— Сколько у вас там офицеров получается?
— 109.
— Хорошо. Пошли подбирать будем по порядку. А это точно геморрой?
— 99 % гарантии.
— Ага. Ну вот что можно прикинуть — для офицеров — 24 ТК — и к ним 2020 патронов, остальные 84 — ТТ. С патронами к ним — чуть позжа. И для лечащего врача — тут мичман лезет куда-то вглубь своего склада и возвращается через несколько минут, погромыхав там — вот.
У него в руках практически новехонькая деревянная кобура. Тяжелая. Аккуратно открывает крышку и оттуда, маслянисто посверкивая, выскальзывает тот самый — К-96, товарищ Маузер. Ну ясен день — самый что ни на есть Кронштадский сувенир. Лихо!
— За пистолеты спасибо, конечно, но вообще-то нам лучше что- нибудь подлинноствольнее и помощнее.
— Маузер — хорош?
— За Маузер — отдельное спасибо. Я о таком всю жизнь мечтал, а тут как с куста! Но вопрос о длинностволе остается.
— Мы ж про офицеров говорим? В распоряжении — выдать соответственно числу. Так для офицеров пистолет положен, как дополнительное оружие. Так что никто ничего против не скажет. А кроме пистолетов — ППС — 43. Сгодится? Могу выдать 112 штук.
— Сгодится, конечно. А вот как насчет Калашей?
— У меня всего десяток — еще АК -47. И они хоть в хорошем состоянии — но трепаные. И рожков к ним — всего по два. И патронов этих у меня вообще нет. Так что выдать-то могу, но патроны добывать отдельно придется. Вот для рядовых у меня — одни винтовки и карабины. Хотя есть пара фузей… Так. Пошли-ка вместе — помочь надо.
Следующие полчаса мы кантуем разношерстные тяжеленные ящики. Немудрено тут геморрой получить. Наконец старомодный ящик. И ей-богу — с готическим шрифтом. Мичман возится с защелками.
— Так. Вот фузеи.
В ящике лежат два пулемета. Очень характерного вида — мы такие часто находили у немцев. Французский станковый "Гочкисс" — 8 мм, образца 1914 года. Своеобразный ствол со словно надетыми на него кольцами охлаждения радиатора, нелепая и милая в своей старомодности пистолетная латунная рукоятка.
— Ого! А рамки для него есть?
— Полно. Ну-ка дернем вот этот ящичек.
Глаза на лоб лезут — в ящике навалом пара сотен широких и длинных железных пластинок с вырубленными штампом выступами. Эти выступы полусогнуты и если засунуть между ними патрон, то они словно обхватят его вытянутыми полукруглыми лапками. И всего влезает в эту рамку двадцать восемь лебелевских пузатеньких патрона с никелевой серебристой пулей.
Эти пулеметы — трофей после разгрома Франции — немцы потащили в Россию потому, как МГ-34 оказался слишком нежным для наших морозов и грязи. В первую же зиму немцы отметили, что универсал переходит от холода на одиночную стрельбу. С перезарядкой пулеметчиком после каждого выстрела. Вот и потащили сюда чешские и французские машинки. Те работали как часы. Спасибо к слову и чехам и французам за это…
— А патроны?
— Тысяч двадцать наберется. Станков нет, запасных стволов нет, ЗИПа нет.
— Ну станки-то ладно. Что-нито придумаем. А вот СКСы есть?
— Не у меня. У меня рухлядь. Вот могу Лебелевские карабины предложить — 51 штука. Тогда все лебелевские патроны спихну с глаз долой. Это еще тысяч десять наберется и для рядовых вполне сгодится. Так думаю, что это — первое время продержаться. Потом до нормальных складов дело дойдет. Не эту тряхомудию уже пользовать будем. Если повезет, конечно.
— Это да. (А приятно посмотреть на ожившего и воодушевленного пациента! Ишь, зашустрил мичман! Прямо — воскрес!)
— Так, осталось у нас 13 человек безоружных.
— Могу дать ящик ППШ — 41. Это 4 штуки. С дисками напряга, так что по 1 диску выйдет.
— А рожки от ППС не подойдут?
— Нет, они разные и друг к другу не подходят.
— А не найдется ли в хозяйстве пулеметов? Ручных?
— Есть Зброевки. Но к ним ни боеприпасов, ни рожков. Дрейзе есть. Может возьмете "Наганами"? Я и кобуры дам.
— А может там РПД какой? Или ДП?
— А лекарство от жадности в этой сумке есть?
— Нету. У нас там три тысячи человек. По уму — то половину бы вооружить. А получается — слезы кошачьи. Командиры тут танцы вытанцовывают. Да задницы бумажками прикрывают.
— Так бумажка — это свято. Я и сейчас вот начну выписывать. Пока думай насчет наганов.
Звоню Николаичу. От перечисленного он немного дуреет — не рассчитывал на такую роскошь. Готов и на наганы согласиться, но просит покочевряжиться — вдруг чего еще полезного добудем.
Показывая всем видом, в каком я восторге от Маузера размягчаю, насколько возможно только это сделать мохнатое сердце мичмана. Подумав и махнув рукой притаскивает — ну хоть стой, хоть падай — две винтовки СВТ-40. И штыки к ним. Оказывается, что это было оружием часовых у знамени. Аж годов до 60х. Потому винтовочки ухоженные и главное — в стволах муха не сидела. Но патронов и к ним нет. Тоже надо начвора трясти.
И под занавес — как бы ошибившись в счете — притаскивает не семь, а восемь наганов и к ним кирзовые кобуры, почему-то белого цвета.
— Так, теперь я буду писать расходную ведомость. А ты, доктор, сколько патронов притащишь — столько и заберете. Вот тут значится они лежат — 7,62 на соответственно 25.
ТТшки маузеровские.
Пока мичманюга не спеша корябает накладные успеваю притартать и сложить в кучу тысяч сорок патронов. Оторвавшись от бумажонки мичман замечает — еще пару цинков можно прибрать. Прибираю.
Начинаю понимать, какую ГОРУ оружия мы получили! Штабель ящиков и ящичков становится все больше и больше. Черта лысого мы все это сумеем вывезти на УАЗе. Да и "Хивус" столько не упрет. У него вроде тонна грузоподъемности. А еще понимаю, что вместе с оружием и мы получили геморрой. Правда куда как более приятный в отличие от мичмана — но делиться-то придется. И что кому раздавать? Вот той же троице МЧСников — какое оружие выдать? А Михайловским? Да не говоря уж о самих себе — любимых! Страшная жаба уже начала тяжко давить меня. У Николаича все впереди.
— А вот скажи, доктор, это правда, что мужики говорили — про геморрой? Ветеринар посоветовал одному: — Весенний конский навоз набрать на дно ведра, засыпать углями, чтоб загорелось, и посидеть пуканом на нём с часок. Чудо как помогло.
Другой хмырь тоже страдал шофёрской болезнью. Ну, народное средство когда выпал «хвост» — хозяйственное мыло пользовал — и тоже помогло.
— Не знаком с таким лечением. Чтоб геморрой коптить — первый раз слышу. Я-то сдуру считаю по старинке, что геморрой лечат регулировкой стула, подвижным образом жизни, свечами и прохладными подмываниями…
— А если по-человечески то же самое?
— По человечески — алкоголь пока не пить, острое не есть. Овощи, фрукты — чтоб была клетчатка. В сортир — каждый день и лучше в одно и то же время. В день пешком проходить не меньше 5 километров. В аптеке взять противогеморроидальные свечки — хоть анузол, хоть неоанузол — что есть. И пихать по свечке себе в задницу раза два — три в день. Долго не сидеть, каждый час вставать и минут пяток походить, размяться. Задницу мыть прохладной водой. От этого узлы сокращаются. Ну и руки потом тоже мыть. И к новой докторше обратиться. Я ее завтра предупрежу.
