Было ясно, что Женотье недолго удержится в этой телевизионной компании. Возможно, он вообще больше не сможет работать в России. Поль слишком хорошо знал, что страшнее беспринципного спрута может быть лишь уязвленный беспринципный спрут с хорошей памятью. Это крайне небезопасно в стране, где у руля зачастую бандиты, выжившие в лихие девяностые и чудесным образом превратившиеся в «законопослушных» предпринимателей. Безусловно, ждать честной игры нигде не приходится, так устроена жизнь, но все-таки у стен Лувра меньше шансов быть съеденным заживо, чем в клетке со львами.
Они доехали от улицы 1905 года до Мосфильмовской за какие-то двадцать минут. Поль вышел из машины и жестом показал водителю, что сам позвонит, когда будет нужно. Тот кивнул и без лишних вопросов исчез за поворотом.
Промозглый ветер сквозил среди припаркованных машин и с легкостью взлетал на пандус, на котором одиноко стоял Поль. За спиной была дверь в подъезд элитной многоэтажки, больше напоминавшей огромный бизнес-центр, но Женотье не спешил внутрь. Он все пытался понять, чего пугаться больше: произошедшего или неуверенности в собственных силах. Он давно не был настолько подавлен.
И все-таки больше всего его беспокоила угроза, нависшая над Елизаветой. Никогда доселе он не принимал так близко к сердцу проблемы по большому счету постороннего человека. Все его мысли были о том, как спасти ее, а потом уже уберечься самому. В этом не было наигранного героизма, это были честные мысли взрослого человека, осознающего свою ответственность. Конечно, Поль мог бы в любой момент исчезнуть навсегда и забыть этот кошмар, пустив все на самотек, но трусость была не в его правилах.
Поль посмотрел на темное небо, освещенное иллюминацией гигантского города, и вдохнул холодный воздух. Перед его глазами стоял Париж, его улочки и особая атмосфера любви и свободы. Всего несколько часов назад он дышал тем воздухом, ощущая рождавшуюся в нем умиротворенность. Он уже успел привыкнуть к России, но сейчас, стоя под хмурым московским небом, Поль впервые почувствовал себя чужаком в этой стране. Бессилие и уязвимость впились в него острыми когтями, затягивая все глубже в свою нору, полную страха и неизвестности.
Однажды, когда он был маленьким мальчиком и страшно переживал из-за развода родителей, отец привез его на Елисейские поля. Они долго гуляли, ели мороженое, а затем поехали к Эйфелевой башне и поднялись на нее. Вокруг не было ни души. Наверху отец взял его за руку и подвел к самому краю.
– Сынок, сейчас у нашей семьи не лучшие времена. Я знаю, что для тебя это сильнейший удар, знаю, что ты обижен на меня и на маму и имеешь на это право, но я хочу сказать тебе кое-что, – отец обнял его за плечи. – Посмотри вниз. Что ты видишь?
– Город, – ответил маленький Поль.
– Город, огромный город! Но мы сейчас так высоко, что все улицы и дома кажутся игрушечными.
– Да.
– Я хочу, чтобы ты запомнил сегодняшний день и каждый раз, когда встретишь на своем пути проблемы, которые будут казаться тебе неразрешимыми, ты смотрел на все отсюда – с Эйфелевой башни. Все, что тебе кажется гигантским, на самом деле не такое уж и большое. А все потому, что по-настоящему большой мир – это твое сердце, а не то, что вокруг. Достаточно подняться на башню, как все покажется маленьким и смешным, и лишь то, что внутри тебя, останется неизменным, вне зависимости от высоты над уровнем моря. Запомни: нет проблем, которые невозможно решить, есть лишь страх внутри тебя, который не позволяет увидеть их в нужном ракурсе.
Тогда маленький Поль не до конца осознал отцовские слова, но этот день настолько ярко запечатлелся в его памяти, что каждый раз, сталкиваясь с трудностями, он вспоминал вид игрушечного Парижа. Это и правда помогало. Вот и сейчас он представил, как взбирается по лестнице наверх, чтобы увидеть все в правильном свете. Он стоял, закрыв глаза, и мысленно прорисовывал каждую деталь постепенно уменьшающегося огромного мира.
Поль открыл глаза и поморгал. Еще раз, оглядев освещенный фонарями двор, он направился к подъезду, но перед самым домофоном остановился. Почувствовав затылком чей-то настойчивый взгляд, Поль невольно обернулся. Он не сразу рассмотрел спрятавшуюся в тени соседнего подъезда фигуру, но порция адреналина тут же впрыснулась в кровь. Женотье прищурился, пытаясь разглядеть черты лица незнакомца, но тот сам шагнул на свет.
– Лиза?! – воскликнул он.
Она молча подошла к нему и опасливо заглянула в глаза.
– Я звонил тебе раз тридцать! Почему ты не отвечала? – Он взял ее за руку и неуверенно потянул к себе, пытаясь обнять.
Она поддалась, но не обняла его в ответ.
– Почему не позвонила мне и не сказала, что ты уже здесь? Давно ждешь?
Она опустила голову и заплакала. Поль обнял ее крепче.
– Боже мой, я уже надумал себе столько всего! Не понимал, где тебя искать… Почему ты не перезвонила? – Лиза продолжала всхлипывать и дрожать.
Отстранив ее голову от своего плеча, он посмотрел в заплаканные глаза.
– Успокойся, королева Елизавета, все будет хорошо! Я рядом!
Поль продолжал держать девушку, стараясь не делать резких движений, но ее растерянный взгляд все так же беспокойно блуждал по сторонам.
– Тебя что-то пугает? – Лиза вытерла нос и снова оглянулась. – Что такое? Кто-то следит за тобой? – Лиза продолжала молчать. – Так, все, быстро в дом! – он набрал код домофона, и дверь запищала.
Они торопливо прошли мимо консьержа и вызвали лифт.
– Ты меня напугала! – не успокаивался Поль. – Я понятия не имел, где тебя искать.
В этот момент из своей каморки выглянул консьерж.
– Что? – спросил он.
– Ничего, я не вам.
– А-а-а-а… – старик развел руками. – Я думал, вы мне что-то говорите, прошу прощения.
– Ничего страшного, – Женотье учтиво кивнул, и консьерж скрылся из виду.
Двери лифта раскрылись, и они поднялись на пятнадцатый этаж.
– От Макса нет известий? – Поль открыл квартиру, и они зашли внутрь.
Лиза глубоко вздохнула.
– Нет.
– Думаешь, он все еще в лесу? – Она пожала плечами и позволила ему снять с себя пальто.
– Не знаю, он так и не вернулся обратно. Прошло уже слишком много времени, он должен был появиться…
– Да, но ты же не появлялась, хотя уже давно в Москве. Кстати, когда ты приехала?
– До обеда я была уже дома.
– Да уж… Не судьба была перезвонить мне?
– Я только-только пришла в себя…
– Понимаю. Сейчас за рулем?
– Нет, – еле слышно ответила Лиза.
– Ты, конечно, добавила седины в мои и без того белые виски… Так и чокнуться можно.
Они прошли в гостиную. Поль включил свет. Лиза внимательно наблюдала за каждым его движением, и он обратил на это внимание.
