Поль резко взял ее за волосы и притянул к себе. Лиза не успела опомниться, как он впился губами в ее губы, и в квартире воцарилась тишина.
Это было настолько неожиданно, что Лиза даже не успела понять, почему все вокруг исчезло, растворилось. Провалившись в поцелуй, они на мгновение выпали из времени. Спустя минуту Поль медленно отстранился от ее лица. Они смотрели друг на друга, опешив от случившегося. Женотье опустил голову и выдохнул.
– Вот это да… Я…
Но на этот раз уже Лиза не дала ему договорить. Поль обнял ее и положил на диван.
Нежный поцелуй становился все более страстным. Они «съедали» друг друга, кусая губы и не замечая боли. Поль торопливо снял с нее блузку и быстрым движением освободил от бюстгальтера. Лиза расстегнула его рубашку и обхватила его голову руками; ее пальцы утонули в густой шевелюре. Они скатились на пол, столкнув бутылку и бокалы с журнального столика. Одной рукой держа ее за волосы, а другой чуть царапая спину, Поль целовал шею и мочки ушей. Забыв про запреты, он выпустил на волю свои желания, даже не задумываясь о том, что будет завтра. Сейчас он хотел ее так сильно, что не мог бороться с соблазном.
Продолжая слегка покусывать ее и крепко держать, словно хищник, вцепившийся в добычу, он мелкими поцелуями спустился к груди. Лиза отвечала стонами, то и дело вонзая ногти в его широкую спину. Глаза девушки закатились, а тело извивалось, словно змея, вырывающаяся из рук. Мужское дыхание вторило женскому, сливаясь в единую мелодию возбуждения.
– Я хочу тебя, – прошептала она срывающимся голосом.
Поль коснулся ладонью ее щеки и провел языком по ее губам. Резким движением он задрал юбку и лег сверху. Затем, не говоря ни слова, расстегнул брюки и прижался к ней. Лиза тут же обхватила его ногами и выгнула спину. Стон стих, но через миг возобновился и, пройдя пунктиром через дыхание девушки, превратился в крик блаженства. Никогда еще этот мужчина не был так близко и никогда еще она не чувствовала столь сумасшедший порыв, которому поддалась сейчас.
– Мы с тобой натворили дел… – выдохнул Поль, лежа на полу и глядя в потолок.
– Да, неожиданно, – согласилась Лиза.
– Неожиданно? – Женотье искренне рассмеялся. – По-моему, неожиданно то, что мы натворили их только сейчас! Вот это действительно неожиданно!
Лиза не скрывала улыбку.
– Ты жалеешь?
– О том, что натворили, или о том, что только сейчас?
– Обо всем.
Он замолчал на секунду.
– Конечно, я отвык от другого тела, но сейчас я ни о чем не жалею.
– А как же чувство стыда перед Жаклин?
– Хм… Мне уже давно не двадцать. С возрастом все приобретает совсем иные черты. Все больше живешь прошлым и все меньше боишься будущего.
– А что с настоящим?
– Настоящим просто живешь. Когда ты юн, у тебя не так много прошлого, чтобы вспоминать о нем, зато столько будущего, что можно забыть о настоящем. Мне нравится мой возраст, потому что лишь сейчас я действительно живу.
Лиза пожала плечами.
– Ты, как всегда, прав.
– Ну, что ты… – игриво возразил Поль. – Хотя, пожалуй, соглашусь с тобой. – Он повернулся к ней и коснулся пальцами ее лица.
Лиза затихла. Он медленно потянулся к ее губам и остановился.
– Ты плачешь?
Девушка отвела глаза.
– Королева Елизавета, вынужден признать, что тебе и это идет. – Он вытер большим пальцем ее слезы.
Лиза все так же лежала на полу. Слезы тонкими струйками скатывались по щекам и падали на пол, едва задевая мочки ушей. Печальные зеленые глаза смотрели в никуда. Ее дыхание было ровным.
– О чем ты думаешь?
Она закрыла глаза.
– Всю жизнь я шла вперед, чтобы доказать всему миру, что способна на что-то. Наверное, это мешало мне смотреть по сторонам и думать о ком-то еще, кроме себя. Было ли мне стыдно? Нет, но я часто думала об этом. Вокруг меня всегда было много простых вещей, но я не замечала их, пытаясь найти что-то, как мне казалось, более достойное внимания. Оказалось, что вся моя жизнь и состояла из тех самых простых вещей, просто я старалась усложнить их и почувствовать себя более весомой. Вся эта ответственность, глобальность происходящего – не что иное, как выдуманный мир. – Она вытерла слезы. – Что я имею на самом деле? Одиночество, вечную неуверенность в завтра, фальшивых приятелей и чашку кофе по утрам. Вчера ночью я впервые столкнулась с чем-то действительно важным и, как оказалось, не была к этому готова. Если бы до этого мне хватило ума замечать простые вещи, возможно, все было бы иначе. – Она повернула голову и посмотрела на Поля. – Знаешь, почему я здесь? – Он молчал. – Потому что я хотела этого. И дело не в том, что мне некуда больше идти, и не в том, что ты единственный, кто может разобраться во всем… Просто, наконец, я стала самой собой и хотела, чтобы ты первый увидел это. Мне очень жалко Роба. Признаюсь, он даже понравился мне той ночью, но… Но когда случилось несчастье, я поймала себя на мысли, что в виде реального спасителя представляла только тебя. И когда я думала об этом, мне становилось легче. Для меня ты стал талисманом. Думая о тебе, я всегда представляю большой драгоценный камень, который нельзя ни поцарапать, ни разбить, ни уничтожить. И если ты спросишь, что для женщины является главным фактором в мужчине, я скажу: безоглядная уверенность в нем. Я хочу тебе признаться… Нет, не в любви. – Она пристально смотрела в его глаза. – Любовь – это совсем другое… Я хочу признаться тебе в том, что ты – единственный мужчина в моей жизни, в котором я была уверена. Хотела ли я тебя? Наверное, да. Любила ли я тебя? Уверена, что нет. Но никто из тех, кого я хотела сильнее и однозначно любила, не стал для меня талисманом. И мне кажется, что это чувство больше, чем любовь в нашем, людском понимании. Если ты спросишь меня, люблю ли я Бога, я отвечу «нет». Как я могу любить кого-то, кого я никогда не видела и о ком знаю лишь по книгам? В этом трудно признаться, но я скорее боюсь Его. Мне внушили это. Делая что-то плохое, я думаю о том, как убежать от Него, делая что-то хорошее, я думаю о том, оценит ли Он. Разве это честно? Разве это любовь? Нет. Но при этом Он единственный, кому я молюсь. И в такие минуты я понимаю, что это больше, чем любовь, это абсолютное доверие. Сегодня ты спросил у меня: «Для чего ты приехала?» Я приехала для того, чтобы ты узнал меня. Для того, чтобы хотя бы попытался понять, что ты для меня значишь. Завтра ты уедешь в Париж, я же останусь здесь, навсегда растворившись в твоих воспоминаниях. И пусть я никогда не стану твоим талисманом, я вечно буду благодарна тебе за то, что именно ты помог мне познать что-то большее. Теперь я спокойна.
Поль смотрел на Лизу, не пытаясь найти во всем этом какой-либо подтекст. Сейчас, как никогда ранее, все было на поверхности. Лиза не пыталась вызвать жалость к себе или намекнуть на то, что в его жизни есть Жаклин и ей нет здесь места. Нет, все было не так банально. Ее слова были столь искренни, что не нуждались в комментариях.
