- Я поставил на старую легенду все. Добыть черный жемчуг Яцека, растворить его и испросить спасение для Светланы. Месяц мы с Толей бились над этой задачей. И потерпели крах. Аурипигмент не удалось синтезировать без крови дракона. В ход пошла кровь игуаны, даже кровь аллигатора, добытая из московского зоопарка, все тщетно. - А Яцек? – вырвалось у нас с Катей одновременно.
- Что Яцек… Я сделал все, чтобы привести его в ярость, и добился успеха. Удар был нанесен по самому дорогому, - источнику доходов упыря. Нежить беспощадно уничтожалась, а все живые пособники, до которых я смог добраться, горько пожалели о своем знакомстве с Яцеком. Одних пунктов приема вторсырья округе сгорело пять штук. Вампир терял десятки тысяч долларов ежедневно. Не прошло и недели, как Черный барон прибыл разбираться с обидчиком самолично.
- Ну и как, дядя Кеша?! – Катерина сидела, вытянувшись стрункой и дрожала от возбуждения, казалось еще немного и начнет подпрыгивать на месте. Девушку явно увлекала за собой маятникообразная траектория перемещений Нага. Мне подумалось, что скоро по избе будут метаться друг за другом уже две живые кометы.
– Никак. Как прибыл, так и убыл, руку вот правую оставил на память, поди, долго потом отращивал. - Наг на секунду замер и лукаво посмотрел на нас с Катей, совсем как добрый дедушка из телевизионной рекламы, перед тем как расхвалить перед внуками очередной «восхитительный продукт».
Мягкий юмор учителя мне определенно нравился. Но все хорошее в нашем мире, к сожалению, недолговечно. Кеша прекратил свое кружение по комнате и тяжело опустился на диван рядом с Катериной.
– Ты думаешь, девочка, можно спасти человека против его воли? Нельзя, даже если любишь, все равно нельзя. Ваш еврейский бог Иисус пробовал, его за это гвоздями к дереву прибили… Эти слова были обращены уже мне, как представителю неспасенного из-за собственного упрямства народа. Но особого смущения не вызвали, как-то не ощущал я особой вины за совершенный предками грех.
Может потому, что моя православная бабка исправно отмаливала в церкви весь наш порхатый род, а может, - из-за наличия эсэсовцов в родне по папиной линии. Даже скупую еврейскую слезу пустить не получилось. Так или иначе, но Кеша, так и не дождавшись моего покаяния, продолжил.
- Яцек ушел, синтез Аурипигмента провалился, Светлана все больше удалялась от меня и утрачивала человеческие черты. И я сделал то, что убило ее как волшебное существо и едва не убило меня. Я выдрал из светимости жены свою силу, все те светящиеся нити, что передал ей, вместе с присосавшимся к ним союзником из мира теней.
Лишил любимую всего: магии, силы, видения. Она превратилась в обычную женщину, человекообразную самку. Вместе с силой ее покинули и все воспоминания о пережитом. Почти все, что у нас было, стало казаться кошмарным, бредовым сном…
Успокойся Катюша! И не надо смотреть на меня, как на упыря. Я тоже потерял кое-что. Такие, как мы с Платоном, способны жить долго. По человеческим меркам, даже слишком долго. Не вечно, но достаточно, чтобы жизнь успела порядком надоесть. Но такое долголетие имеет одно маленькое условие, - наш светящийся кокон должен оставаться абсолютно целым. Это гарантирует сохранность энергии. Деторождение целостность кокона разрушает непоправимо.
Если у человека-демона появляется ребенок, он забирает хороший «шмот» светящихся волокон, образуя незаживающую пробоину в коконе, непрерывно сочащуюся жизненной силой. В «дырявом яйце», как в худом гандоне, семя жизни не удержишь…
В случае Светы повреждение кокона было вызвано моим вмешательством, а не естественными причинами и ускорило ее старение в тысячи раз. Она умирала в бреду. Чтобы закрыть открывшуюся в коконе брешь, через которую утекала ее сила, мне пришлось вложить в нее изрядную часть своего свечения. Предполагалось, что это временная мера. Под «заплатой» из моей светимости энергетическая пробоина должна была затянуться сама собой, а потом я рассчитывал вернуть свое.
Но за все надо платить, и непредвиденные последствия не заставили себя ждать. Мое вмешательство вызвало зачатие, хотя мы не к тому времени уже и не были близки. Света забеременела от меня «непорочным способом», заставив пересмотреть отношение к христианским байкам.
Я Наг, и нежные чувства к потомству не мой удел. Змеи равнодушны к судьбе своей кладки. Однако самому убивать своего ребенка не хотелось, хотя мог легко. От моего взгляда бывало, и коровы телят скидывали. Надежды были на то, что Сетлана догадается сделать аборт, тогда задействованная в создании новой жизни энергия неизбежно вернулась бы обратно.
Подобное тяготеет к подобному, в этом причина «кровной связи». Она бы и сделала, ее ненависть ко мне, причин которой она так и не смогла вспомнить, не знала меры. Но вот незадача, наклюнулся удачный брак, а среди православных друзей ее нового мужа такой метод контрацепции был не в чести.
Через 9 месяцев я стал отцом и начал стареть. Теперь моя смерть придет в срок положенный обычному человеку, но тогда этот факт волновал меня меньше всего. Кеша напоминал подбитую птицу, голос его дрожал, казалось, слезы вот-вот хлынут из глаз.
– Я потерял женщину, которую любил больше жизни. Какое счастье! - Я, наконец, был свободен! – Наг за мгновение изменился до неузнаваемости. Только что он был воплощением вселенской скорби и вот уже стоит, сияя, во весь рот своей фирменной «людоедской» улыбкой.
Я был абсолютно счастлив в это момент, любил своего учителя больше жизни, и такие мелочи, как неизбежная смерть отменить этого факта не могли. Тем более, что ни такая уж она и неизбежная, ведь Аурипигмент у нас был, а Яцек - непременно будет в самое ближайшее время. Дело за малым, - выковырять из задницы у суперупыря средоточие его силы, - загадочный черный жемчуг. Катя, насколько было ясно из ее слов, сопротивляться спасению не собирается.
Занятый приятными мыслями я, не заметив как, погрузился в глубокий сон. Во сне было на диво хорошо: -моя молодая мать о чем-то оживленно болтала с Катей, Маргарита, почему-то оказавшаяся моей женой выгуливала громадного черного пуделя, в которого превратился Яцек.
Пес рычал и упирался в землю всеми четырьмя лапами, но Марго упорно продолжала тащить его в мою сторону, крепко ухватив за украшенный стразами розовый кожаный ошейник. Наконец ей удалось преодолеть сопротивление зверюги и обиженный Яцек-пудель не нашел ничего лучшего, как вцепиться мне в ухо.
- Мама!! – заорал я во все горло, пытаясь одновременно освободиться от дьявольской скотины и привлечь к себе внимание матери. – Не мама, а папа! - Кеша все-таки соизволил отпустить мое ухо. Иннокентий Леонидоич никогда не отличался особой тактичностью, вот и сейчас, не став дожидаться моего пробуждения, буркнул: – Хочешь спать, иди в светелку. К ночи тебе свежим надо быть, у нас большие планы. За Катерину не переживай, ей дело найдется, а твоя помощь только навредит. Девочке сейчас собраться надо, ум успокоить, – это для нее важнее, чем к драке готовиться.
