Бен отчаянно пытался удержать груз, но понял, что одновременно скользкую лестницу и узел ему не осилить. Последовавший остервенелый рывок вырвал груз, пальцы разжались, и куль улетел вниз, где к нему устремились размытые белые пятна. Бен поспешил ускориться и вскоре догнал остановившуюся Пол.
— Дома будем отдыхать, милая!
Завершив подъем, они остановились передохнуть. Однако рывки лестницы не прекратились. Волосы зашевелились на голове Бена, когда он понял, что следом за ними очень быстро выбирается какая-то дрянь. Он торопливо отвязал лестницу, и она под тяжестью повисшей твари рухнула вниз. Через пару томительных секунд снизу вернулся шум падения тяжелого тела, после чего наступила тягостная ничем не нарушаемая тишина.
Бен был уверен, что Полина выбыла из активной жизни по крайней мене на неделю.
После увиденного накануне реализованного во всех подробностях кошмара он, если бы был слабой женщиной, поступил бы именно так. Оказывается, как и большинство мужчин, он совершенно не разбирался в женщинах. Полина примчалась к нему у утра.
Самому же ему так и не удалось толком заснуть, стоило сомкнуть глаза, как возникала преследующая по пятам бело мучнистая фигура злобного карлика. Скоротав время до семи утра, он позвонил домой. Трубку сразу схватил Николай, будто дежуривший у аппарата. Голос у него, не смотря на утро, был нездорово возбужденный.
— У вас все в порядке? — осторожно поинтересовался Бен.
— Абсолютно! С чего вы решили, что что-нибудь может быть не так? — с излишней горячностью, вызывающей все большую подозрительность Бена, воскликнул Николай.
— Мне показалось, что я вас разбудил, — Бен совершенно не был уверен в этом и оказался прав.
— Я не спал. Я совершенно не спал. Ходил, думал, о своей жизни. Знаете, ведь у меня все впереди. Я могу поступить в институт или заняться спортом. В теннисе сейчас неплохие деньги платят. Стану профессионалом.
Господи, что он несет, опешил Бен.
— Как Артем?
— А что Артем? Все нормально. Я специально взял отгулы, чтобы мальчик не оставался один. А то знаете, со вчерашнего дня звонят его бывшие одноклассники и зовут играть на улицу. И девочка такая надоедливая, Алена кажется. Я ей сразу сказал, что ему еще рано думать о девочках. К тому же он болен. Знаете, выходить с больной головой на улицу, это самоубийство.
— Вы так и сказали? Про больную голову? — вскричал Бен. — Вы с ума сошли. Мы с Ларой никому не позволяли об этом говорить, даже когда забирали из школы, придумали какую-то отговорку по сколиоз, что ему нельзя сидеть за партой.
— Зачем вы так про меня? Я не сошел с ума, как вы изволили выразиться, Вениамин, — обиделся Николай. — Я всегда говорю правду. С самого детства. Знаете, там всякие узы товарищества, ложные конечно, что нельзя выдавать и все такое, это ерунда.
— Вас часто колотили, наверное, за это.
— Ну и что. Зато я никогда не поступался своими принципами.
— Стойкий оловянный солдатик.
— Как вы смеете? Знайте, что ваш сын сегодня проснулся весь в эякулянтах! И это в его возрасте. Это вообще вредно. А вы толкуете о каких-то тайнах. Вы хотите, чтобы ваш сын бегал по гулящим девкам со Столичного проспекта? Вы этого хотите?
Артема к телефону он звать отказался наотрез. Бену стало все безразлично. Есть такие моменты, когда понимаешь, что проиграл и нечего тратить нервы впустую. Это как в шахматах, можно играть и сопротивляться, изображать из себя стойкого оловянного дурака, но тем и отличается мастер, что ему ясно заранее, что он проиграл, и он сдается тогда, когда профан бился бы насмерть.
Бен понял, что последний день, когда он мог попробовать спасти деньги, упущен.
Надо было ждать, что предпримут его враги, куда денут те реквизиты, за которыми не явятся хозяева и уже решать, что делать дальше. В таком состоянии его застала Полина. От былой растерянности не осталось и следа, девушка была полна энергии и жажды деятельности. Как выяснилось, она и начала действовать с самого утра.
— Смешные вы мужики, вам раскачка нужна, с утра вы сонные как гномики и, тут вас можно и брать голыми руками. Я и взяла, — бесхитростно пояснила она.
С утра Полина заскочила в архив, надеясь что-либо узнать о некогда стоявшей на месте «Росы» деревеньке, но безрезультатно. Архивариусом работал молодой парень, который не знал не только прошлое Росы, но даже не помнил, где и с кем был вчера.
— Зато я все намертво запомнил, — попенял Бен.
Полина улыбнулась архивариусу пару раз, и парнишка оттаял.
— Знаю, как ты ему улыбнулась. Не зря ты говорила о том, что мужиков можно брать голыми руками. Небось, ручки шаловливые распустила.
— Что за ерунда. Дотронулась до него, погладила. Почему вы, мужики, так серьезно относитесь к сексу?
— Значит, и секс был? — недобро констатировал Бен.
— А все секс, — пожала она плечами. — Даже когда смотришь. Многие бабы кончают во время невинных дней рождений, просто переглядываясь с совершенно незнакомым мужчиной, взволновавшим их женскую суть, самую сердцевину.
— Зачем я с тобой познакомился? Я теперь не смогу жениться. Правильно Веткин сказал, что вы животные.
— Это он про мужиков в твоем лице сказал. Я не понимаю, ты хочешь меня обидеть?
Бен извинился и велел ей продолжать. В ходе дальнейших расспросов, парнишка рассказал о своем предшественнике, некоем древнем старике, которого выпихнули на пенсию. Парнишка вспомнил, что старик вел собственный архив, касающийся, родного края. Ему довелось видеть карты с названием Алги, еще написанным с «Ять». По его признанию старик был помешан на истории, носился с навязчивыми идеями, даже к геру Желько ходил, когда он еще на фирме бывал, а не сидел безвылазно в загородном особняке.
— Надеюсь, тебе удалось узнать имя и теперешний адрес нашего краеведа? — поинтересовался Бен, искренне надеясь, что нет.
— Обижаешь! — Полина достала из плюшевой сумочки аккуратный блокнотик. — Кольчугин Прокопий Моисеевич. Улица Белой гвардии 8. Поехали?
И время выбрала подходящее, не имелось ни одной подходящей причины, чтобы отказаться от поездки. Ерепов еще, по крайней мере, час должен был охаживать любовницу, пока у него не иссякнут эякулянты. Без Николая Бен не смог бы так ловко завернуть мудреное слово. Не вспомнил бы даже.
Белогвардейская обнаружилась в частном секторе, и вскоре Бен остановил «Ниагару» перед деревянными черными не от краски, а от времени и бесчисленных дождей воротами. Полина позвонила Кольчугину из машины, уже во второй раз, в первый, еще на фирме, после чего им пришлось заехать в «комок». Кольчугин взял трубку не сразу, хотя деньги с мобильника стали утекать без паузы.
