Молодой мужчина улыбнулся, холодно и злобно, сейчас он чувствовал себя спокойнее по сравнению с тем, что испытал, когда увидел Ребекку, пересекающую проход и нашедшую другой лифт в рубке управления завода, а затем пошедшую дальше, туда, где он и его дети ждали, вместе кутаясь в кокон блестящих жидких выделений. Если ей повезет, то скоро она снова найдет Билли, возможно, еще живого. Такая возможность и вправду существовала. Сейчас он понимал, что слишком поспешил с решением проблем, слишком поспешил с предопределением их судьбы. Противостояние было неизбежным... И разве же ему не хотелось публики все это время? Кого-то, кто смог бы оценить великолепие его игры? Кроме того, скоро грядет рассвет, а это опасное время для его детей, их нежные тела легко горят даже от слабейшего солнечного света; так что лучшим решением будет позволить двум этим негодяям прийти к ним. Они познают его величие, прежде чем он собственноручно сокрушит их.
Молодой мужчина смотрел и ждал, с особым удовольствием предвкушая последнюю главу начала своего триумфа.
* * *
Ребекка не могла с точностью сказать, где она очутилась: уровни, ведущие все ниже и ниже, и помещения этого нового здания были невероятно запутаны, но она просто шла, планомерно спускаясь вниз. В проходах никого не оказалось, но в двух комнатах, попавшихся ей по пути — в еще одной маленькой рубке управления непонятно чем и в разрушенной комнате отдыха для сотрудников — обнаружились зараженные зомби. Она убила только двоих из тех семерых, что видела, остальные были слишком дряхлыми и медленными, чтобы стать для нее реальной угрозой. Он желала, чтобы у нее было время и патроны, чтобы избавить их всех от такой жизни, но ей нужно было найти Билли, и найти его как можно скорее. Он был ранен, но жив, и его унесло куда-то в глубины этого запутанного здания.
Судя по запаху в помещениях, а также по табличкам и панелям управления, которыми была напичкана чуть ли не каждая комната, место, где она очутилась, являлось водоочистной станцией; но она полагала, что это тоже было прикрытием для незаконной деятельности "Амбреллы": а иначе зачем соединять станцию с исследовательским центром, пусть даже так опосредованно? Ребекка прошла через небольшой дворовый участок на седьмом подвальном уровне — по крайней мере, она думала, что это седьмой уровень — который только строился, когда произошел выброс вируса, и она сильно сомневалась, что высеченный в породе бункер, заполненный вилочными погрузчиками, был необходимым элементом водоочистки.
"Да, но откуда бы мне знать, черт возьми”, - рассеянно подумала девушка, заставляя себя двигаться быстрее, проходя через очередную дверь в комнату с ямой, заполненной водой, и кучей ящиков на другой стороне. До сегодняшней ночи она не верила в зомби, или теории заговоров о биологическом оружии... По правде говоря, она вообще не верила, что в мире может быть нечто, намеренно создающее такое зло. Но после того, что она видела и через что ей пришлось пройти с тех пор, как она ступила на поезд несколько часов назад... Все изменилось. Она не знала, сможет ли когда-нибудь снова смотреть на окружающий мир с такой наивной точки зрения, сможет ли смотреть на людей или какое-то место, не думая о том, каково оно настоящее. Она не знала, стоит ли ей злиться или благодарить за утрату такой невинности; но если она останется со S.T.A.R.S., это, без сомнения, сослужит ей добрую службу.
В конце комнаты с ящиками оказалась металлическая лестница. Ребекка остановилась на ее верху, отдышалась, глянула вниз и передернулась от отвращения, не зная, что делать дальше. Там, на ступеньках, было, по крайней мере, несколько дюжин пиявок, свисающих с нитей слизи или прокладывающих себе путь по серому металлу, отмечая его влажной дорожкой. Она не хотела приближаться к ним, боясь, что они нападут на нее, стоит ей только подойти поближе или задеть одну из них, но и назад ей идти не хотелось. Ребекка чувствовала, что время летит с бешеной скоростью, а события сменяют друг друга все быстрее, и ей нужно было либо идти по намеченному маршруту, либо поискать обходные пути, но с риском заблудиться.
"Или с риском нарваться на ту тварь снова. На эту когтистую машину для убийств”.
Крик того оголодавшего монстра все еще отдавался эхом в ее голове. Она ранила его, но шансы на то, что он забился в какой-нибудь темный угол и умер, практически равнялись нулю. Монстры вроде него никогда не бывают столь любезны. Стиснув зубы, она осторожно шагнула вперед, обходя пиявок и замирая после каждого шага; одна из пиявок скользнула по носку ее ботинка, проползая по своему маршруту, и Ребекка нервно сглотнула. Хорошо, что лестница была короткой: ей удалось спуститься, не наступив ни на одну черную мерзопакость, так что до следующей двери она добралась без приключений.
Девушка открыла дверь, и по вспотевшей коже заструился прохладный туман; звук сливающихся труб был музыкой для ушей. Она очутилась в приличных размеров комнате, большую часть которой занимали огромные, выступающие с одной стороны трубопроводы; вода из них сливалась вниз и проходила через ряд ячеистых фильтров...
...и там, в куче разнообразного плавающего мусора...
- Билли!
Ребекка бросилась к распластанному телу, брызги горькой воды бились вокруг них, а она присела и поднесла руку к его шее. Страшно волнуясь, она отбросила жетоны в сторону... Но пульс прощупывался, и был четким, а от прикосновения Билли открыл глаза, осоловело глянув на нее.
- Ребекка? - он закашлялся, и попытался сесть, но она бережно положила руку ему на грудь, не давая подняться. На левом виске Билли красовалась громадная пурпурная шишка.
- Отдохни минутку, - сказала Ребекка, и ей пришлось приложить немало усилий, чтобы произнести эти слова спокойно: в горле словно застрял твердый ком. Ей так хотелось верить, что с ним все будет в порядке...
- Я осмотрю тебя. - После этих слов губы Билли растянулись в легкой улыбке, и он, снова закашлявшись, пробормотал:
- Ладно, но потом моя очередь.
Он отвечал на ее вопросы без смущения, пока она ощупывала и растягивала его, проверяя диапазон движений; в конце концов, девушка промыла несколько самых глубоких царапин. Что ж, шишка на голове, казалось, была самой тяжелой из его травм, и от этого он испытывал небольшое головокружение и тошноту, но, в общем, все оказалось не так плохо, как она боялась. Билли все же дал ей несколько минут на осмотр, однако потом упрямо сел, и слабо улыбнулся.
- Ну, все, все, - сказал он, поморщившись, когда она коснулась его виска. - Я буду жить, особенно если ты перестанешь тыкать меня.
- Хорошо, - отозвалась Ребекка, и села на корточки, неожиданно почувствовав глубокое удовлетворение: она решила найти его, и нашла. До этого момента она даже не подозревала, что такое простое чувство, как завершенность, может быть таким всепоглощающим, может с такой легкостью перекрывать все отрицательные стороны ситуации, в которой они оказались, и пусть оно длится лишь мгновение, но это чувство удивительно. - Я рада, что ты жив, Билли.
