- Я думаю, он прав, Тэмми, - наконец заговорил Кен.
После инцидента с Тыкволицым он в основном молчал.
Тэмми кивнула, перекидывая свои волнистые каштановые локоны по плечам.
- Тогда давай вместо этого пойдем налево, - настаивала она.
Она едва могла разглядеть его, чтобы сказать, но Кэйден кивнул в тусклом свете, прежде чем развернуться и повести их по коридору. Пройдя коридор, который привел их обратно к этому точному месту, Кэйден повернулся лицом к новой части лабиринта. Там было темнее и теснее. Они не могли идти по нему бок о бок, может быть, по двое за раз, но не больше.
- Пошли, - подтолкнул Кэйден и вышел в коридор, щурясь, чтобы разглядеть в тусклом свете.
Он думал, что его нос приспособился к гнилостной вони, но здесь было хуже, и чем дальше он шел, тем хуже становилось. Кэйден прикрыл нос. Тэмми и Кен сделали то же самое, скорчив гримасы.
- Достало, - выпалил Кен из-под рубашки. - Где, черт возьми, ты достаешь для этого такой запах?
Ему никто не ответил. Они продолжали идти. Становилось все темнее, как вдруг вокруг них засиял угрожающий красный свет, осветив что-то толстое и мясистое, висящее на стене.
Кэйден уставился в пустые, затуманенные глаза и, спотыкаясь, попятился назад, прижимаясь к противоположной стене.
- Успокойся, Кэйден, - засмеялась Тэмми. - Это просто манекен. Действительно реалистичный манекен.
- Это отвратительно.
Восхищение Кена пересилило отвращение и запах. Он подошел ближе, осматривая тело.
Онo виселo на веревке, перекинутой через верхнюю часть стены, примерно в футе от пола. Веревка впилась в плоть шеи манекена. Огромная открытая рана, окрашенная в черно-синие тона, тянулась над правым ухом, вокруг щеки и шеи и заканчивалась чуть выше ключицы. Испачканная графическая футболка манекена была в лохмотьях от верхней части груди вниз, ленты ткани и искусственной плоти смешались в ужасной демонстрации бардака. Ноги полностью отсутствовали ниже колен.
- Определенно не подходит для "семейного отдыха", но посмотри на детали, - Тэмми покачала головой.
- Я нашел ногу, ну, одну из них, - крикнул Кэйден, отправляясь медленной трусцой туда, где лежала одна из отрезанных ног манекена.
Он наклонился и поднял конечность. Она была кожистой, кожа бледной, как тело, которому она принадлежала. Кэйден осмотрел культю. Он был поражен продолжающимися деталями, показывающими кость, разрезанную насквозь, мясо и сухожилия, навсегда застрявшие на месте. Ему захотелось потрогать месиво из плоти и мышц по какому-то странному инстинкту, но он воздержался.
- Положи ee на место, Кэйден, - предупредила его Тэмми, скорее из отвращения, чем из-за беспокойства о том, что может попасть в беду. - Ты не знаешь, кто еще прикасался к ней.
Кэйден пожал плечами и выпустил конечность из рук. Она ударилась о бетонный пол и остановилась у стены.
- Это безумно крутое место, - ухмыльнулся Кэйден, наконец-то обрадованный лабиринтом.
Его тело было напряжено, каждый мускул и волокно были готовы, но детали и усилия, вложенные в лабиринт, были потрясающими, настоящая попытка создать атмосферу страха. Он мог уважать это. Он полез в карман за телефоном, он хотел отправить фотографию Мире - ей бы это не понравилось, но он получил бы от этого удовольствие, - но его рука нащупала пустой карман.
Черт возьми, это в том чертовом сейфе.
В темноте раздался вопль. Кэйден напрягся, но заставил себя расслабиться.
- Это место сумасшедшее, - сказал Кен, выразительно качая головой. - Сумасшедшее, а не крутое.
4
- Ты думаешь, мы хоть немного приблизились к концу, Фло?
Оскар осмелился спросить, зная, что, вероятно, звучит как ребенок, спрашивающий в миллионный раз, прибыли ли они уже.
- Думаю, да. Я имею в виду, не то чтобы я зналa расположение, но я не думаю, что на этот раз мы снова свернули, - Флоренс прокралась за другой угол, готовая на случай, если из-за угла выскочит какой-нибудь призрак или паук. Этого не произошло. - Это не может продолжаться слишком долго; это точно не самый большой лабиринт. Моя семья всегда делала кукурузные лабиринты в Пеори, и мы обычно справлялись с этим в течение часа. Дома это всегда было важным событием .
Она продолжала говорить. Это помогло успокоить нервы Оскара, и она чувствовала себя немного виноватой из-за того, что затащила его сюда, уверив, что это всего лишь жалкий маленький лабиринт в каком-то захолустном городке. Она ошиблась в первом подсчете, и Оскар не был любителем фильмов ужасов. Он предпочел бы хороший триллер или научно-фантастический фильм, где больше всего крови вы видите от огнестрельного ранения или содранного колена. К тому же Тыкволицый действительно напугала ее до чертиков ранее.
- В городе была пара, - продолжила она, идя рядом с Оскаром, когда они дошли до конца другого коридора, оценивая их выбор. - Мы всегда пробовали все их лабиринты. Обычно у меня это неплохо получа...
Она замолчала, когда они сделали поворот, позволив последнему слогу соскользнуть с ее языка после того, как она перевела дыхание.
- ...лось.
Оно, он, стоял посреди коридора.
Тыкволицый.
Флоренс покачала головой и усмехнулась, глядя на своего мужа с веселой улыбкой.
- Что ж, похоже, мы встретились снова.
Она позволила своим глазам вернуться к стоической фигуре в маске. Его грудь медленно двигалась, его огромная тыквенная голова наклонилась вправо, а затем снова влево, как будто он оценивал свою добычу. В правой руке он держал тот же игрушечный нож.
- На этот раз мы тебя не боимся. Ты уже достал нас раньше. Кстати, хорошая работа. Ты напугал меня до чертиков.
- Да, - вторил ей Оскар, подмигивая в качестве поздравления за то, что потрепал нервы его жене. - Хорошая работа, между прочим, она требует многого.
Флоренс покосилась на попытку мужа казаться важным и плохым.
- Хорошо, что ж, нам нужно идти в ту сторону, - oна указала мимо Тыкволицего. - Так что, э-э... мы просто пройдем мимо.
Он не сказал ни слова, он не двигался, он просто наклонил голову из стороны в сторону. Электрические зеленые импульсы энергии за массивными глазницами и почерневшими зубами послали мурашки по спине Флоренс. Это была жуткая маска.
- Э-э, ладно, - снова запнулась Флоренс и потянула Оскара за руку, жестом приглашая его идти.
Она не собиралась стоять там в вечном соревновании в гляделки, пока тикали часы, чтобы выйти через час. По ее часам они прошли отметку в полчаса и быстро приближались к отметке в три четверти часа.
Они двинулись вперед.
Тыкволицый стоял неподвижно, как камень на бетоне.
Флоренс сглотнула, заставляя себя не быть такой глупой. Это был просто кто-то переодетый, пытающийся напугать их, вероятно, Джаспер, - он был достаточно высоким.
В пасмурных оттенках красного и оранжевого маска, казалось, пульсировала, глубокий ритм жуткой музыки был созвучен сердцу Флоренс. Тыкволицый не двигался, но она отказывалась вести себя как маленькая девочка.
Затем его плечи опустились, Тыкволицый прижался к бетону и рванулся вперед, размахивая руками, нож сверкал красным и оранжевым в свете мигающих огней. Он преодолел разделявший их ярд менее чем за секунду, вонзив нож Оскару в живот.
Оскар хмыкнул, выражение ужаса застеклило его глаза.
- О, прекрати это! - Флоренс заворчала, хлопнув его по плечу, когда Тыкволицый обхватил Оскара своими большими руками, притягивая его ближе в медвежьи объятия, держа игрушечный нож у его живота. - Я знаю, что это подделка, он достал меня раньше, придурок.
Ее руки покрылись мурашками, и ей пришлось замедлить дыхание. Это была подделка, но все вместе взятое напугало ее до чертиков за секунду между тем, как Тыкволицый стоял неподвижно, рванулся вперед и вел себя так, будто он ударил ножом ее мужа.
- Я... - попытался Оскар.
- Да ладно тебе, Оскар, правда? - настаивала Флоренс. - Я знаю, что это подделка, это чертов "Лабиринт Хэллоуинa". Он и меня достал, помнишь?
