, надо и в самом деле расставить все точки над «i», и тогда прошлое отпустит окончательно.
– Она, – Варя посмотрела на Сивцову, – сказала, что знает, где прячется мой отец.
– Это неправда! – взвизгнула Юлька. – Ты все врешь!
– Зачем ей врать? – удивился Эйнштейн. – Дело то давнее, представляющее разве что исторический интерес. Варя, продолжай.
– Она сказала, что видела его у старого дома.
– И ты ей поверила? – Ворон нахмурился.
– Да, я ей поверила, потому что дело касалось моего отца! – Вспоминать было тяжело, рассказывать еще тяжелее, и воздуха снова не хватало.
– Что было дальше? – Эйнштейн нетерпеливо постучал вилкой по столу.
– Я пришла к дому, осмотрела его изнутри, обошла снаружи и обнаружила открытую дверь…
– И ты вошла внутрь, – опередил ее Эйнштейн.
– Да.
– Что было дальше?
Варя растерянно моргнула – она и в самом деле не знала, что было дальше. Помнила старый замок на ржавой решетке, помнила пронзительный скрип петель и крутые ступени, а дальше все – провал. Она пришла в себя уже в больнице, в реанимационной палате. Ей сказали, что у нее случился астматический статус, скорее всего, из за того, что она не взяла с собой ингалятор и не смогла вовремя остановить приступ. Сказали, что она провела в коме два дня, и никто уж особо не надеялся на ее возвращение. Плачущая тетя Тоня рассказала, что в тот же день, когда с Варей случилось несчастье, нашли тело отца, он повесился в лесу, недалеко от старого дома. Но никто так и не смог объяснить ей, откуда взялся похожий на ожог след на ее левом запястье, почему в ее волосах появилась седая прядь и почему она сама начала изменяться…
Воздух в легких внезапно закончился, окружающие предметы утратили четкость. Варя сделала судорожный вдох, нашарила в кармане баллончик с лекарством. Запас беды не чинит…
– Эй, ты в порядке? – послышался совсем близко встревоженный голос Ворона.
Да, она в порядке… скоро будет… вот только вдохнет лекарство…
Ее отпустило не сразу, но все таки отпустило. Предметы и люди больше не двоились, и дышать стало легче.
– На. – Ворон протянул ей стакан минералки и салфетку.
Варя выпила воду, салфеткой вытерла пот со лба, сказала почти нормальным голосом:
– Со мной все хорошо.
– Не можешь вспомнить? – не унимался Эйнштейн.
Она кивнула, откинулась на спинку стула.
– А ты? – Эйнштейн посмотрел на Ворона.
– Что – я? – огрызнулся тот.
– Что ты помнишь?
– Все.
– Ну, так расскажи нам!
– Я проходил мимо старого дома, – заговорил Ворон, бросив недобрый взгляд на Сивцову, – и услышал крик. Кричали в подвале. Я подошел к двери, она была закрыта.
– Закрыта? – переспросил Эйнштейн.
– Да, на решетке висел замок. Я сбил его камнем и спустился в подвал.
– А дальше что?
– Нашел Савельеву, вытащил ее на воздух. Не понимаю, к чему этот допрос.
– Хорошо, нашел, вытащил, а что там было внутри? Где она лежала, на чем, в какой позе?
Ворон немного подумал, а потом сказал без особой уверенности:
– Я как то не присматривался. Не до того было.
– Просто ты тоже ничего не помнишь, – заключил Эйнштейн. – Вы оба можете рассказать, что было до и после, но не можете вспомнить, что случилось в самом подвале.
– И к чему весь этот разговор? – хмыкнула Сивцова.
– К тому, что у этого дома полно загадок, и все далеко не так просто, как вам кажется. И вас здесь собрали неспроста.
– Хочешь нас напугать? – Жуан выдохнул облачко сигарного дыма.
– Нет, пытаюсь разобраться, что к чему.
– А зачем тебе разбираться? – спросил Ворон.
– Так Эйнштейн же у нас местная достопримечательность, – усмехнулся Жуан, – охотник за привидениями, мать его.
– Можно, конечно, и так сказать, – Эйнштейн согласно кивнул, – только это уж больно обывательский взгляд на вещи. – Я историк, этнограф и, по ходу дела изучаю паранормальные явления.
– И у тебя есть такая специальная штука, ловушка для привидений? – Ворон потер заросшую щетиной щеку.
– Нет у меня никаких ловушек. Но кое какие приборчики имеются. Ничего шаманского, чистая физика.
– Да что вы его слушаете? – Сивцова поморщилась. – Это же городской сумасшедший. Носится со своими бредовыми идеями, как курица с яйцом.
– То есть ты, Юля, не веришь в паранормальное? – Эйнштейн вежливо улыбнулся.
– Разумеется! Тебя просто завидки берут, что наследство досталось другим, а не тебе.
– А если я докажу?
– Что ты можешь доказать? Ты только и умеешь, что глупые байки рассказывать.
– Ворон, Варя, будьте моими свидетелями, посмотрите внимательно на госпожу Жуанову и скажите, что вы видите?
– Видим красивую, но чертовски вздорную бабу, – отозвался Ворон.
– Выбирай выражения! – вступился за благоверную Жуан.
Сивцова тоже что то сказала, но Варя ее не слышала, она смотрела поверх ее головы, туда, где свивался в петлю дым от жуановской сигары.
– Посмотри вверх, – она ткнула Ворона в бок.
Он поднял взгляд и озадаченно присвистнул.
– Ты тоже это видишь? – спросила Варя шепотом.
Ворон молча кивнул.
– Ну, и что там? – поинтересовалась Сивцова.
– Ничего особенного, – Эйнштейн растянул тонкие губы в улыбке, – просто как раз над твоей головой болтается удавка из дыма. Если бы я был настоящим охотником за привидениями, я бы сказал, что это знак.
Сивцова саркастически хмыкнула, запрокинула голову кверху и тут же покрылась смертельной бледностью.
– Что это? – Она схватила Жуана за рукав пиджака.
– Не знаю! – Тот шарахнулся от нее, как от прокаженной.
– Обман зрения, – сказал Ворон не слишком убежденно.
– Или один из твоих трюков, Эйнштейн, – поддакнул Жуан. – Вроде прошлогоднего НЛО.
– Что за НЛО? – спросила Варя, наблюдая, как призрачная удавка расплетается, теряет очертания и превращается в обычный дым.
– Этот деятель, граф Калиостро хренов, – Жуан поморщился, – припер в прошлом году в редакцию городской газеты снимки НЛО, утверждал, что сделал их над Чертовым озером. Главред не поленился, отдал снимки профессиональным фотографам, и те в один голос заявили, что это фотомонтаж, причем не слишком качественный.
– Было дело. – Эйнштейн нисколько не смутился. – Просто я хотел привлечь отдыхающих на Чертово озеро. Хотел создать красивую легенду.
